По лесу вновь разнесся дикий рев. Чудовище металось, рвалось, яростно обрывая волшебные нити, а его тут же опутывали все новые и новые.
Стражи, бросившиеся по приказу Медведя вперед, не дожидаясь свободы монстра, набросились на него, поражая мечами; Шин, добыв из-за спины лук (его он взял у шаманки, ибо своего не имел, а девушка отдать ненужную ей вещь не возражала), стрелял с колена, метя в глаза.
Монстр мотал головой, рычал, визжал и шипел, обрывая серебряные нити и отбиваясь от людей. В какой-то момент атакующим даже почудилось, что победа близка… Но тут чудовище вспомнило, что у него есть хвост.
Гибкий, усеянный острыми шипами, он внезапно обвился вокруг Аркано, прижимая руки зашипевшего от боли мужчины к телу, и прицельно швырнул его в продолжающего резать воздух острыми трелями Ашета.
По земле покатились оба; музыка стихла. Антон, волнующийся возле Карины, каким-то шестым чувством поняв, что, если молчит флейта, должна играть скрипка, попытался открыть футляр… Но тяжелый хвост, мотнувшись, выбил последний из рук юноши.
Девушка, тоже ничего не имеющая в данный момент против музыкального сопровождения зачарованных инструментов, зашипела и, оттолкнув парня в сторону, выскочила вперед, вскидывая левую руку открытой ладонью вверх.
— Духи, восстаньте!
— Карина! — Скрипач, безмерно боящийся за свою зазнобу, бросился, было, вперед, но она только отмахнулась.
— Не мешай, Антон! Хватай скрипку!
Юноша, даже на миг растерявшийся от обращения к нему по имени (до сей поры ему чудилось, что любимая и не знает, как его зовут), замер и, судорожно кивнув, бросился искать футляр.
Деревья по сторонам негромко заскрипели, заволновались. Небо наверху затянуло тучами. Длинные ветви простерлись над поляной, задрожали, извиваясь и потянулись к монстру.
Тот взревел. Тяжелый хвост его взметнулся в воздух, вращаясь на манер пращи и буквально рассеивая вокруг острые иглы-шипы, большие, толстые и крепкие, больше похожие на ножи. Несколько шипов упало окрест чудовища, отсекая сдерживающие его серебряные нити. Монстр рванулся, обрывая оставшиеся и, расшвыряв нападающих на него людей в разные стороны, выскочил из очерченного круга, бросаясь на чернокнижника.
Фредо четким, словно многократно повторенным движением провернул в правой руке посох и, расположив его напротив груди параллельно земле, будто толкнул в сторону чудовища. Упругая волна силы отбросила монстра точно в сплетение коварных ветвей. Те принялись опутывать, связывать его; зверь зарычал и… впился клыками в собственную лапу.
Капли крови закапали на землю, дымясь, прожигая ее насквозь, как серная кислота. Из-под земли потянулись странные, красновато-кровавые щупальца, длинные, гибкие, отвратительные. Они оплели ветви деревьев и, не обращая внимания ни на сопротивление отважных исполинов, ни на усилия Карины, разжали их.
Монстр получил свободу. Побежденная шаманка упала на колени, и ее тотчас же оплело одно из мерзких щупалец, потянуло ближе к чудовищу…
Антон вскрикнул и заметался — скрипку он не видел, и как помочь девушке, не знал.
Сверкнула белая молния. Меч вскочившего на ноги Ашета рассек щупальце, обрубая его, а после разрезал кольца, успевшие оковать девушку.
Аркано, стоящий с ним спина к спине, уверенно фехтовал, обрубая извивающиеся отростки, так и выползающие из-под земли.
Монстр, которому эти действия противников боли не причиняли, но раздражали которого сильно, издал противный то ли писк, то ли визг и, склонив голову, рванул на братьев Серебряного Фредо.
Аш, кожей чувствуя опасность, обернулся через плечо и в этот момент одно из коварных щупалец оплело его запястье, стискивая с такой силой, что охотник не выдержал и, вскрикнув, разжал пальцы.
Меч упал. Ашет, чувствуя себя обезоруженным, попытался добыть флейту, но в этот миг монстр, в мгновение ока очутившийся рядом, схватил его за ворот и швырнул в ближайшее дерево. Охотник ударился о него и ничком повалился на пытающегося подняться Эрнесто. У неблиссера, к его величайшему неудовольствию, была сломана ступня — последствия попытки остановить чудовище, — поэтому возможности свободно передвигаться он был лишен.
Фредо, силящийся не выпускать из поля зрения никого из своих союзников, сдвинул брови, глядя, как бесчувственного Аша Эрнесто аккуратно укладывает рядом с собой на траву, как Аркано воюет с щупальцами, одновременно пытаясь отбиваться и от монстра, как стреляет Шин, силясь угодить в глаз проклятому чудовищу, как Барт и Анатолий изо всех сил отбиваются от непрестанных атак колючего хвоста, осыпающего их ножами-иглами, и как Антон осторожно отводит в сторону прихрамывающую Карину.
Шаманка, прислонившись к ближайшему дереву, медленно сползла вдоль него и, поджав вывихнутую ногу, закрыла лицо руками.
— Это конец… — глухо произнесла она, — Он все-таки… слишком силен для нас… Ты нашел скрипку?
Юноша мотнул головой.
— Далеко отбросил, вестимо.
— Ищи, — девушка слабо махнула рукой и, ойкнув, прижала ее к себе. Руку ей щупальце тоже успело повредить, хотя пока не было понятно, что именно оно сделало.
— Ищи, Антон, — продолжила Карина, тяжело дыша от боли и страха, — Быть может, в ней наше спасение, быть может, ты сумеешь хотя бы усыпить его!
Паренек быстро глянул на бушующего на поляне, расшвыривающего, калечащего людей монстра и с сомнением сжал губы. Возражать он, правда, не стал, бросился вновь на поиски зачарованного инструмента, но надежда в его душе уже начала отцветать.
Фредо, к которому монстр рвался изо всех сил, и до которого никак не мог добраться, продолжал старательно колдовать. Он складывал знаки, он шептал неведомые ему самому, словно подсказываемые посохом заклинания, он вкладывал все силы, всю душу… А монстр, казалось, становился только сильнее.
Любые атаки он отражал с легкостью, жуткий хвост его вился вокруг, подобно шипастому молоту, нанося сильные удары. Вот уже отлетел в сторону Толя, вот покатился кубарем по земле Шин…
И в этот момент из леса вдруг донеслось конское ржание.
На несколько мгновений все замерло, все взгляды (включая и взор чудовища) обратились к чаще, из которой и раздался звук. Лошадей здесь быть не должно было, все лошади сбежали, спаслись бегством, не желая стать обедом для монстра… но один из них неожиданно решил вернуться.
На поляну вылетел великолепный пегий жеребец и, заржав, бросился на чудовище, вскидывая копыта и принимаясь колотить, бить, лупить его ими.
Ашет, очень своевременно очнувшийся, стер со лба струйку крови и, с помощью неблиссера сев, ошарашенно покачал головой.
— А я даже не знаю его имени… — пробормотал он и, прищурившись, внезапно вскрикнул, — Марыся!
Карина вскинулась, подаваясь вперед. По спине пегого, цепляясь коготками, взлетела черная молния и обрушилась на монстра сверху, вцепляясь в его жуткую морду, повисая на носу.
Чудовище заревело, заорало, мотая головой, и руками пытаясь уцепить черную бестию, сбросить ее с морды, но конь, продолжающий бить его копытами, не давал монстру свободы действий.
Он ржал, храпел, хрипел и бился не на жизнь, а на смерть, защищая людей, ставших ему друзьями, защищая человека, ставшего ему хозяином.
Аш, потрясенный и тронутый конской преданностью, потянулся, кое-как действуя правой рукой, за пазуху, надеясь достать инструмент… И испуганно, растерянно замер.
Флейты не было.
Охотник приподнялся, окидывая поляну ищущим взглядом и, наконец, увидел ее — его любимый инструмент лежал рядом с коронованным скелетом, чудом не пострадавшим в битве.
Монстр мотнул головой сильнее, и Марыся, напоследок прочертив несколько кровавых борозд на его носу, отлетела в сторону.
Карина испуганно закричала. Антон, как раз увидевший наполовину распахнутый футляр со скрипкой, обернулся и, недолго думая, бросился на помощь.
Как юноше удалось подпрыгнуть и поймать летящую кошку, он потом так и не сумел объяснить. Не исключено, что это шаманка помогла ему, что это ее духи подбросили парня в воздух, но сама девушка в этом не признавалась, а ее никто особенно и не расспрашивал.
