– Нечитайло, выгружай свою команду, надо тех пушкарей, что за лесочком, – добить! – приказал генерал.
– Слушаюсь! – В шестом вагоне отодвинули широкие двери, на цепях спустили трап. По нему зацокали копыта.
Кавалеристы выводили застоявшихся коней, казачий эскадрон на ходу разворачивался для атаки. Друг другу передавали факел, поджигали бутылки с «коктейлем Молотова» – единственным полезным изобретением, которое принес в русские войска предатель Сергей Дробиченко. Лошади пугались разрывов гранат, зато негромкие хлопки бутылок не мешали наступлению. Вот и сейчас сотник Нечитайло планировал закидать артиллеристов горючей смесью, а уж потом, приблизившись вплотную, взяться за шашки.
С противоположной стороны полотна развивала наступление пехота. Вроде бы все шло неплохо, не считая того, что бой разгорался не в далекой Турции, а в самом центре родной страны. Кроме того, седьмым или восьмым чувством Артур угадывал за близкой победой приближение новых неприятностей…
Чересчур легко удалось рассеять неорганизованные банды заключенных. Слишком легко и слишком быстро.
– За мно-ой! В ата-аку! – прогремел басом капитан, и первый, размахивая шашкой, ринулся на гребень холма.
– Отставить огонь! Есть отставить… – прокатилось по боевым постам.
Пушки замолчали. Стало слышно, как бригада ремонтников распиливает и сбрасывает с рельсов баррикаду. Черный Дед, стоя рядом с Ковалем в башне, продолжал свои подметные, ехидные речи:
– Попы… они всюду без масла пролезут. Больно много власти ты им отдал, президент. Сам же кричал на сходах, что вера – дело личное, что каждый свою веру пусть сам взрослым изберет. Кричал ведь такое? Ага, а теперь попам сколько власти дал…
– А пушки? – нашелся Коваль. – Ну, допустим, среди соборников измена, готов я в это поверить. Но у нас каждая единица вооружения – на учете, не научились мы пока пушки лить.
– Опять же смекай, – не унимался Касьян. – Кто мог, окромя тебя, найти схроны с оружием?
Капитан со своими ярыми вояками ворвался на гребень холма. С аэростата передали, что враг бежит, побросав оружие и припасы. Захватили первых пленных, которые сами попадали на колени, подняв кверху руки. Действительно, пленные оказались бежавшими из зоны арестантами. Человек сорок обритых гопников вели под конвоем к передвижному карцеру. Однако с правой стороны, из горящего леса, продолжался обстрел. Невидимое тяжелое орудие ударило еще дважды, и оба раза удачно. Первый снаряд угодил в распахнутую дверь вагона, где «квартировал» первый батальон. Трое дневальных погибли при взрыве оружейной комнаты. Тяжелая платформа устояла на рельсах, зато крышу и боковые стены вагона разнесло в щепки.
– Нечитайло, баран ты эдакий, в лес своих гони! – в сердцах вопил Даляр, со своего поста наблюдая за боем. – Эй, наводчик, дай ракету!..
Рассыпая искры, в небо взлетели две сигнальные ракеты. Сотник Нечитайло их, безусловно, видел, но не мог заставить своих казаков проникнуть под покров тлеющих деревьев. Казаки успешно забросали «коктейлем» три вражеские пушечки, порубали шашками расчеты, но в горящую траву кони идти отказывались.
Густая чаща поднималась в сотне шагов от железной дороги. Она не только скрывала тяжелую пушку, но и, судя по докладам воздушной разведки, там могли прятаться основные силы каторжан. Ковалю этот проклятый лес нравился с каждой секундой все меньше. В последнем донесении с воздуха наблюдатель доложил, что параллельно путям, в трех сотнях метров справа, тянется раздолбанный проселок. Тянется, петляет, неизвестно откуда, а затем – ныряет в лес. И по этому самому проселку, совсем недавно, втянулись под сень деревьев аж несколько десятков подвод и те самые то ли быки, то ли буйволы, которых Митя Карапуз с высоты принял за слонов. Хотя и буйволам тут взяться явно неоткуда…
– Ваше превосходительство… – В нижний люк штабного вагона забарабанили. Примчался посыльный от ротного пехотинцев: – Донесение от господина капитана. Слева от пути мятежники уничтожены. Пленных взято сорок три человека… А также обоз и…
Конец фразы потонул в грохоте.
Следующим выстрелом невидимые лесные канониры уничтожили на путях целое отделение. Это были рабочие, посланные со второго эшелона на ремонт путей. На насыпи образовалась громадная дымящаяся воронка. От грохота заложило уши. Даляр, напрягая связки, ругался с артиллеристами. Артуру подали трубку внутренней связи.
– Командир, я так думаю, надо из нашей пушечки ответить, – прогудел в трубку Карапуз. – Не по нраву мне эта чащоба справа. Уж больно легко мы их размолотили. Нешто они такие дурни, что сотня дураков с пистолями на броню кинулись, бревен навалили, да и только? Не нравится мне это. Ты видал – хлопцы Нечитайло не могут коней в подлесок загнать. Дрянь там какая-то засела. Даляр без тебя не рискнет пушечку-то расчехлять…
Начальник охраны не зря первую половину жизни сам грабил обозы в лесах. Если он раньше не заметил странностей, то только потому, что в его обязанности не входила оборона всего состава. Полковник и его люди занимались исключительно охраной президентской семьи, казны, сейфов с документами и десятка ближайших чиновников, расселенных по вагонам.
– Даляр, поджарьте их, – разрешил Коваль.
– Четвертый расчет, орудие к бою!
– Зарядить осколочным!
– Что там на аэростате? Уснули?! Запускайте снова!
Конница спешно отступала, повинуясь очередной ракете. На платформе расчехлили тяжелую безоткатную гаубицу. Это была личная гордость инженера и министра промышленности Орландо. Он практически собрал ее вручную, смазал каждый болт, изучил инструкции на русском языке и сумел добиться, чтобы мастерские начали выпуск снарядов нужного калибра. Гаубицу приводил в действие расчет из пяти человек. Тяжелый снаряд заскользил со скрипом по направляющим.
– Я понимаю, куда ты клонишь, Дед, – почти в ухо колдуну ответил президент Артур. – Армейские хранилища могли найти либо Качалыцики, либо Озерные колдуны.
– Нам ни к чему, – рассмеялся Черный Дед. – Сам знаешь, нам и без пушек неплохо живется. Спроси своего валдайского дружка, как кличут они заговор на послушание? Сам говоришь, что такую ораву разбойничью на смерть не уговоришь. Соборники уж тем более не заставят. Стало быть, ищи других заговорщиков…
Дальше нормально беседовать не получилось. Начальник поезда сумел выдвинуть на рубеж новую ремонтную бригаду. Под прикрытием взвода автоматчиков они закончили разбор завала. Однако в ту секунду, когда с насыпи скатилось последнее бревно, на театре боевых действий произошли серьезные перемены.
Гаубица на платформе плюнула огнем. На несколько секунд мир потерял все звуки. С шипением скатилась в лужу под насыпью полуметровая гильза. Снаряд разорвался в глубине леса, нашпиговав пространство в диаметре сотни метров вокруг себя картечью. Посыпались листья, ветки, небольшие деревья переломало в щепу. В глубине чащи образовалось нечто вроде водоворота, столетние ели, липы и тополя перевернуло корнями вверх. Стонущий звук прокатился по траве, следом за угасающим эхом от взрыва.
