- Один! - громко начал отсчет лучник.
Сейфар сдернул через шею серый медальон без узора и кинул под ноги лучнику, потом предложил, все-таки делая окончательный выбор:
- Я даю слово, что не нападу, если ты не обнажишь против нас оружия. Маг и девушка тоже не будут драться. Слово сейфара! Скажи, зачем тебе мой медальон!?
- Слово сейфара? - несказанно удивился нежданному подарку лучник и одобрительно кивнул: - Молодец, а то я уж и не знал, как с вами быть. Но слово Рейашена нерушимо и свято. Верю! Договорились! - веспанец криво ухмыльнулся, снял стрелу с тетивы, подхватил медальон и, одним широким прыжком оказавшись у камня со стороны, свободной от раненых рыцарей и закрывающих их своим телом всхипывающих девиц, объявил:
- Никогда в бредни о чарах и богах не верил, а теперь другого выхода, кроме как поверить, у меня нет. А игрушка твоя - ключ к месту силы, так сестра говорила. Айсу и Шамаша вернуть хочу, пусть подскажут, как!
Чемаш отчаянно хлопнул медальон на камень истины и приготовился получить ответ на запрос. Замер, выждал и страдальчески скривил губы в гримасе дикого разочарования и насмешки над самим собой, дураком, ожидавшим подсказки от обманщицы судьбой.
'Все зря!' - шепнули губы и загорелось боевым ражем тело, готовясь к последнему бою. Рейашен еще не успел понять, что перемирие нарушено, что Чемаш, ценя слово сейфара, свое не ценил ни на грош. Как говорится, человек - хозяин своему слову: Хочу даю, хочу - назад беру!
Рыцарь, 'замаскированный' от глаз безумца склоненной Ольгой, подарил сейфару несколько дополнительных секунд. Он незаметно подцепил и метко метнул в голову врага камешек. Увы, слишком мелкий, чтобы пробить череп или хотя бы отправить в нокаут, но достаточный для краткой дезориентации.
То, что происходило потом никогда не могло бы войти в анналы истории рыцарства, как красивый поединок. Не только и даже не столько потому, что Чемаш собирался напасть подло, без объявления войны, сколько потому, что к сословию рыцарей обычно причисляют людей. С веспанцем же начало твориться нечто странное. Плечи его забугрились мускулами так, что торс стал казаться сгорбленным, руки удлинились и проросли крючковатыми когтями-лезвиями, а лицо стало звериной маской с клыками.
Аш, отпуская на свободу инстинкты сейфара, успел совершить полное преобразование до того мига, как вышедший из себя в прямом и переносном смыслах соотечественник кинулся на него с хищным рыком.
Бой двоих, не обладая реакцией сейфара или того чудовища, в которое трансформировался Чемаш, отследить не было никакой возможности. Для людей-наблюдателей все слилось в одно цветовое пятно, движушееся по поляне на такой невероятной скорости, в акустическом сопровождении хруста, рыка и воплей, что нельзя было определить, кого бьют в данный момент и кто вообще побеждает: свой или чужой. Кроме того, невозможно было и помочь своему герою по точно такой же причине. Чтобы попасть во врага, а не в сейфара, сначала надо было бы затормозить слившихся в единый клубок поединщиков хоть на миг.
Оля тихо не то поскуливала, не то ойкала, нервически зажав между зубами костяшки пальцев. Ламар с совершенно целым, лишь измазанным в крови, горлом бессильно сжимал и разжимал кулаки, Коренус судорожно перебирал мешочки и скляночки на поясе, не решаясь пустить их в ход.
Но вот пятно резко остановило кружение и распалось. Враг остался лежать на траве сломанной куклой, сделанной гениальным и кровожадным мастером. Творец, кажется, никак не мог решить, сделать ли из игрушки человечка или зверя, остановился где-то посередине работы, задумался о цвете, снова заспорил сам с собой, заляпал работу красной краской и бросил окончательно.
Аш тяжело дышал. Лицо его не подвергалось изменениям, а вот костяк, мускульная масса и когти возвращались в обычное состояние, свойственное человеку.
- Мертв? - деловито уточнил рыцарь, готовый всегда поучаствовать в приведении врага в нужную кондицию, раз уж в бою помочь не пришлось.
- Мертв, - почти с сожалением выдохнул усталый веспанец и слабо удивился: - А ты почему жив после стрелы в горло? У Чемаша они ядовитые.
- Я и сам думал, конец, да дева Оля вылечила, - с легким смущением, оправдался Ламар и, поднял с земли два доказательных момента - обломки окровавленной стрелы. - Пока ты голову дурню крутил с пустым медальоном, время оттягивая, вылечила. Хорошо, что он ничего заметить не успел, а то бы добил.
- Скользящую иллюзию искаженного покрова я и без ингредиентов могу сотворить, - гордо пояснил сидящий прямо в траве магистр Коренус, самоотверженно прикрывавший процесс врачевания своей магией. Именно поэтому с толстячка в три ручья катился пот, а вовсе не от страха, как мог подумать не только враг, но и друг.
- А это тоже твоя работа? - удивленно выпалил рыцарь, ткнув пальцем в окровавленные останки врага.
Груда бифштекса с тканью, железом и кожей мелко-мелко завибрировала, распалась на мельчайшие, уже не поддающиеся идентификации частицы, усыпавшие ровным слоем камни и редкую траву. Вслед за дезинтеграцией трупа, на месте его распада начала быстро расти яркая, зеленая с голубыми колокольчиками трава и крупный, с голову взрослого мужчины цветок удивительного серебряного цвета. Бутон едва заметно покачивался на невысокой, толстенькой ножке, наливаясь соком и цветом прямо на глазах изумленных зрителей, а потом лопнул. Из центра его выпорхнул с музыкальным ржанием маленький крылатый жеребенок и озорно перебирая копытами в воздухе, улетел прочь с поляны.
- Какой миленький! Неужто это и был диноль? Откуда же он взялся? - всплеснула руками девушка, выходя из краткого ступора, в который повергло ее созерцание останков Чемаша.
- 'Коль в срок трехдневный убийца кару понесет,
Диноль крылатый вновь с травою прорастет!' - в качестве объяснения гордо процитировал очередную выдержку из неизвестного широкой публике труда магистра Лимориса Коренус. - Так вот как оно бывает! Никогда бы не подумал, что доведется увидеть столь дивное чудо рождения! Теперь, пожалуй, мне передохнуть немного надо! - старик откинулся спиной на свой мешок и замолчал. Даже глаза полуприкрыл от усталости.
Оля молча переводила взгляд с рыцаря на магистра, с магистра на Аша. Последний поморщился, перенося вес с одной ноги на другую, и повернулся. Рубаха сейфара с правого бока оказалась разорвана на клочки, вдоль ребер шли три длинных кровавых полосы распаханной плоти. Девушка судорожно всхлипнула и со всех ног кинулась к мужчине, прижалась к целому боку, крепко обняла.
- Ты чего, кобылица? Не переживай, цел я, цел, - смущенно пробормотал Аш и неловко похлопал девушку по спине.
