– Хорошо. Дочь, ты доказала свою верность и можешь пройти в свои покои.
– Отец, можно я останусь?
– Иди, Саттория. Я должен рассчитаться с молодым Райнэром за твою охрану. Это мужские дела.
– Но папа…
– Дочь, иди. Я рад, что ты наконец-то дома, Сатти, – смягчил он свой приказной тон последней фразой.
Сатти бледно улыбнулась, опять поклонилась отцу, осторожно поставила артефакт на подставку и, бросив на меня виноватый взгляд, пошла к двери позади трона. Послушная какая…
Настроение стремительно портилось, захотелось что-нибудь поломать, а это странное яйцо на подставке так и притягивало мой взгляд… Что оно хоть проверяет? Я коснулся яйца манипулятором и оно вмиг почернело. Внутри него словно лопнул пузырек с чернилами и закрасил тьмой сначала желток, а потом и весь белок под прозрачной скорлупой.
– Райнэр! – рявкнул Торак и я отдернул манипулятор от артефакта, который тут же начал светлеть. – Контролируй, пожалуйста своего хм… соседа. Если… хм… можешь, – намного спокойней добавил он после того, как один из магов поспешно упаковал яйцо в красивый ларец и унес его подальше с моих глаз.
Я пожал плечами. И подойдя к одному из кресел, поставленных сбоку от столика перед троном Торака, нагло уселся в него.
– Ваша дочь дома в целости и сохранности. Как мы и договаривались.
– Да.
– Условия нашей договоренности об ее охране я считаю выполненными.
– Да.
Торак бросил взгляд на одного из магов, тот в свою очередь, посмотрел на дверь, за которой скрылась Саттория, та тот же час открылась, впустив в залу лакея с подносом, на котором лежал гербованный кошель – близнец того, что уже был получен Райнэром при заключении договора на охрану Сатти. Только этот кошель был значительно больше.
– Твоя оплата.
Я поднял кошель манипулятором, одновременно развеивая все наложенные на него чары, и только потом взял его в руки. И как только это произошло, внутри меня словно развернулись дополнительные легкие, а за спиной – крылья. Я сам поразился тому облегчению, что возникло у меня после снятия клятвы. Неужели она настолько меня тяготила? Ведь я люблю Сатти и сам хотел ее защищать.
– Это другое, – сказал демон внутри моей головы. – Это дело добровольное и личное. А любая клятва для демона – что ошейник на тигре, вроде и не мешает, но чувствуешь себя связанным, униженным.
Он был прав.
– Никаких больше клятв, – подумал я, непроизвольно потирая шею.
– Мы с тобой в расчете, Райнэр, но я хочу наградить тебя дополнительно к этому кошельку. Советом, – произнес Торак. – Меня впечатлили твои новые способности, – он бросил многозначительный взгляд на потолок, где я попортил его защитные заклинания. – Если ты хочешь сохранить их, то уходи. Беги из Драгнара и вообще из Подлунного. Заложи новый клан и попытайся закрепить свои таланты в потомках, а тогда возвращайся и сможешь претендовать на место среди великих кланов дроу.
Ай-яй-яй, какой грубый намек, чтобы я убирался! Он считает, что я недостоин занимать место среди таких важных шишек, как великородные дроу. Я не смог сдержать саркастической улыбки:
– Благодарю за совет, но я останусь и стану претендовать на достойное место уже сейчас. По праву сильнейшего я могу стать правителем всех дроу и сам буду решать, кто может входить в число благородных, а кто нет, – это мое нескромное заявление заставило Торака перекоситься и я решил его добить. – И раз уже зашел у нас такой разговор, то начну я с вас, уважаемый дон Торак. Отдайте мне Сатторию в жены и я гарантирую вам место главного советника и правой руки главы всех кланов дроу, то есть меня. Кроме того обещаю, что спустя трое суток у вас не останется среди дроу врагов. Я вестник богини нашей – Тьмы и наделен достаточной мощью, чтобы собрать под своим началом армию из всех темных народов. Присоединяйтесь ко мне в войне против Света! Нам предстоит качнуть весы в другую сторону, чтобы восстановить равновесие сил в нашей вселенной, а когда это произойдет, ваш клан станет самым могущественным в народе дроу, а дочь будет царицей.
– Что ты несешь, одержимый? – Торак склонился в своем кресле вперед, угрожающе вперив в меня гневный взгляд. – Отдать за тебя мою дочь? За тебя, не сладившего с собственной магией, опозорившего этим свой род?! И какая еще война? Твой разум умер, я вижу, твоим языком управляет гнусный демон. Рэйны не зря отказались от своего сына – он больше не дроу. Убирайся из моего дома и радуйся, что я пообещал дочери не участвовать в твоей поимке. Пускай Рэйны сами разбираются с тобой. Вон отсюда!
– Гррра-а-а! – из моей глотки рвалось рычание демона, но я совладал с ним и не пустил развить мысль вслух. – Это ты радуйся, Торак, что твоя дочь дорога мне, иначе от тебя и всего твоего дома и горстки пепла бы не осталось. Я еще вернусь, и мы опять поговорим на эту тему, а пока сиди дома и не высовывайся никуда. И людей своих придержи, а то, не ровен час, я их приму за неверных и очищу от грехов перед Тьмой. Аста ла виста, папа!
И распустив шлейф из хвостов Голода, я удалился из негостеприимного дома. Золото Торака я демонстративно рассыпал на перекрестке напротив особняка и гербованный кошель бросил тут же. Настала пора навестить родичей, только вот проблемка – экипаж-то я не догадался придержать около дома Саттории, а другого в этом райончике было не сыскать, все ездили на собственных. Разве что позаимствовать у моих недавних провожатых. Такс, где там они? Я сосредоточился на ментальной паутине и вычленил из всего множества направленных на меня мыслей, размышления одного из возниц прячущегося за поворотом легкого экипажа: 'Не мог этот Райнэр появиться на часок позже, – думал про меня этот типчик. – Когда я теперь сменюсь? Фейд, скотина ленивая, небось, не станет меня разыскивать, придется и его дежурство отбывать… А дома Мадарка уже наверно обед накрывает…' Бедняга, надо помочь чело… эээ… дроу, освободим его с поста. Я решительно направился в сторону страдающего соглядатая.
– А хорошо ли твоя Мадара готовит? – спросил я, приблизившись к легкому феатону, запряженному вороной лошадкой.
Дроу, при виде меня срочно напустивший на себя вид скучающего от безделья извозчика, округлил в изумлении глаза и неестественно выпрямился на сидении. Ну, совсем никакой выдержки у парня, даже обидно, что следить за мной посылают таких болванов.
– Так что, паря, отпускать тебя к девке или дальше работать будешь?
– Да… Нет… – совсем потерялся горе-шпион.
– Ээээ, какой ты бестолковый… – огорчился я. – С таким далеко не уедешь. Вали отседова.
И я выкинул его из коляски. Так, ездовым средством разжились, теперь можно и родню навестить. Я бросил последний взгляд на особняк семьи Тораков, тихо стоящий в сени огромных деревьев, и выбросил из головы мысли о Сатти, которая не нашла возможности выйти ко мне попрощаться… если желала, конечно. Слушать ее мысли я не стал из принципа: подслушивать можно врагов, но шарить в головах у друзей или тем более у любимого существа – это верх подлости по моему убеждению.
