— Кто ты на самом деле? — тихий голос Эдуарда, прошелестевший над ухом, вспорол кокон вязкого забытья, больше похожего на сон, и вернул меня в реальность. Я приоткрыла глаза и почувствовала, как белокурый парень погрузил пальцы мне в гриву и повернул моё лицо к своему. Моего лба коснулось тёплое дыхание.
— Какая разница? Имя знаешь — радуйся, — произнесла я, даже не пытаясь повышать голос: четверть-оборотень всё прекрасно слышит, и украдкой зевнула. Козе понятно, что сегодня мне утонуть в любимой песне не суждено. Вернусь домой — послушаю…
— А настоящее? Твоё полное имя?
— Оно тебе ничего не скажет.
— Ну так, возможно, хотя бы намекнёт?
Размечтался!
Я слабо улыбнулась, глядя на медальон Клана Белых Тигров.
Господи боже ты мой! «Мы, женщины, можем делать с мужчинами всё, что захотим! Это что-то!!!» — гениальнейшая фраза из старого фильма «Здравствуйте, я ваша тётя!». Неужели Эдуард сегодня так наивен, что не догадывается, кто я? Нет, я, конечно, не против, просто всё это как-то странно, согласитесь. Или стоило мне закрыть маской лицо, изменить тембр голоса и запах тела, как он уже не узнаёт во мне своего злейшего врага? Или он, чёрт возьми, вообще плохо помнит мою внешность? Ну, может, и не плохо, но стопудово я осталась у него в памяти как взбаломошеная девчонка с жёлтыми волосами, заплетёнными в мелкие косички, наведёнными чёрным глазами и бесцветными обветренными губами, вечно вся в синяках, ссадинах и царапинах. Похожа ли я тогдашняя на меня теперешнюю — вопрос риторический.
Сказать ему своё имя?.. Щас же!!!
Может быть, потом…
— Для тебя и для всех я — Лэй. Полное имя скажу завтра.
— Что?
Я насмешливо фыркнула, просто не сдержалась: похоже, за время моих размышлений наш мальчик взмыл куда-то далеко к облакам. Пора его сдёргивать оттуда на грешную землю. Я подняла голову и, глядя в изумрудные глаза четверть-оборотня, произнесла:
— Повторяю последний раз специально для глухих! Для тебя и для всех я — Лэй. Полное имя скажу завтра.
— А, извини.
Ва-а-ау!!!
Я ощутила, как мои глаза из миндалевидных превращаются в пятикопеечные.
Он ещё и извиняться может?! Передо мной?!. А плакать, говорить «Мама!» и закрывать глазки в горизонтальном положении?!.
Этой дурацкой мысли я невольно улыбнулась. Дьявольская была, наверное, улыбка, но мне понравилось. Мне вообще нравилось, что Эдуард со мной воркует и извиняется. Да, предположим, он действительно меня не узнал и извинялся, фактически, не передо мной… Но всё равно я буду этим «Извини» попрекать его до конца жизни. Если он не выкинет ещё какой-нибудь более интересный финт ушами. Ну, например, перекинется в белого кролика. Хотя нет, извините: сегодня ему досталась роль Алисы.
— Странно, почему я раньше тебя не видел? — одна из рук белокурого парня, дотоле покоившихся у меня на талии, осторожно коснулась моего подбородка. Что ж, приятное ощущение, не спорю. Но для той глыбы, что бьётся у меня в груди, ласкового прикосновения чертовски мало.
— Сто раз видел, — усмехнулась я. — Просто никогда не обращал на меня внимания. Вокруг тебя всегда щебетали стайки девчонок.
— Да ладно, я бы запомнил такие красивые глаза, как у тебя.
Моргнув, я тупо уставилась на него. И это у меня красивые глаза после всех тех фонарей, которые он мне понаставил?! Нет, кто-то из нас уже не то, что сумасшедший — чокнутый!!!
— Но, насколько мне известно, у тебя есть девушка — Мажуа. С такой красоткой ты ещё на других смотришь? — лениво задала я бестактный вопрос, сбивший Эдуарда с толку. Уже хорошо.
Белокурый парень едва ощутимо вздохнул и посмотрел куда-то в сторону. И ёж бы понял, что он пытается подобрать нужные слова, что бы, с одной стороны, меня не обидеть, а с другой, не испортить репутацию душки Мэж.
— Ну, Мажуа… — медленно начал четверть-оборотень. Я поджала губы, чтоб не расхохотаться и подхватила:
— Что Мажуа?
— Хм, она, конечно красивая, но… — парень посмотрел куда-то вверх и сощурился от лазера. — У неё очень холодные глаза. И она не любит меня так, как говорит.
Врёт или не врёт? А чёрти! Кто знает, что у него там на душе и в мозгах! Мне это, в общем-то, безразлично. И наверняка всё, что сегодня прозвучит, будет сказано для того, чтобы покорить меня. Но из слов Эдуарда я могу сделать вывод, что он ждёт свою прекрасную принцессу в белом платье. Таки ждёт? Ну что ж, будет ему тогда принцесса! И ещё какая! Только не в белом, а розовом платье!
— Как и все, — продолжил белокурый парень под моим пристальным взглядом. — Она со мной потому, что это… круто.
— Быть твоей девушкой — круто? — искренне рассмеялась я.
— Удивительно, — произнес четверть-оборотень, глядя мне в глаза. — На каждом углу девчонки обсуждают, что я съел сегодня на завтрак, а ты ничего обо мне не знаешь. Ты что, недавно появилась в приюте?
— Нет, ну почему? Я тут всю жизнь, — здесь идёт непечатный текст в адрес моего длинного языка и короткого ума, высказанный, разумеется, не вслух. — Единственное, что я знаю, так это то, что ты существуешь. Ну, знаю тебя в лицо… — я пожала плечами. — Я просто не из тех, кто убивается по красивым мальчикам из нашего приюта. На самом деле я скорее из серых мышей, Эдуард. А ещё мне просто идёт розовый. Но вечно розовыми и необычными мыши не бывают.
Так, теперь я хотя бы знаю, что играю такую себе тихую, невзрачную и не очень умную девочку… Стоп! А почему это не очень умную?! Ах, ну да, я же Тигру рассказала, что гуляю уроки и тэ дэ. Хм, проблема. Дело в том, что, как это ни странно, белокурый парень отнюдь не дурак. Отнюдь. Он, разумеется, не так умён, как Джо, но едва ли уступает мне в противоестественной и общей биологии. Про физ-ру молчу: тут я на втором месте.
И вот вопрос: станет ли умненький Буратино общаться с глупенькой девушкой?
Но с Мэж-то он общается?
Ага, он с ней спит. Такая роль в его жизни мне не нужна. Мне нужна роль занозы в сердце, хотя в реальности я заноза скорее в… Не будем уточнять, где.
Что ж, по-крайней мере, я смогу его слушать, слушать то, о чём он говорит, что ему интересно. Люди очень ценят умение выслушать.
Вот только Эдуард — не человек.
Мы молчали. Мелодичная, наполненная жёстким переливом гитар, «Don`t cry» была всюду. Мрак не мрак — просто темно. Вокруг такие же пары, покачивающиеся в такт музыке, только каждой мерещится, что она здесь одна. Вместе со всеми с тобой наедине — вроде того. Мне на какое-то время тоже показалось, что мы одни, но потом лазер сверкнул на блестящем платье какой-то принцессы, скользнул по лже-вампиру, и иллюзия растворилась. Я увидела остальных так, словно в зале немного посветлело. Но с тьмой вокруг меня всё было нормально, это я сбою и зависаю…
