— Лесничая, дай цыпленка, — сердито сказал чей-то монотонный чет-кий голос сверху. Ирка подняла глаза и обомлела. Виталик был прав, эту птицу ни с одной земной спутать было нельзя. В целом птичка оказалась невелика, даже щупленькая, но вид у нее был настолько экзотический, что размеры просто не имели значения. Маленькая взъерошенная головка с черными круглыми глазами была как-то вытянута вдоль, словно тараторка долго пролезала через узкое отверстие и отдаленно напоминала голову птеродактиля, как ее рисуют на картинках. Но клюв широкий и зубастый на-водил на мысли о ротвейлере. У этой породы такая же почти человеческая улыбка. Тело напоминало тельце какого-нибудь зверька, такое мохнатень-кое и кругленькое, а сбоку по сторонам свисали четыре больших кожаных крыла как у летучей мыши. Завершали весь ансамбль ноги. Четыре очень крепкие устойчивые с длинными кривыми когтями лапы цепко обхватывали ветку сосны, на которой сидела тараторка. Если прибавить к этому пронзи- тельно-синий цвет, какой, кажется, и в природе не встретишь, то получа-лось нечто настолько впечатляющее, что Ира просто растерялась. К тому же птица и правда оказалась говорящей, голос у нее был монотонный, как у робота, но очень четкий. Сейчас в голосе тараторки было нескрываемое раздражение.
— Простите, откуда вы узнали, что я лесничая? — робко спросила Ира у птицы, машинально называя ее на "вы". Синяя тараторка с презрением по-смотрела на нее сверху:
— Потому что, насколько я заметила, люди не имеют привычки таскать за собой по лесу клетку с цыплятами. Ты ведь меня ждешь, разве я не пра-ва?
И тараторка гордо посмотрела на собеседницу.
— А вы синяя тараторка? — уточнила Ирка, постепенно приходя в себя. Она помнила наказ Виталика не давать птице спуску, а то на шею сядет. — Если да, то я жду тебя, — добавила она и решила птицу называть на "ты", а то слишком много чести будет.
— Да, я синяя тараторка, я уникум, таких во всей Галактике больше нет, — скромно представилась тараторка. Она замолчала, с интересом раз-глядывая клетку, потом плотоядно усмехнулась и продолжила:
— Знаю 120 языков, мгновенно запоминаю и цитирую любой текст, обаятельна и прекрасна.
Птица еще минуты две нахваливала себя, но не увидев восхищения со стороны Ирки, замолкла и спросила:
— Зачем пришла? Учти, что я на базу возвращаться не собираюсь, мне там неинтересно, но цыплят с удовольствием съем, давай их сюда и дело с концом.
Ира удивилась такой наглости. Следовало проучить выскочку и, де-монстративно отодвинув клетку за спину, ответила:
— А давай так, я задаю тебе несколько вопросов и если ты не смо-жешь ответить, забираю тебя на базу. И цыплятами угощу. — Попробовала Ирка задобрить вредную птичку. Та недовольно скривила клюв, подумала немного и, осмотрев вожделенную клетку, наконец ответила:
— Ладно, давай свои вопросы. Но тогда и у меня есть условие. Если я выиграю, то ты отдаешь мне птичек и отпускаешь восвояси. Тогда будет по- честному.
— Идет, — согласилась Ирка и внезапно растерялась. Она как-то не рассчитывала на встречу с настолько умной тараторкой и не подготовилась заранее, теперь же в голове, как назло, не осталось ни одной мысли, все куда-то улетучились. Тараторка откровенно презрительно смотрела на нее с высокой ветки и явно ожидала легкой победы. Нужно было сбить спесь с этой зловредной птички и Ирка ляпнула первое, что в голову пришло:
— В каком году Колумб открыл Америку?
— Ну почему все земные существа задают этот банальный вопрос? — простонала тараторка. — Я уже устала отвечать. В 1492 году он открыл Аме-рику. Биографию рассказать? — язвительно спросила она у Ирки.
— Не надо, — упавшим голосом ответила Ирина. Надо признать, это было крупное поражение. Теперь тараторка уселась поудобнее на толстую ветку и свесила вниз две ноги, опираясь на две оставшиеся. Она выжида-тельно глядела сверху. А Ирина лихорадочно перебирала в уме те темы, в которых она хоть немного понимала. История. Русский язык. Вот, вряд ли птица с другой планеты знает все тонкости и правила нашего языка. Здесь ее можно подловить. Ирина воспрянула духом, родную речь она знала хо-рошо и спросила:
— Назови мне 11 глаголов-исключений.
Синяя тараторка задумалась на секунду, противно захихикала и от-тарабанила все глаголы, причем в стихотворной форме, именно так как учила их Ирина в школе. У девушки просто опустились руки. Следующие два часа она мучилась, изобретая самые сложные вопросы, но подлая пти-ца с легкостью отвечала на все, откровенно издеваясь над собеседником. Ира напряглась и припомнила некоего Гильгамеша из истории древнего ми-ра. В учебнике о нем практически ничего не было. Так, отрывочные сведе-ния, но тараторка и тут оказалась во всем блеске. Она поведала совершен-но ошеломленной Ирке всю историю прихода его к власти в Вавилоне и да-же процитировала на древнеарамейском текст, описывающий его внеш-ность. Здесь Ирка выдохлась и не знала, чем еще можно задавить гениаль-ную птицу. Ей-богу, синяя тараторка заслужила своих цыплят. Она владела огромным объемом сведений, из совершенно противоположных наук. Прав-да, на один вопрос тараторка не ответила, но, сказать честно, этот неответ был уже сам по себе потрясающим.
— Ну-ка реши мне теорему Ферма, — в пылу спора выпалила девушка, уже не зная, что спросить. Она сама понятия не имела, о чем в этой теоре-ме идет речь, но желание победить птицу было сильнее.
Но тараторка возмутилась и, покачиваясь на ножках, ответила:
— Это не по правилам. Между прочим, теорема Ферма внесена в спи-сок тем для Нобелевской премии, а я могу назвать только то, что уже дока-зано. Ну не могу доказать, то что еще не изучили ученые. Снимай свой во-прос или я не играю.
Ира признала всю справедливость упрека и больше подобных казу-сов не было. Но сейчас она уже не знала, что ей делать. На карте остава-лось всего ничего, сорок минут отведенного времени и все запасы ее, как оказалось, весьма жиденьких познаний совершенно иссякли. Ира вяло по-думала, было, о японских танка, но и сама, сказать по правде, ничего в них не понимала и прочти птица ей любую дребедень, Ирка не разобрала, что это, тарабарщина или гениальные стихи. Следовало признать свое пораже-ние и отдать по правам заслуженную добычу птице. Та тихонько покачива-лась на ветке, раскинув широкие крылья и разинув рот. Видно было, что она тоже устала. Нет, я уступаю, подумала Ирина, против ее логики просто не попрешь. Подождите, стали мелькать у нее в голове какие-то смутные мыс-ли. Против логики и надо переть. А ну-ка вспомним нелогичные дурацкие задачки, которые так любят придумывать дети. Помнится, никто не мог на них ответить, да и вопрос задавался не для ответа, а просто так, чтобы по-смеяться. Ну, что-то вроде как положить жирафа в три приема в холодиль-ник. Здесь ее память и логика не должны сработать, или я сразу сдаюсь, решила про себя Ирина и решительно спросила:
