— Сказано: 'Время вспыхнет пламенем, и прошлое сгорит. Падут прежние законы и разрушатся старые клятвы. Но прежде чем родится новый мир, все испытают всех — боги, посланники богов, люди, древние герои. Прошлое восстанет из пепла и смертью испытает каждого'.
— Есть ли надежда, наставник? — тихо спросил Рон Торвал.
— Надежда есть всегда, князь, — ответил Хьярги. — Есть она у Долины, есть у Черного Короля. Но победит только один.
— Кто?..
— Тот, у кого надежда сильнее.
Вик Редмир спешил. Чем ближе к дому, тем неспокойнее становилось на сердце. Оставляя брата в Эйриме, хотя и под надежной охраной, он сильно рисковал. Багровая Марах Азбар застала его уже на полпути к Шентиду, в окрестностях которого была назначена встреча с князьями, и с того дня груз на сердце становился все тяжелее. Эльямары объявили Ашгирм, и теперь Инмор был в опасности.
Инмор и Вик принадлежали к роду князей Лигрии, роду сколь древнему, столь и славному, но война ормитов все изменила в их судьбе. Обороняя Ютвит от полчищ степняков, погиб отец, князь Эртон, погибла княгиня, их мать. Власть наследовал Вик — старший сын, но Лигрия пала, и Черный Король посадил в столице своего князя — мясника по имени Баруш. Лучшего выбора для осуществления коварных замыслов придумать было нельзя: новоявленный правитель жестоко преследовал знатных аврисков, лишал их земель, разорял дома, отнимал жизни. Опальный князь вынужден был искать убежище в дремучих дебрях Древнего леса, и за ним туда ушло много аврисков. За год изгнания Вик Редмир и Ринн Туарх смогли собрать целую армию непокорных власти Черного Короля.
Баруш питал к Редмирам неостывающую ненависть, завидовал им, как только может завидовать мясник князьям. Он всю жизнь считал их виноватыми в том, что они богаты, знатны, их чтят и уважают, тогда как он, Баруш, лишен всего этого. Да, Баруш ненавидел их, но утолить ненависть не мог, не смел ослушаться своего хозяина. Черный Король, расчетливый и дальновидный, до поры запретил трогать Вика Редмира, справедливо опасаясь силы, что стоит за ним. Степнякам соваться в леса было несподручно, а ряды непокорных каждый день пополняли сжигаемые жаждой мести авриски, оставшиеся без крова и близких. Ворошить это гнездо было опасно, поэтому Черный Король ждал и искал способ, которым можно связать Вику Редмиру руки. Три года они настороженно следили друг за другом, словно игроки, поставившие на кон все, что имеют. Вик Редмир тогда обосновался в Эйриме — замке на крутом берегу Вигрила, заново укрепив его. Место было хорошее — впереди река, за спиной — Древний лес.
А потом Охотники выкрали Карин, женщину, которую Вик Редмир любил и хотел сделать княгиней. Опасаясь за ее жизнь, он решил тайно переправить Карин в самое сердце Древнего леса, там она была бы в безопасности. Поручив это дело людям, которым доверял, сам поехал в Мир-Авит, чтобы увлечь за собой ищеек Баруша. И уже в дороге узнал, что его предали: пятеро из десяти сопровождавших были куплены деньгами Черного Короля, они убили верных Вику людей, а Карин увезли. Позже Вик нашел всех предавших его, и сам убил каждого из них. О судьбе Карин так ничего и не узнал.
А потом напали на Инмора, младшего и единственного брата, — враг наносил удары расчетливо и в самые больные места. С Инмором было шестеро бойцов, и все они пали. Сам Инмор и его верный телохранитель долго оборонялись, потом Инмор остался один, и когда Ринн Туарх подоспел на помощь, Охотники уже собирались перерезать ему горло.
Два месяца Инмор Редмир находился между жизнью и смертью, но прачи, карауливший у ложа, все же остался без добычи. Когда Вик покинул замок, отправляясь на встречу с князьями Оквиты и Скаверы, Инмор едва начал вставать с постели. Вик отсутствовал одиннадцать дней, за это время верный Оярлик должен был перевезти Инмора в Лес, как только он оправится настолько, чтобы перенести дорогу. Но взошла Марах Азбар, все в одночасье могло измениться, и Вик гнал коня, стараясь не смотреть на небо, где бледно-красным пятном разлилось сияние багряной звезды. Унвел и Эронг, его телохранители, едва поспевали следом.
Впереди блеснула нить реки, и всадники вылетели на дорогу, что была проложена между Мир-Авитом и Эйримом. Ехать сразу стало быстрее и легче. По левую руку мчался быстрый Вигрил, а Вик Редмир мчался к утесу, на котором возвышался видимый издалека замок. Над башнями кружилась галдящая стая ворон.
По обрывистой узкой дороге кони вынесли их к замку. Окованные железом могучие ворота были распахнуты настежь. Сопровождаемый вороньими криками, Вик Редмир проехал по подъемному мосту и остановился, бледный и похолодевший.
Весь двор был устлан мертвыми телами, и еще дымились ручьи крови. Эхо жестокой сечи тихо замирало на стенах и в башнях. Полегли тридцать пять лучших бойцов Вика Редмира, его дружина, все полегли, до последнего. Рядом валялись тела Охотников, и было их неизмеримо больше.
Вик спрыгнул с коня и взбежал на крыльцо. На дубовых дверях висел воин, пригвожденный к створам пятью стрелами.
— Оярлик! — воскликнул Вик Редмир, приподнимая его голову.
Он едва не заплакал, глядя, как дрогнули веки друга и в глазах засветилась искорка жизни. Разлепив запекшиеся губы, Оярлик еле слышно прошептал:
— Я не уберег его, князь. Прости…
И глаза воина погасли, теперь уже навсегда.
Вик зарычал, как зверь, угодивший в капкан. Выхватив меч, он ринулся в замок, распахивая двери одну за другой и круша все, что попадалось под руку. Он искал брата и нашел его — изрубленного на части, в луже крови — и упал перед ним на колени. Телохранители, неотступно следовавшие за ним, остановились в стороне, они не мешали, понимая, что князь должен дать выход своему отчаянию, и следили, чтобы в этом отчаянии он не навредил самому себе.
— Вик Редмир!
Голос, прозвучавший от двери, заставил Вика очнуться. Он смог подавить рыдания, которые душили его, и насухо вытер рукой слезы — плакать время еще не пришло. Тяжело поднялся на ноги, хмуро посмотрел на обнаженный клинок в своей руке и вложил его в ножны.
— Привет тебе, Здарек, — Вик Редмир опустился на единственную уцелевшую скамью. — Не в лучшие времена ты появился. Охотники напали на Эйрим и убили брата.
Он произнес это внешне спокойно, но за спокойствием скрывались мучительные поиски выхода, и мысли, одна страшнее другой, проносились в голове. Здарек присел рядом.
— Я узнал об этом слишком поздно, — сказал следопыт. — Надеялся успеть, но не успел.
— Отныне меня ничто не остановит бросить вызов Черному Королю. Я еду в Ютвит.
