который выдал им местонахождение ставки, не знал, что я сверну с полдороги и ускользну из ловушки. Теперь баларам нужно хоть что-то, чтоб оправдаться перед своим королём за провал. Они оправдаются тобой, посланницей богов, вмешавшейся в дела смертных. Может, это немного смягчит гнев их повелителя.
— Нет, — покачала головой я. — Скорее всего, это входило в планы Юдела, как и покушение на короля. Пакость вполне в его духе. Но… выхода у меня нет. Мне придётся принять приглашение князя Приимока. А я-то думала, что улечу отсюда домой на аппарате лакнийца. Вернее, не думала, но была такая слабая надежда.
— Мы можем попытаться отбить заложников, — произнёс чей-то голос рядом. Это был Хэрлан. Я даже не заметила, что он здесь. — Баларов там много, и они находятся под прикрытием орудий звездолёта, привезшего сюда железных монстров. Но мои воины могут попытаться проскользнуть туда незаметно.
— Слишком велик риск, — возразила я. — Балары убьют Тахо и Эдриола, если заметят вас. Я пойду. Наверно, и этот поворот имеет какой-то смысл. Здесь я закончила свои дела.
— Солнце уже клонится к закату, — вздохнул Кибелл. — Мне многое нужно было тебе сказать, Бергара, но времени нет. Мне жаль, что я не могу помочь тебе.
— Мне помогают звёзды, — улыбнулась я. — Не волнуйся. Со мной всё будет хорошо. Даже если ты больше не услышишь обо мне, знай, что я жива и здорова. А Диктиону ждут большие перемены. И конец войны. Будь счастлив, король. Передай мой привет прекрасной Кирлине, мудрому принцу, верному Энгасу и братьям, оберегающим тебя от бед Реймею и Донгору. А также твоему брату Юнису.
— Прощай, — произнёс Кибелл и склонил в поклоне голову, увенчанную королевским венцом. — Диктиона не забудет тебя.
— Главное, не поминайте лихом. Прощай, Хэрлан. Я благодарна вашему Ордену за поддержку. Да пребудет над вами благословение Богов Света.
— Прощай, Лорна, — поклонился монах. — Пусть ноша твоя будет легка, а путь твой ведёт к дому.
Это было прекрасное пожелание. С ним я повернулась к входу в ущелье и начала подниматься по насыпи камней. Звонкое ржание остановило меня. Обернувшись, я увидела внизу своего коня. Он смотрел мне вслед и тряс гривой, словно не хотел, чтоб я уходила. Я махнула ему рукой и крикнула:
— Моего коня я дарю принцу Кирсу, он будет ему хорошим другом.
Хэрлан взял его за узду и похлопал по холке. Я повернулась и ушла, больше не оборачиваясь.
V
На вершине насыпи, зажатой между двумя высокими скалами, я на миг остановилась, увидев огромную тёмную «линзу» звездолёта. Спустившись в долину и подойдя ближе, разглядела и встречающих. Ровные шеренги баларов с пулемётами наперевес стояли по обе стороны от чёрной арки открытых ворот звездолёта. Возле них в окружении своих офицеров высился князь Приимок, тот самый балар в синих латах и голубом плаще, что выслушивал наставления Юдела. Теперь я к тому же заметила украшенный каменьями жезл, который он сжимал в хвосте, покачивающемся на уровне плеча.
Я подошла к нему, и он молча протянул мне маленькую ладонь с пальцами, из которых росли жуткие загнутые когти. Я вспомнила глубокие царапины на лицах убитых в ставке Кибелла, и мне стало не по себе. Но я всё же отстегнула Налорант от пояса и положила на ладошку балара. Тут же какой-то офицер из его свиты подхватил за ремень мою сумку. Я не стала возражать.
Жестом Приимок приказал мне следовать за другим офицером. Они так ни слова и не сказали. Хотя, я всё равно не знала их языка. Последний раз взглянув на небо и горы Диктионы, я вошла под тёмные своды чужого звездолёта.
Меня провели по длинному лабиринту мрачных галерей, гулких залов и тесных комнат и, наконец, водворили в низкое прохладное помещение, где стояли три каменные ванны, заполненные мелким песком. На этом-то песочке в свете тусклых ламп и загорали Тахо с Эдриолом.
Увидев меня, щенок так и подскочил.
— Ты здесь откуда?
— Воспользовалась любезным приглашением князя Приимока проехаться до его родной планеты.
— Зачем? — опешил он.
— Как зачем? Чтоб остановить войну!
— Её тоже схватили, — мрачно констатировал Эдриол.
— И это было не сложно, — кивнула я. — Мне просто пригрозили, что пустят вас в расход, если я не сдамся.
— Куда пустят? — не понял он.
— На колбасу, — отмахнулся Тахо. — И что мы теперь будем делать?
— Я буду отсыпаться, — заявила я, залезая на песок в третью ванну.
— Подожди, подожди… Как это отсыпаться? Мы что, не попытаемся сбежать, или, там, звездолёт захватить?
— Нам нужно на планету баларов, — уверенно заявила я, хоть и не испытывала уверенности в этом. — И нас туда везут. На сегодня с подвигами закончено. Прилетим — разберёмся. А пока, считай, что это новый поворот твоих потрясающих приключений.
— Чёй-то не нравится мне этот поворот… — пробормотал Тахо.
— Ничего не поделаешь, — зевнула я. — Человек предполагает, а бог… значит…
— Ага, понял, — задумчиво кивнул он. — Надо хоть язык их подучить. У меня как раз дешифратор завалялся. Он уже ихнюю болтовню понимает. Значит, и учить может. Хочешь, сперва тебе дам?
— Потом, — пробормотала я. — Спать хочется…
Уже засыпая, я слышала, как Эдриол ворчит что-то про Кибелла, который отнял у него меч и обрёк на плен, хотя он, Эдриол мог бы сражаться и… А у баларов тоже есть король. И лучше уж Кибелл, чем баларский, потому что те, всё равно, что дикие звери. И злее их на свете нет.
Я погружалась в сон, как в голубую реку. Лица королей мелькали перед моим мысленным взором. То Кибелл, то Юнис, то они вдруг слились в нечто среднее, в светлокудрого короля с чёрными глазами. На плече у него сидела птица, у ног лежал волк, над головой шумело ветвями дерево, а в руках он держал меч и книгу. И локоны его были как бронза, а глаза как звёзды. И я догадалась, что это король баларов. Он улыбнулся мне, и стало ясно, что я уже давно сплю.
І
Король баларов в эти дни был почти счастлив. Он был счастлив настолько, насколько может быть счастлив человек среди чуждых ему существ. Со времени коронации многое произошло, многое незаметно изменилось в обществе баларов. Всё почти оставалось прежним, не снизились налоги, полным ходом шла подготовка к очередной военной кампании, жители планеты были заняты своими привычными делами, но всё же что-то уже было не так. Куда-то ушло привычное напряжение, скрытое недовольство, затаённая ненависть. Ещё не заметив этого, балары постепенно привыкали к
