Зрение обладает большей четкостью, чем человеческое, приближаясь по своим параметрам к зрению хищных птиц, но в отличие от орлов и других дневных хищников, грифоны хорошо видят и ночью, как кошки или совы, причем в цвете. Это достигается за счет большего размера глаза, а значит и площади сетчатки.
Мозг грифона имеет высокую скорость реакции, работает быстро и обеспечивает качество восприятия информации от органов чувств выше чем у человека.
В мозгу сильнее всего развиты зрительные области. А так же слуховые. Грифоны чувствуют запах не намного лучше человека.
А вот преобладание зрительного мышления и трехмерного восприятия мира делает грифонов очень восприимчивыми к визуальной красоте. Они очень любят любоваться природой, большими пространствами, склонны к изобразительному исскуству. Среди них немало художников с особенными врожденными способностями.
О зрении грифонов. В сетчатке орлов примерно в 100 раз больше селена, чем у человека. Зрение грифонов по своей четкости не уступает орлиному, они могут видеть мелкие предметы с большой высоты.
При этом, в отличие от обычных дневных птиц, грифоны хорошо видят ночью. Причем тоже лучше человека. В основном за счет эффекта большей апертуры зрачка. По этой причине их ночное зрение тоже цветное. И при этом, только за счет размеров, примерно в 25 раз лучше в темноте чем человеческое, даже если не учитывать сумеречное зрение.
Передние лапы ниже локтей немного напоминают птичьи, причем по ловкости соответствуют рукам, хотя все же они не орлиные и покрыты коротковатой шерстью.
Грифоны способны без каких-либо неприятных последствий для себя выдерживать холод. То есть могут спать на снегу при температуре минус 10–15 градусов.
В отличие от крупных хищников наподобие львов, грифоны имеют более слабый запах. Возможно это сделано для маскировки, чтобы охотящегося грифона случайно не почуяла добыча. Но такое обьяснение сомнительно, поскольку животные-то их все равно почувствовали бы.
Грифоны живородящи, как и все млекопитающие. Но вот способность выкармливать детенышей молоком у них практически отсутствует.
Львы и другие хищники семейства кошачьих имеют имеют склонность помечать местность своим запахом, отмечая границы своей территории. У грифонов отсутствует эта особенность, возможно поскольку они летающие и нет смысла метить границы своего участка. Но более вероятно, что грифонов такими создали.
Некоторые привычки грифонов взяты у птиц, некоторые у хищных млекопитающих. Грифоны очень чистоплотны. Воды грифоны Фирнберга не бояться, с удовольствием плавают.
Происхождение грифонов неясно. В разных странах, в зависимости от их религии и культуры оно обьясняется по разному. Чаще всего говориться, что их создали боги или бог. Есть версия о естественном происхождении. Вопрос о происхождении осложняется тем, что существует несколько рас грифонов, различия между некоторыми из них столь велики, что их причисляют к различным видам.
Если сравнивать с другими произведениями, то наиболее близки к ним грифоны из книг Д. Локхарда. Хотя присутствуют некоторые отличия.
Самый распространенный вид грифонов делят на два подвида — канигрифы и леогрифы. У канигрифов есть некоторое не внешнее, сходство с псовыми, гены которых вероятно использовались при их создании.
Канигрифами являются грифоны мира Иегрес (роман «Нисхождение богов»).
Половые отношения грифонов. Хотя потомство обычно заводят во время брачного сезона весной, в отличие от многих животных грифоны с удовольствием спариваются в любое время года.
Причем повышенная сексуальность в любой сезон характерна не только для самца, но и для самки, что для большинства животных большая редкость. Такие инстинкты характерны не для млекопитающих, а для хищных птиц, образующих постоянные пары. У хищных птиц самец охотится и кормит самку, заботящуюся о птенцах, а она позволяет ему спариваться с ним в любое время года. Иногда даже во время беременности. Хотя, в случае грифонов, есть некоторый моральный запрет на обычное спаривание во время беременности и ласки происходят в немного другой форме.
У самцов грифонов половые органы раполагаются между задних ног как у собак или волков, а не как у львов, у которых они почти сзади ног под хвостом. И дело тут не только в эстетическом неприятии такой особенности кошачьих, но и средневековые традиции рисования геральдических грифонов.
В отличие от львов кисточка на конце хвоста грифона не имеет внутри шипа. Она мягкая и пушистая.
Грифонам свойственна очень сильная забота о потомстве. Для них невозможна такая ситуация, например, когда лев убивает всех детенышей самки, родившихся от прежнего самца.
Детеныши ласковые, дружные, не убивают друг друга как птенцы некоторых хищных птиц. И несмотря на то, что часто дерутся, стараются друг друга не обижать. Их драки носят в основном тренировочных характер или часть игр.
Грифоны впечатлительны, сентиментальны. Но у них нет характерного дикарского сочетания сентиментальности с жестокостью. Поскольку существует сильный этологический инстинкт хищника запрещающий убийство существ своего вида. Битва грифона с грифоном крайне опасна для обоих, особенно если она происходит в воздухе. Это почти гарантированное взаимоуничтожение.
Хотя инстинкт в первую очередь действует в отношении себе подобных, но в немалой степени распространяется и на представителей других видов, которых грифон воспринимает как часть привычного ему общества. В какой-то мере на любого с кем можно мирно общаться.
Не стоит переоценивать известный этологии предохранительный инстинктивный запрет, который предназначен препятствовать убийству сородичей у хищных животных. Он не очень совершенен даже в естественных условиях обитания, а в ненормальных условиях легко отказывает. (Волк в нормальных условиях, как правило, склонен пощадить сдавшегося и униженно подставившего горло сородича, но в условиях тесноты и неволи загрызает несчастного.)
Но вместе с разумом и воспитанием в культуре благородства, инстинкт ограничивающий агрессию у грифонов может действовать весьма совершенно.
Я решил, что такие харизматичные существа как грифоны должны быть представлены не одним видом и не одной культурой. И поэтому грифоны и их общества в моих книгах могут быть разными, способными и на высокое благородство и на ужасные деяния, по-своему познавая добро и зло.
Пишу это для того, чтобы отношения к грифонам, жертвам и невольным злодеям таких извращенных миров как Иегрес, не переносилось на грифонов Фирнберга. Они разные.
