— Ага! — ухмыльнулся он с торжеством, — Похоже, новый восход солнца отменяется. День уже не наступит. Теперь настает время эльфов. Ночных эльфов.
Орн уже с трудом понимал, что происходит. Поэтому не сразу осознал, что, упав на снег, коснулся спиною мягкой травы. Целое мгновение мимолетное, но для него очень долгое Орн пролежал с закрытыми глазами, прежде, чем почувствовал живое солнечное тепло на своем лице. Он приоткрыл глаза и увидел сплетение тонких золотистых лучей у себя над головой. Они проникали сквозь ажурный свод листвы и ветвей. Не веря своим глазам, демон огляделся. Вокруг стояли деревья, роняя на еще зеленую траву золотые и бронзовые листья. В их легком трепете угадывался теплый ветерок, гуляющий в кронах, несущий по воздуху серебристо-серые паутинки. Орн убрал одну такую паутинку с лица и тут только заметил, что головою лежит на коленях у женщины в изумрудно-зеленом платье. Она сидела на траве, смотрела на него сверху темными лучистыми глазами и улыбалась. Ее волнистые темные волосы охватывал венок из желто-красных кленовых листьев.
— Я умер? — спросил Орн одними губами.
Женщина отрицательно покачала головой. В ее изящно заостренных маленьких ушах качнулись и заискрились изумрудные серьги.
— Тогда где я?
— Ты в Солнечном лесу, — ответила женщина, и Орн впервые услышал ее голос не в мыслях.
Он увидел, как ее уста двигаются, произнося слова.
— Как я здесь оказался? — снова спросил он.
— Это твое место, — ответила Генимар настоящим голосом, таким же прекрасным, как голос мысленный.
Мимо ее плеча спорхнул на землю золотистый листок.
— Осень, — с недоумением проговорил Орн, проводив лист глазами.
— Будет и весна, — пообещала Генимар, — Ты еще сюда вернешься. А теперь вставай и ничего не бойся.
Она обхватила Орна за плечи и помогла приподняться. Демон сел в снегу и вздрогнул от резкого, пробирающего до костей ветра, который ударил в лицо. Он по-прежнему находился на горном плато и сжимал в руках занбаргардского кота. Вокруг было темно, как ночью. Только в небе над горами в окружении туч угрюмо полыхало Черное Солнце. Демон осторожно вздохнул, проверяя, жив ли он, и почувствовал, что держит на руках кого-то более крупного, чем кот. Этот кто-то недовольно завозился, стараясь освободиться.
— Ну, хватит обниматься! Чай не красна девица! — сердито проворчал он и отпихнул демона в сторону.
Человек, вместо дикого кота сидевший на снегу рядом с Орном, поначалу показался демону серым, точно с головы до ног обсыпанным пеплом. Но потом, когда Орн моргнул, цвета будто проявились перед его глазами. Он увидел волнистые черные волосы и накинутый поверх одежды ярко-красный плащ. Чародей потянулся, стряхнул с лица снег и громко чихнул. Его глаза, только что по-кошачьи желтые, стремительно меняли цвет, становясь синими. На бледные щеки вернулся румянец. Орн вдруг вспомнил о своей смертельной ране и опустил взгляд. Кровь на порванной одежде засохла и больше не лилась ручьем. Орн с изумлением чувствовал, что рана заживает на глазах, ее края, недавно глубокие, с каждым его вздохом затягиваются свежей, здоровой полотью. Чародей опять чихнул.
— Вот вцепился! — рассерженно проговорил он, — У меня аллергия на демонов!
— Ты бы хоть маникюр сделал, — Орн с ухмылкой оглядел куртку, изорванную кошачьими когтями, — Одежку всю подрал.
Гвендаль раздраженно по-кошачьи зашипел на него и, кряхтя, поднялся на ноги.
— Вставай. Только руки я тебе не подам, а то, как бы чего не вышло, — сказал он демону.
Орн поискал глазами меч. Дарано лежал справа от него, будто бы специально для того, чтобы его удобно было взять в руку. Орн бережно поднял эльфийский клинок, заботливо убрал его в ножны и тогда только встал на ноги.
— Мы оба живы и здоровы! — удивился он, поправляя на себе одежду, — Как ты это сделал?
— Это не я, — возразил Чародей, с хмурым видом разглядывая небо, — Силы светлого волшебства истощились с восходом Черного Солнца. Это твое связующее заклятие.
— Злое колдовство помогло нам выжить? — удивился Орн.
Гвендаль пожал плечами.
— Ты раньше был искусным магом. Не таким, как я, но все же, — снисходительно молвил Чародей, — А такие заклинания — штука странная. Никогда не знаешь до конца, как они подействуют, — он сделал несколько шагов, как бы проверяя, может ли снова ходить в человеческом облике, и обернулся к демону, — Так куда же делись Элиа и Кадо?
— Пошли к башне Облаков, — тихо ответил Орн, обращая тревожный взгляд к проходу в дальней каменной стене.
Гвендаль резким движением запахнулся в плащ и вынул из кожаного чехла, висевшего за спиной, свой посох.
— Пойдем, — сказал он, — Чую, там творится неладное.
— М-да, — посмотрев на небо, ответил Орн, — Странно, если бы там было все хорошо.
* * *
Снег валил густыми хлопьями. Ронф не мог ничего разглядеть на расстоянии вытянутой руки. Прикрываясь щитом от стрел, пригнувшись под ветром, он брел среди камней в поисках эльфов из Дальноземья и вдруг споткнулся о чью-то ногу. Наклонившись, он увидел между камнями неподвижно лежащую Тарилор. Ее одежду почти полностью запорошило снегом. Ронфу не было видно, дышит ли эльфийка. Он припал ухом к ее груди, но не услышал, бьется ли сердце.
— Тьфу ты, пропасть! — выругался гоблин и, ежась от холода, оглянулся вокруг.
Чародеи, которым царица велела ему помогать, также пробирались среди камней и кустарников, пытаясь отыскать в снегу эльфов принцессы Юрлин. Остальные из последних сил старались сдержать натиск темных эльфов из войска Эверонта. Вид сражения вызвал у Ронфа еще больший озноб. Силы людей и чародеев иссякали с каждой минутой. В упорстве, с которым они бились, уже угадывалось отчаяние. Ронф зябко передернул плечами и вновь склонился к Тарилор.
— Рыжая! — позвал он и потянул Тарилор за руку, — Ты жива? Держись, сейчас вытащу тебя отсюда.
Эльфийка не подавала признаков жизни. Стиснув зубы, Ронф приподнял ее за плечи и взвалил на руки. Не смотря на малый рост, гоблины обладают внушительной физической силой, пусть и не такой, как гномы. Поэтому Ронф почти без усилий удерживал Тарилор навису.
— Где там наши лошади? — оглянулся гоблин, и услышал встревоженное ржание.
Одновременно с этим сквозь рев ветра послышался далекий гул. Он был глубоким и мерным и все приближался. Слыша его, лошади царского войска тревожно ржали и поднимались на дыбы. Темные эльфы, воины Крылатого льва и чародеи начали с недоумением оглядываться, поднимая головы кверху. Гул раздавался где-то высоко в небе, словно там раскачивался небывалых размеров маятник. Внезапно жестокий ветер утих и снегопад прекратился. На землю пала тишина, и все сражающиеся замерли, словно придавленные этой глубокой тишиной.
