Орн повёл себя правильно. Приполз к отцу и подставил шею, медленно отведя голову в сторону. Признал себя слабейшим и виновным. Это меня не удивило. Как и то, что вожак позволил ему подняться.
Первым перекинулся От. После, дождавшись милостивого кивка, остальные. Я сменила облик и тут же очутилась в объятиях Хорта. Вдохнула его запах и блаженно замерла.
— Вернулась. — Шепнул он, отпуская меня.
— Вернулась. Эээ… а что тут было?
— А, это меня за предательство стаи казнить собирались.
— Когда ты успел? — усмехнулась я.
— Да вот, пока тебя не было.
— Безобразие. Нельзя вас оставить.
Оборотень потёрся щекой о моё плечо. Для этого ему пришлось нагнуться, но, наверное, оно того стоило.
— Вот и не оставляй больше.
— Постараюсь.
Суд всё же был. Только От не согласился с решением сына. И уж тем более не принял всерьёз обвинение, изложенное в интересном таком послании, доставленном за день до приезда Хорта магическим вестником. Куда большее доверие вызвало у него письмо Людвига с императорской печатью.
В Упыревом лесу шел дождь. Сонно то ли квакали, то ли булькали невидимые лягушки, кто-то шуршал среди стволов деревьев, вяло перекидывались репликами мокнущие на ветвях вороны. В общем, всё было как всегда. Хозяин леса пробирался к своему домику. Несколько часов он провел на опушке, обдирая кору с упавшего дерева и нетерпеливо поглядывая на небо. Кора была полезная — в обработанном виде помогала от поноса. Вот только надрал он её столько, что впору было организовывать поставки в империю этого жизненно важного продукта.
— Ничего. Запас — это хорошо. — Поделился рыжий с тощей фиолетовой лягушкой, выползшей ему навстречу. Лягушка откровение нагло проигнорировала.
Стоит ли оглядываться, уже стоя на пороге дома? Оказалось — стоит. Потому что в небе кружили драконы. Два — огромный, тёмный и поменьше — переливающийся опаловым блеском. Хозяин леса пошёл к оговоренной с тем странным юношей полянке. Пошел, а не побежал вприпрыжку. Вот так, молодец. Медленно и степенно.
Людвиг прилетел на Лунным, игнорируя недовольное шипение Гарр-она и каменное лицо жены. Он имеет право здесь быть. Хотя бы ради Фета, который не оставил бы императора одного во дворце, пока контракт на их жизни не отменён.
Странник принял у Эльнираэли магический кокон с телом Ларны. Фет подал королеве эльфов руку, помогая ей спуститься с дракона. Императору достался виноватый взгляд.
— Где местный хозяин? — спросил вор. Смотреть на… кокон оказалось тяжелее, чем он думал.
— Я здесь. — Кусты раздвинулись и рыжий вышел к ним. Склонился перед Эльнираэлью.
— Королева…
Эльфийка мягко улыбнулась.
— Приветствую тебя.
— Ваше появление озарило светом это жуткое место. Мне жаль, что повод его для людей не радостен.
— Но не для нас с вами, светлый…
— Прошу вас….
Эль кивнула.
— Пусть будет по вашей воле. Я хочу приступить к ритуалу. Вы выбрали место?
— Разумеется. Следуйте за мной.
Парни переглянулись. Никто из них не понимал, что, собственно происходит. Но королева шла рядом с рыжим наглецом, и им не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ними. Тело Ларны нёс на руках Странник. Кокон был непрозрачен и не пропускал запахов, но руки кочевника быстро начали неметь от холода. Признаваться в этом он не собирался, однако вздохнул с облегчением, когда впереди идущие остановились, и хозяин леса сказал.
— Здесь.
День пролетел быстро. А после вечернего пира, когда От поднялся из-за стола и медленно побрёл в темноту, я пошла за ним. Он остановился в ущелье, служившем дорогой в долину и оглянулся.
— Хороший был день, правда?
— Пожалуй. — «Не считая того, что один твой сын чуть не убил другого».
— Орн не так виноват, как тебе кажется. Ему рано быть вожаком, но он старался следовать законам стаи.
— Иногда законы нужно нарушать.
— Пожалуй, я готов с тобой согласиться.
— Правда?
— У меня было достаточно времени, чтобы подумать обо всём. Я был уверен, что рано или поздно вы придёте к той щели, и просто ждал. А заодно обдумывал всё, на что раньше не хватало времени. Это время одиночества и покоя пошло мне на пользу. — Он замолчал, рассеянно поглаживая скалу.
Я тихо спросила.
— Что теперь?
— Теперь я верну свою королеву.
— Это… мудрое решение.
— Знаю. — Неожиданно грустно улыбнулся оборотень. — Хотя и несколько запоздалое.
— Что ж… удачи. И счастья вам.
— Ты можешь остаться.
— Не могу. Возможно, я ещё вернусь.
— Не вини его. Быть может, он просто переоценил себя.
— Я не виню.
— Прощай, дочка. Возвращайся. Когда родится детёныш.
— Обещаю.
Он обнял меня и поцеловал в щёку.
— Иди. Тебя уже ждут.
Я медленно шла по тропе обратно в долину. Там меня действительно ждут. Странник — его появление здесь сложно было не почуять. И Хорт, которому не терпелось рассказать накопившиеся за время моего отсутствия новости. И Хенно, успевший за несколько часов влюбиться в долину, пообщаться с целителями, задать кучу вопросов каждому, кто имел глупость попасть в поле его зрения. Была ещё Полночь, чьё незримое присутствие я продолжала ощущать. Кто она? Как мы связаны? И почему она назвала меня всадницей? Множество вопросов, требующих ответов. Ничего. Я справлюсь. Рука сама собой опустилась на живот. Может быть, теперь мне нужно говорить «мы справимся?»…
— Я ухожу.
— Знаю. — Смотрю спокойно и отстранённо. Он не увидит ни тоски, ни отчаянного желания попросить: «Не уходи, я люблю тебя!». Ну уж нет, не дождется. Я даже в это верю.
— Полагаю, и о причине догадываешься? — Холодный. Красивый. Едва ли настоящий. Как все эльфы.
Взгляд мимо. Не хочу видеть его лицо.
— Догадываюсь. Летописец не может иметь детей от какой-то оборотнихи?
— Примерно так. — Голос дрогнул. Или мне показалось? Какая яркая луна… завыть бы, да, перекинувшись, мчаться по лесу, не разбирая дороги, не думая ни о чём…Вторая сущность рычит. «Спокойно, моя хорошая».
— Что ж, прощай, Тарриэль.
— Погоди.
— Зачем? — «Тебе мало того, что уже прозвучало? Недостаточно боли причинил? Уходи, прошу».
— Браслет.
Протягиваю горящую руку. И вижу, как под его тонкими пальцами на две половинки раскалывается древний артефакт эльев. Как мало, оказывается, нужно было, чтобы его снять — всего лишь перестать любить.
Отворачиваюсь. И ухожу. Сама. Нет сил ждать, пока он сам это сделает. Нет сил видеть, как он уходит. Всё, сказка закончилась. Закономерно. Всё правильно, не так ли? Эльф и оборотень — нелепая пара, невозможная… Но почему мне так больно?
