Благообразного вида старик в голубой мантии положил лист бумаги на стол и сошёл с кафедры. В большом высоком зале наступила тишина. Люциус все время суда стоял, опустив голову и смотря в пол. Он ничего не говорил. С момента возвращения он стал совсем молчаливым, мало ходил, в основном читал книги, которые ему приносил Александр.
Холька взяла его за руку и осторожно повела вниз, где Люциуса обнял Александр, его приёмный отец.
— Прощай, отец. — Прошептал Люциус.
— Прощай, Люциус. Холька, береги его.
Она кивнула.
— Когда придёте деньги отдавать, найдите меня. — Сказал Зенон. Сочувственно оглядев рыцарей, он вполголоса добавил. — Я верю вашему рассказу и не сомневаюсь, что вы поступили единственно правильно. И надеюсь, что вы найдёте себе место в этом мире.
— Найдём. — Улыбнулась в ответ Холька. — Храни вас Белая Сфера, магистр.
— Прости, что так получилось, папа. — Сказал Люциус Александру.
— С тобой не могло получиться иначе. Но я рад, что ты избавился от этого демона. Теперь я верю, что с тобой не случиться ничего плохого.
— Всё худшее уже случилось.
— И это хорошо. — Александр улыбнулся и потрепал его по плечу. — Даст Сфера — ещё встретимся. Куда думаете теперь податься?
Они с Холькой переглянулись.
— Не знаю. Но мы что-нибудь придумаем.
— Может, пойдём на Ставрос. — Добавила Холька.
— Тогда желаю вам счастья. — Александра оглядел обоих. Они выглядели более потрепанными, чем когда уходили. На их лицах читалась печаль и у обоих появилось по несколько морщинок. Но вместе с тем, сейчас они выглядели довольными. Казалось, их не сильно заботит вынесенный приговор. — Да хранит вас Белая Сфера. — Кивнул Александр.
Спустя пару часов за ними закрылись ворота ордена и они оказались одни на небольшой алее, ведущей к массивным створкам, над которыми сверкал герб Ордена — Золотые щит и меч, держащиеся на фиолетовом фоне.
Люциус сел у стены и положил голову на колени.
Холька села рядом.
— Ты и вправду думаешь пойти на Ставрос? — Спросил он.
— Там есть библиотека.
— Думаешь, твоя мать нам и денег даст?
— Я не хочу её об это просить. Мы и сами справимся. Объявления есть, работа время от времени появляется.
Люциус вновь опустил голову.
Она положила ему руку на плечо. — Всё могло быть гораздо хуже.
Видя, что он очень расстроен, она обняла его.
— Мы вернёмся в Орден. Ты станешь величайшим волшебником в мире. Это всё — просто испытание.
— Если это испытание, то я его провалил, Холька. То, что я в итоге получил, доказывает лишь то, что я — полнейшее ничтожество. — Он вновь опустил голову. — Я проиграл везде. Везде, Холька. Я потерял всё и кроме тебя у меня теперь нет никого.
Холька задумалась и потом улыбнулась. — Год назад у тебя не было и меня. А у меня не было никого.
Он посмотрел на неё. На его грустном лице появилась неуверенность.
— Холь. — Он замялся. Теперь он производил впечатление стеснительного отличника, стоящего перед первой красавицей города. — Всё это время ты была со мной. Ты так обо мне заботилась. И я не могу понять, почему? Почему ты следуешь за мной, хотя я только и делаю, что причиняю тебе боль? Глупость это или ты видишь больше, чем мне кажется?
Она улыбнулась.
— Трудно сказать. Мне просто хочется быть рядом с тобой. Так я чувствую себя лучше.
— Когда я причиняю тебе боль?
— Ты всегда был немного ублюдком. Но никто не идеален. Но ты всю жизнь борешься. И я хочу тебе помочь. И мне кажется, ты победил в этой борьбе. Хочется думать, что в этом есть моя заслуга.
Люциус некоторое время молчал. — Есть. — Он открыл рот, будто хотел что-то сказать. Секунд десять он так сидел и наконец произнёс. — Прости меня, Холь. Ты была бы прекрасной женой какого-нибудь великого воина и волшебника. Но не того, кто пользуется тобой для своих личных амбиций. Ты была невероятно добра ко мне, хотя я не заслужил это ничем.
Он немного помолчал, собираясь с мыслями. — Прости, что я был так чёрств к тебе. Я не заслужил твоей верности. Может даже я вообще ничего не заслужил.
Некоторое время она смотрел на него и удивлением, а потом широко улыбнулась.
— Люциус. Ты заслужил это. — Она взяла его за руку и погладила по плечу. — Своей борьбой, своим стремлением стать лучше, вопреки всем пророчествам. Ты столько лет противостоял ярости, что жила внутри тебя, несостоявшимся обещаниям.
— И я проиграл.
— Нет, мой милый. Ты здесь, со мной. Ты мог оставить меня в виде животного. Ты мог убить меня. Но ты сдержался. И в конце концев оказался сильнее. Пусть ты и стал слабее, но зато ты теперь полностью свободен. А сила… она уходит и приходит. Её можно получить множеством способов.
И мы её получим. — Голос Люциуса стал сильнее и он сам немного смутился сказанного — Вместе. — Он сжал ей руку и нащупал на её ладони чешуйку. — Пора дать тебе ещё порцию.
— Тебе больше не нравится чешуя?
— Нравится. Но она — твоя. А ты хочешь от неё избавиться. Так?
Она улыбнулась ещё шире. — Так. Но если ты хочешь…
— Я достаточно думал о себе. Как бы ты не поступила с этим, я поддержу тебя.
Она обняла его и поцеловала в щеку. — Люциус. Важно не то, по чьему желанию мы действуем. Важно, чтобы нам обоим было хорошо.
— Тогда делай, как хочешь. Но, не откажусь о слов — ты прекрасна с ней. Если ты чудище, то самое прекрасное из всех. — Он поднялся и подал ей руку. Она поднялась. — Пойдём. У меня есть идея, где нам раздобыть деньги.
— У культа?
— Именно. Я ведь всё ещё мессия. Надо этим воспользоваться.
— Не могу сказать, что в восторге от их компании.
— Я тоже. Но теперь мы свободны, а это значит, что сможем возглавить культ и заняться его организацией.
— Мы? Возглавить культ?
Он посмотрел ей в глаза. — Я хочу, чтобы ты помогала мне. — Он сказал это в своей обычной равнодушной манере, но его глаза стали чуть ярче. Он опустил взгляд и несколько секунд молчал. — И хочу, чтобы ты была моей женой. — Его голос стал более неуверенным. Да, после всего этого я не могу назвать тебя иначе.
На её лице появилась счастливая улыбка. На секунду она закрыла глаза и по её щеке потекла слеза.
— Люди, порой женятся и за меньшее. — Объяснил он, будто пытаясь оправдаться.
— Да, Люциус! Да будет так! — Она быстро обняла его и поцеловала. — Будем жить у культистов?
Люциус кивнул. — Не всегда, но какое-то время. Они дураки, но из них могут получиться хорошие охотники на чудовищ. И пусть я не устрою теперь огненного конца света, но это не значит, что мы не можем пытаться сделать этот мир лучше. Как и хотела ты.
— Как и хотели мы.
* * *
Заходящее солнце освещало большой двор с алеей. Магистр Зенон и Александр смотрели за уходящими к ближайшим домам двумя фигурами в плащах. Те шли, держась за руки. Медленно, но уверенно, о чём то разговаривая и испытывая от этого нескрываемое удовольствие.
— Странное у меня чувство. — сказал Александр. — Будто что-то очень важное закончилось.
— Так и есть. — Кивнул Зенон. — признаться, я не думал, что всё это закончится так. Но теперь они уже не опасны. Для всех. Более того, я думаю, у них впереди ещё много подвигов.
— Потому вы и отпустили их?
— Да. И уверен, мы ещё о них услышим.
Пара остановилась у улицы. Повернувшись друг к другу, они крепко обнялись. Огненное солнце освещало их счастливые умиротворённые лица.
Александр радостно улыбнулся. — Это точно.
— Именно поэтому тебе пора, друг мой. — Зенон достал небольшую книжечку и надел очки. Теперь он стал похож на университетского профессора или пожилого епископа. Он открыл книжечку и начал что-то читать в ней, переведя взгляд на блестящие крыши домов. — Завтра отправляйся на рассвете. Гигантские крокодилы в Потами ждать не будут.
Александр ещё раз бросил взгляд на пару и поклонился. — Как прикажете, магистр.
