возможных реальностей.
– Нет, – проговорил наконец Лардо, и в его дрогнувшем голосе Фейн услышал нотки страха, – это сделали не люди.
И после этих ужасных слов, самых страшных слов, которые Фейн когда-либо слышал в жизни, со стороны леса донесся ужасающий топот копыт.
Призрачные всадники приближались.
Тьма сгущалась.
Когда Фейн услышал истошный вопль Мэнди, он понял, Кто выйдет из темноты леса. Всадник без лица с зубчатой короной на голове был уже близко, а вслед за ним двигались легионы его бесчисленной армии.
И в этот самый миг, когда смерть была уже так близка, Фейн вытащил искрящийся ослепляющим изумрудным светом агэльфиус, и весь окружающий мир погрузился во мрак.
Фейн раскрыл глаза и свалился с постели. Сердце в груди бешено стучало. Он был не в силах перевести дыхание и унять содрогавшую его тело дрожь. Перевернувшись на спину, он увидел, что в дверях стоит магистр Летард Голран. Его исхудавшее постаревшее лицо, освещенное призрачным светом луны, было искажено ужасающей гримасой отчаяния.
Сделав шаг вперед, он еле слышно проговорил:
– Ты еще можешь успеть, – голова магистра тряслась в мелкой дрожи, – но нужно торопиться. Они уже совсем близко.
Его улыбка, чудный взгляд,Его язвительные речиВливали в душу хладный яд.Неистощимой клеветоюОн провиденье искушал;Он звал прекрасное мечтою;Он вдохновенье презирал;Не верил он любви, свободе;На жизнь насмешливо глядел —И ничего во всей природеБлагословить он не хотел.
—Александр Пушкин, «Демон»
Черный человекВодит пальцем по мерзкой книгеИ, гнусавя надо мной,Как над усопшим монах,Читает мне жизньКакого-то прохвоста и забулдыги,Нагоняя на душу тоску и страх.
—Сергей Есенин, «Черный человек»
Что осталось от твоей мечты?
Лишь слова на надгробном камне:
Человек, который научился учить
И разучился учиться.
— Queen, «Белый человек»
КОРНУС
– Не слишком-то легко вас отыскать, – ухмыльнулся Дейно Гостенс, – хорошо, что добрые люди из Бернвуда подсказа…
– Стигвелл? – Не отрывая взгляда от луковой похлебки, вопросил Корнус. Отломив ломоть хлеба, он промокнул его в остатки супа, и отправил кусок в рот.
Королевский Советник Дейно Гостенс бросил взгляд к стоявшим у входа в таверну троим рыцарям. Еще семеро ждало снаружи. Но, по правде говоря, если хотя бы половина всех слухов об Охотнике Корнусе из Агрехолла, «Потрошителя из Болот», окажется правдой, то с ним не сдюжит и несколько десятков королевских рыцарей.
После того, как Гостенс вместе с рыцарями вошли в «Бычью голову», остальные посетители трактира тут же поспешили его покинуть. За прилавком остались лишь хозяин заведения, Кейл Оргин, худощавый седовласый старикан с маленькими бегающими глазками, и его дочери.
Как только Гостенс подсел за стол к Корнусу, Кейл сразу же понял, что беды не миновать. Да и разве могло быть по-другому? Еще дед Кейла говаривал: «Как только встретишь какую погань из королевских посланцев, либо беги со всех ног, либо всю жизнь будешь у них под сапогом». За тридцать лет управления трактиром, перешедшим к Кейлу Оргину по наследству от отца, а тому от его отца, довелось многое повидать. И, хотя драки пьянчуг были обычным делом, но официальных представителей короны Кейл видел впервые в жизни. И от подобной любезности ему сделалось не по себе.
Старшая и самая любопытная из дочерей Кейла, розовощекая дородная Сейлина, поднесла Корнусу очередной поднос с пенящимся элем, и, низко наклонившись, что-то прошептала. Послышался наигранный смешок, и хихикающая девушка вернулась за прилавок.
– Сейчас же отправляйся в комнату к сестрам, – прошипел покрасневший от гнева Кейл Оргин, и подтолкнул дочь к лестнице.
Сейлина Оргин смерила отца грозным презрительным взглядом, но промолчала. Закатив глаза, она сняла с себя заляпанный фартук, и, швырнув им прямо в лицо Кейла, засеменила по лестнице.
Советник Гостенс неуверенно кивнул, и почувствовал пробежавшие по коже мурашки.
– Милорд, я…
Корнус резко поднял на него взгляд. Рыцари у входа подались вперед, но Гостенс кивком головы призвал их отступить.
– Оставьте свои титулы при себе, – ледяным тоном ответил Корнус, – я вам никакой ни лорд, да и вы, заявившись сюда со своей оравой, поступили весьма глупо.
– Что вы… – начал было Гостенс, но тут же замолчал, увидев, как Корнус достает что-то из кармана плаща.
Охотник бросил на стол пустой холщовый мешок, и посмотрел советнику прямо в глаза. Гостенс почувствовал, как побежал мороз по коже. Все внутренности сжались, на лбу выступила испарина.
Боже… Почему на поиски этого дикаря отправили именно его? В королевстве столько людей, куда лучше подходящих для подобных занятий…
– Заполните мешок под завязку, – хлебнув эля, проговорил Корнус, – и, так уж и быть, я исследую территорию близ Нерифурда. Однако обещать ничего не могу.
– Насчет этого, – откашлявшись, Гостенс подался вперед, – при возможности – постарайтесь оставить дракона вживых.
Корнус пристально всмотрелся в Дейно Гостенса.
– Признаться честно, с подобной просьбой ко мне обращаются впервые, –хмыкнул Охотник, – обычно мои наниматели настаивают, чтобы преследуемая тварь ни при каких обстоятельствах не выжила.
– Видите ли, – сказал Дейно, – Ее Величество хотела бы обойтись вовсе без жертв. Ей… ей может пригодиться эта тварь.
Гостенс поспешно отмахнулся.
– Но даже не спрашивайте меня, для чего. Я и сам этого не знаю. И если существует хотя бы малейшая возможность избежать кровопролития, вы будете вознаграждены двумя такими мешками.
– Правильно ли я вас понимаю, господин Советник, – скрестив руки на груди, Корнус едва заметно
