— Не хочешь переместиться? — спросил я у светлого, развязывая его рубашку.
— Только если на кровать, — отозвался он.
— Хорошая мысль, — улыбнулся я, поднимаясь с колен Трэма.
Светлый ждать себя не заставил, я прошел к одной из пустых кроватей и сел на нее, смотря на Трэма, а потом откинулся назад, чуть приподнимаясь на локтях. В глазах Трэма вспыхнул алый огонек, и я впервые мог точно сказать, что в нем есть кровь темного рода. Я не сдержал довольной ухмылки, видя такое состояние Трэма, и вор мгновенно навис надо мной. Я несколько мгновений смотрел в его алеющие глаза, а потом подался вперед, целуя его. Трэм рыкнул и вдавил меня в кровать, сжимая мои запястья. Я усмехнулся и не сдержал стона, Трэм прикусил кожу на моей шее, а потом провел языком по этому месту, вызывая дрожь удовольствия и возбуждения. Я ощутил, что в штанах мне стало довольно неудобно и тесно.
Я пришел к выводу, что одежда нам только мешает и надо бы избавиться от нее, чем я и решил заняться, стягивая с вора сначала его потрепанный пиджак, а затем и рубашку, после чего мой взгляд упал на бинты. Я провел рукой по ним, но Трэм усмехнулся и перехватил мою руку, целуя запястье. Я увидел у него во рту выдвинувшиеся клыки, ему не чужда жажда крови, это мне нравится, но сейчас меня интересует совсем другое. Я притянул светлого к себе и поцеловал его, а потом вынудил его сесть и снова забрался к нему на колени, проводя руками по груди и наслаждаясь жаром его тела. Трэм стал расстегивать мою рубашку, после чего снял ее с меня, с моей же моей помощью, и откинул в сторону. Я флегматично проследил, как рубашка упала на грязный пол, и затем закрыл глаза, чувствуя горячие поцелуи Трэма на шее.
Пока светлый был занят моей шеей, я нащупал бугор в его штанах и погладил его, Трэм резко вдохнул, щекоча мою шею холодным воздухом. Я довольно улыбнулся и сжал ладонь, вор снова зарычал и повалил меня на кровать. Наверное, моя близость пробуждает его спящее тесное наследие. Я усмехнулся, обхватил его за шею и притянул к себе, целуя и снимая все щиты, сдерживающие мою демоническую сущность. Глаза Трэма стали алыми, его кожа чуть потемнела, а зубы превратились в полноценные клыки.
— Свет Всемогущий, не могу себя контролировать, — прошептал Трэм, покусывая мою шею.
— И не пытайся, — отозвался я и рывком сменил положения наших тел в пространстве.
Теперь я сидел верхом на Трэме, а он смотрел на меня с вожделением во взгляде и сжимал мою задницу. Я задумчиво провел пальцем по его груди, а потом наклонился вперед и прижался губами к его шее, не он один здесь жаждет действий. В моей голове возникали идеи все бесстыднее, откровеннее и привлекательнее, я стал спускаться поцелуями вниз, начиная воплощать одну из самых сумасшедших мыслей. Трэм лежал почти смирно, а его рука покоилась у меня на голове. Я на пару мгновений отстранился от тела вора, решительно расстегивая его пояс и штаны, а затем вытащил наружу то, что интересовало меня более всего — возбужденный член Трэма. Светлый от такого поворота событий офигел и даже привстал на локтях, вопросительно смотря на меня. Я несильно сжал его орган рукой и облизнулся, а потом взглянул на вора.
— Это со мной впервые, буду ставить на тебе опыты, — заявил я.
— На такие научные изыски я согласен, — выдохнул Трэм, зачарованно смотря на меня.
Усмехнулся, а затем наклонился к возбужденной плоти светлого и лизнул головку члена, пробуя на вкус. Трэм застонал и откинулся назад, вздрогнув всем телом, я улыбнулся, чувствуя солоноватый привкус во рту, а затем провел языком вдоль всей длины органа, рука Трэма зарылась в моих волосах. Я снова лизнул головку члена, начав слегка посасывать ее, чувствуя на языке выделяющуюся смазку. Трэм громко дышал, сжимая руку в моих волосах. Реакция Трэма возбуждала и меня, я расслабил горло и через мгновение решительно взял всю плоть в рот. Светлый снова не сдержал стона, убирая руку с моей головы. Я выпустил член изо рта, облизал губы и снова полностью впустил его в рот. Дыхание Трэма сбилось. Мои мысли куда‑то плавно стали уплывать, оставляя лишь желания тела. В данный момент я хотел насаживаться на этот возбужденный орган, доставляя удовольствие партнеру и себе, что и стал делать. Тишину комнаты прерывало лишь отрывистое дыхание Трэма. Впуская его член в свой рот все глубже, я встретился взглядом с горящими глазами Трэма. Внезапно он усмехнулся и положил руку мне на голову, я чувствовал его пульсирующую плоть и получал от этого удовольствие. Через несколько минут Трэм сжал руку и попытался заставить меня отстраниться, но я лишь усмехнулся и взял его член в рот так глубоко, как только смог. Трэм застонал и откинулся назад, его плоть запульсировала сильнее, и через мгновение я ощутил, как его горячее семя излилось мне в рот. Отстранившись, я попытался проглотить все это, но спермы было слишком много, и я почувствовал, как тонкая горячая струйка потекла из уголка губ.
Трэм выровнял дыхание и сел, смотря на меня, а потом приблизился к моему лицу и слизал собственное сем с моего подбородка, проводя языком по нижней губе. Я положил руку ему на шею и легонько прикусил его нижнюю губу, чувствуя, что мое возбуждение становится уже болезненным. А потом я впился в губы светлого, во мне словно рухнули последние барьеры приличий, Трэма обхватил меня за талию и прижал к себе, отвечая на страстный поцелуй. Его горячий язык вовсю хозяйничал у меня во рту, а прикосновения заставляли гореть кожу.
— Я хочу тебя, — пробормотал Трэм между поцелуями.
— Ты становишься темным, — рассмеялся я, чувствуя прикосновения его губ к шее.
— Плевать, — отозвался вор.
— Порочность присуща Тьме, это отличает нас от светлых, — произнес я. — Каждый из темных готов отдаться своему пороку.
— Ты слишком много болтаешь, — хрипло усмехнулся Трэм, сжимая рукой мой зад.
— Заставь меня замолчать, — фыркнул я.
Трэм только того и ждал, толкнув меня на кровать, а потом накрывал своим телом, его поцелуй был собственническим и страстным. Я обхватил его, водя руками по спине, чувствуя ладонями зажившие рубцы. Но простых поцелуев стало уже не хватать, хотелось большего, и Трэм тоже это чувствовал. Он отстранился от меня и избавился от своих брюк, откинув их куда‑то, а затем стянул мои штаны и отшвырнул их, вызвав мой смех. Трэм окинул меня голодным взглядом, я усмехнулся и раздвинул ноги, вызывающе смотря на светлого.
Трэм улыбнулся и облизал свои пальцы, после чего лег на меня и стал целовать мою шею, иногда покусывая и зализывая те места. Я охотно отвечал на эти ласки, но внезапно ощутил, как что‑то входит в мое тело и замер. Трэм усмехнулся и стал покусывать мое ухо, я понял, что вору тоже надоела эта долгая прелюдия, и он приступил к главному. Сначала Трэм растягивал меня одним пальцем, ощущения были непривычными, потом он добавил второй палец и через некоторое время третий, все это время продолжая отвлекать меня поцелуями, но это не сильно помогло. Наконец, закончив меня растягивать, Трэм вытащил пальцы и, взглянув на меня, приставил свой член к моему анусу, мое тело от этого пронзила волна удовольствия, и я выгнулся, не сдержав стона. Трэм довольно усмехнулся и начал входить, я чувствовал, как мышцы растягиваются, пропуская плоть светлого внутрь. Если раньше, когда меня растягивали пальцами, я испытывал дискомфорт, то теперь стало больно, я обхватил Трэма за спину, на моих руках появились когти, и я впился ими в спину вора, выгибаясь и прижимаясь к нему. По напряженному лицу Трэма я понял, что он еле сдерживается, чтобы не войти в меня сразу на всю длину своего члена. Какая лишняя забота с его стороны. Наконец, Трэм вошел до самого конца, я снова не сдержал стона, тихий смех светлого заставил меня взглянуть на него. Он смотрел на меня с какой‑то странной нежностью, мне даже не себе стало, поэтому я впился когтями в его спину еще раз и притянул к себе, целуя и видя, как его выражение лица меняется.
