Но сверкнула молния и Владимир очнулся второй раз.
Он все так же лежал на полу в предбаннике. Голова ныла от удара. Владимир встал и почувствовал, что ему холодно. Дверь предбанника была открыта и через нее в помещение дул колючий ветер.
— Закрой дверь! Я так никогда пыль не уберу! — раздался ворчливый голос домового.
Владимир послушно закрыл дверь и уставился на Сему.
— Ты чего, хозяин?
— Я чего-то не понял. Лето же было только что.
— Окстись, батюшка, осень на дворе. Давно надо было с тебя снять чары, да только попробуй тебя поймай. Всё кусты метил со своей чертовкой.
— Но солнце светило! Я это точно помню, иначе чего бы я ходил по пояс голый?
— Хозяин, ты всегда был странный. Говорю же, осень наступила! Ладно, хоть штаны на месте, а то я переживал, что оставишь в каких-нибудь кустах.
Сема выгнал Владимира из бани и закрыл за ним дверь. Чувствуя, что не до конца пришел в себя, Владимир медленно пошел к дому, цепляясь взглядом за почерневшую ботву помидорных кустов и вольно гулявших по огороду кур. Солнце скрылось за хмурыми тучами. Вот-вот должен был начаться дождь. Ветер дул нещадно. Железный флюгер на крыше безумно крутился на шпажке. Из-за мерзкой погоды Владимир съежился и прибавил шаг.
Дома было хорошо. Затопленная печь трещала углями и дарила тепло. Регина, как настоящая хозяйка, в фартуке ютилась на кухне у плиты. Она что-то готовила. Ловко орудуя сковородкой правой рукой и железным ковшом левой, она напоминала многорукую богиню. В один миг у крутившегося в ногах чертенка оказалась бутылочка с компотом, а в печку был посажен горшок. Регина вытерла пол со лба, взяла чертенка на руки и присела с ним на диван.
— Теперь можно немного отдохнуть, — сказала она ему.
Но отдохнуть не получилось. Толкнув Владимира, в дом вошёл дворовой с ведром молока на перевес. Он оставил его у входа и, шаркая ногой, любезно пролебезил:
— Вот-с, в лучшем виде. Дарьюшка перед делом была успокоена, вымя вымыто и, вот-с, на ручки гляньте, — он показал Регине крошечные ладони. — Вымыты с мылом. Всё чисто, аккуратно и красиво. Ни капли не пролито.
Дворовой приподнял шапку в знак прощания и вышел. Владимир, глядя на Регину, вопросительно открыл рот и слова не смог произнести. Вместо него заговорила девушка.
— Если баню затопил, то у меня для тебя есть задание. Нужно молоко перелить в кастрюлю на плиту и поставить на медленный огонь. Надо Сэму на ночь молоко приготовить.
— Чего? — отошёл от ступора Владимир. — Что здесь происходит? С чего это дворовой себя так ведёт? Он же невоспитанное существо! Почему он не забрал долю молока? Кто такой Сэм?!
Регина не удивилась ни одному вопросу и, кажется, даже просветлела от реакции Владимира.
— О, наконец-то с тебя чары сняли! Я дождалась, ура. Больше не увижу твоей подружки рядом с тобой.
— А ты прям переживала, что я с ней общался?
— Да, представь себе! Ты стал совершенно другим человеком! Не плохим, но легкомысленным и безответственным. Пропадал по три дня. Приходил домой каким-то ошалелым, выполнял по дому немного работы и опять пропадал. А потом стали доноситься до нас слухи, что видели тебя то где-то погосте, то огромные валуны таскал куда-то со всей округи — хренью, в общем, занимался.
— Ну наверно... — невольно согласился Владимир. — Я этого не помню. Вот только было лето, я искал староведов и вдруг узнаю, что прошел месяц и на дворе осень.
— Я надеюсь, мы с тобой договорились? — напряжённо спросила Регина.
— О чем?
— Что ты не будешь искать староведов.
— Ох ты! Не помню такого. А почему я не должен их искать?
Регина вздохнула и закатила глаза.
— Я ж говорю, что ты безответственный и ошалелый! Как твоя подружка до могилы тебя не довела? Наверно, ты бессмертный. Других объяснений у меня нет. Короче, эти староведы — сектанты. Ничего в них хорошего нет. Они уничтожают все, что связано с миром мертвых. А если кто-то встаёт им на пути из живых, то они и живых убивают.
— Это кто тебе такое сказал?
— Там, — кратко ответила Регина.
— Там? — переспросил Владимир.
— Не спрашивай. Там все опасаются этих сектантов.
«В мире живых никто не может найти староведов, а „там“ все о них знают и бояться», — подумал Владимир.
— Может, эти сектанты из мира мертвых?
— Глупости не говори. Мир мертвых никого не боится, кроме живых. И живые должны бояться живых.
— А чего это мертвые боятся живых?
— Ну как?! Верующий человек владеет страшной силой. Ни одна нечисть не справится с человеком, имеющий надежду на победу. Люди совершает крестное знамение и от всей души верят, что это их спасёт. И это их спасает! Святая вода также работает.
— Не, это вся фигня точно не работает. Видел много раз, как Адзула на кладбище заходила...
Услышав имя дьяволицы, Регина разозлилась.
— Она потому входит на святые места, что ты ей позволяешь! Блин, Владимир, ты никогда не задумывался, почему к тебе прилипает нечистая сила? Ты ее призываешь! Ты ругаешься словом «черт» и черти тут как тут! Я даже не удивлюсь, если Кешбек на самом деле вовсе не человек.
— Да ну, чего ты брешишь... — начал было говорить Владимир и засомневался.
А вдруг это было на самом деле? Вполне вероятно, что Кешбек пришел из другого мира. Он постоянно курил, имел необычную внешность, какой-то весь лохматый, несуразный и ноги колесом. Бедная Бибигуль! За кого она вышла замуж? Или Бибигуль тоже сделала из того же теста? В принципе ее происхождение объяснило бы, почему она постоянно беременная, а в доме у нее всегда чисто, сытно и носки связаны. Тогда и дети Кешбека, вовсе не человеческие дети, а чертята, что прибыли из темного мира, поэтому они так быстро нашли общий язык с Региной и чертенком.
«Ох ты! Тогда Кешбек и вся его семейка хочет, чтобы Регина стала ведьмой. Хм... Не зря же Кешбек постоянно ворчал, что мы зря искали староведов. Это многое объясняет», — задумался Владимир.
— Опять он ушел в себя? Владимир!
Громкий зов Регины привел его в чувство. Он прошел на кухню и умыл лицо холодной водой.
— Владимир, в тебе нет веры. Мир мертвых не
