рукой, подзывая стоящих неподалёку командиров, чьи отряды ещё не участвовали в сражении. Он принялся отдавать распоряжения относительно нового наступления на боевые порядки противника.
Задуманное Сэньхэпом было просто: смять немногочисленное правое крыло имперцев и не дать им возможности отступить под защиту укреплений лагеря. Ну, а затем расколоть середину строя и перебить всех оставшихся на открытом месте, прижав их к утёсам.
Выполняя новый замысел своего командующего, отряды Сэньхэпа перестроились и вновь пошли в наступление на боевые порядки врага. Под прикрытием воинов Братства Богини, сковавших имперцев рукопашным боем, гиньские тяжеловооружённые кливуты сумели прорвать оборону имперцев. Теперь отряд тагмарха Гуцзюя был отрезан от основных сил.
Гуцзюй и сотник Уцзюту с двумя сотнями уцелевших воинов успешно пробивались к лагерю. Их отряд отходил, держа строй и ожесточённо огрызаясь от наскоков гиньских кливутов, теряя бойцов в яростных схватках. Наконец, они достигли излучины ручья.
В этом месте берега и русло ручья были усеяны тяжёлыми гранитными валунами, между которыми стремительно бежала вода, доходящая на середине до груди взрослого человека. Строй тяжеловооружённых ратников сначала замялся, а затем и вовсе остановился.
Тут-то их и настигли воины Братства Богини во главе с самим Сэньхэпом. Они не спешили, ибо их предводитель хотел добить имперцев без особых потерь среди своих бойцов. Передние ряды воинов-послушников Братства сражались очень осторожно, стараясь держаться от имперцев на расстоянии удара совни. Они постепенно теснили ратников к воде, намереваясь загнать противников в ручей и сковать их движение. После чего, Сэньхэп рассчитывал просто перебить потерявших строй имперцев.
Тагмарх Гуцзюй взглянул на видневшиеся невдалеке дозорные вышки лагеря. Он не хотел умирать, но осознал, что до заветного убежища, не ему, не его людям, ни за что не добраться. Кливуты уже отрезали их от лагеря, пытаясь прорваться в тыл основным силам их сабрака.
– Шибэр не начнёт атаки! И правильно сделает! – прокричал ему Уцзюту.
– Да,– согласился Гуцзюй.– Но скорее бы, иначе нас всех перебьют! – меч тагмарха отбил брошенный в него дротик.
Оба военачальника отчаянно вырвались вперёд. Противники попятились перед ними, но, сбив строй, стали постепенно замыкать кольцо вокруг двух бойцов. Среди них выделялся жрец Уранами в развивающихся одеждах, накинутых поверх доспехов. Это был сам Сэньхэп, шедший в первых рядах своего отряда, которым он непосредственно командовал.
Предводитель воинства Братства Богини не побоялся встретиться с имперским тагмархом лицом к лицу. Его тело закрывала кольчуга с надетым поверх неё чешуйчатым панцирем с коваными наплечниками. Руки и ноги закрывали стальные наручи с латными полуперчатками и поножи. На голове он носил шлем с низким гребнем, кольчужной бармицей, нащёчниками и назатыльником. В отличие от своих воинов Сэньхэп сражался булавой, чьё навершие было усеяно короткими шипами. В левой руке ченжер держал круглый щит.
Шипастый шар булавы со скрежетом встретился с лезвием кривого чимкана. Второй удар тагмарха Сэньхэп принял на щит. Следом сам ударил в ответ, метя в голову противника. Гуцзюй уклонился от посвистевшей возле лица булавы, и обрушил на жреца целый вихрь стремительных ударов. Под натиском тагмарха его щит крошиться, но всё же Сэньхэп сумел устоять. Он нанёс всего один точно рассчитанный удар по плечу противника, смяв не выдержавший наплечник доспеха.
Гуцзюй почувствовал, как хрустнула кость ключицы, и ощутил невероятно дикую боль, пронизавшую тело с головы до пят. Но он не только сумел устоять на ногах, но и отбить следующий удар жреца.
Наконец, Сэньхэп изловчился и, скользнув под просвистевшим над его головой клинком, обрушил своё оружие на голову имперца. Верхний край шлема вмялся в лицо Гуцзюя, превращая его в кровавую кашу. Тело тагмарха опрокинулось навзничь.
Несмотря на гибель военачальника, имперские ратники продолжали яростно сражаться. Таохэ, Кендаг, Джучибер и Щербатый, стоя плечом к плечу, дружно отражали натиск противников. Они сумели пробиться к раненому в плечо Уцзюту. Вскоре к ним присоединился сотник Яньды с двумя, чудом уцелевшими, щитоносцами.
Меч одного из кливутов перерубил древко совни Кендага. Оставшись безоружным, тайгет бросился вперёд, ударил одного из воинов Братства Богини обломком совни по голове и вырвал у него из рук тяжёлый бердыш. Подхватив оружие, он встал как скала, описывая перед собой сверкающие круги широким лезвием. Позади него находились Джучибер и Таохэ.
Коттер дрался расчётливо и хладнокровно, сберегая силы. Лезвие его совни затупилось от многочисленных ударов, и потому он теперь в основном колол, делая глубокие выпады из-за спины тайгета.
Воинам Братства Богини и гиньским кливутам казалось, что ещё немного и окончательно сломят сопротивление имперцев. Их правое крыло было отрезано от остального войска и прижато к ручью. С ними можно будет покончить позднее, после того как они расправятся с основными силами имперского отряда.
Тем временем, главные силы сабрака Шибэра отброшены от спасительных укреплений лагеря. Ещё немного, ещё чуть-чуть и имперцы побегут. По крайней мере, так казалось Сэньхэпу и его военачальникам.
Ни Сэньхэп, ни лунчиры, возглавлявшие гиньских всадников, не заметили, как они оказались между валом лагеря и левым крылом имперского войска. Увидев это, тайчи Шибэр подал условный знак. Скрытые за частоколом стрелки вскочили на ноги и дали дружный залп, затем второй.
Плотно сбитый клин кливутов, за которым шли воины Братства Богини, замедлил своё движение, а потом и вовсе остановился. Кони вставали на дыбы, запрокидываясь на бок вместе со своими седоками, большинство которых бессильно выпадали из сёдел, поражённые тяжёлыми самострельными болтами.
Откуда-то словно из-под земли вынырнули ряды копейщиков. Смертоносные жала совен тянулись через головы щитоносцев, вышибая последних, кто сумел удержаться в седле.
Зажатые между укреплениями лагеря и боевым порядком имперцев кливуты и воины Братства Богини пытались сопротивляться, но всё было бесполезно и вскоре бой очень быстро превратился в кровавую резню.
