теперь она не прислушается ко мне. Это вопрос времени — когда она доберется до вас. Нагрянет в бар и превратит всех вас в такие же заросли! Если ее не остановить.
Один из крепчих, державших ее на месте, вдруг хохотнул.
— Вот курьи мозги! Сама забыла, о чем торгуешься?
Она покосилась на него со жгучей ненавистью.
— Нет!
Рита невольно дернулась, отчего острие двузубца впилось в нутро болью, и она зашипела, но тут же продолжила:
— Вы же не хотите сами с ней связываться? — она вперила взгляд в Стилета. — Отпусти меня! Дай отомстить ей!
— Если она так сильна, что ты можешь ей сделать? Ты, кажется, растеряла силенки.
— Устрою диверсию.
— Какую?
— Асфодель наконец получила зрячего, которого так долго ловила. Это он дает ей такую силу, — соврала она в надежде выторговать свою коду. — Я избавлю ее от этого преимущества.
— Или нам всё же лучше пустить тебя на кино, — задумчиво произнес Стилет, — и напасть на Чертоги самим?
— Может, на это я и рассчитывала, когда летела к вам, — отозвалась Рита упавшим голосом. — Что мы объединимся… Но можете напасть сами, вперед.
Стилет смотрел на нее оценивающе, и казалось, что за его металлическими глазами беззвучно вертятся шестеренки.
— Где твои крылья и когти? — спросил он наконец.
— Я больше не служу Асфодели, поэтому их нет. Это была сделка.
Главарь фантомов снова задумался. Его люди молча ждали его решения, крепко держа Риту за локти. Она рискнула продолжить:
— Я знаю, что ты не прощаешь предателей, но прошу тебя, Стилет — отпусти! Я больше не возникну на вашем пути, клянусь! Скорее всего, я погибну в Чертогах. Но дай мне попытаться… отплатить вам, — она опустила взгляд. — Я знаю, что в последний год стала совсем сукой. Прости. Вы все простите, — она украдкой посмотрела на Соду, который стоял в дальнем конце коридора с красным напитком в руке. Бармен кашлянул, словно поперхнувшись.
— Кто в тебя вселился, Тиси? — спросил он.
Она ничего на это не ответила.
Наконец Стилет едва заметно кивнул собственным мыслям и резко выдернул двузубец из живота Риты. Она охнула, хотела схватиться за рану, но ее не пускали. Впрочем, несколько крупиц памяти тут же разложились на мнему и заживили плоть.
— Проверьте, откуда шел голос, — велел ловчий громилам, и те неохотно отпустили.
Рита потерла запястья, настороженно глядя на него.
— Кто-нибудь из твоих гончих подбросит меня до Чертогов? — спросила она опасливо. — Иначе… мне теперь туда не добраться.
Стилет обернулся к Соде.
— Ты посмотрел лодку? Она нам нужна?
Сода встревоженно глянул на Риту, прежде чем ответить.
— Кажется, она едва на ходу. Ремонт я не потяну, но могу разобрать на запчасти — используем для вагонеток. Правда, она вся в цепне… В общем, могу покопаться, но кто тогда будет мнемотики варить?
Стилет хмыкнул и бросил Рите:
— Забирай свой рассадник плесени и убирайся.
Рита быстро кивнула. Не желая дальше искушать судьбу, она улизнула из-под сурового взора Стилета и поспешила к лодке. Но по пути ее нагнал Сода.
— Хэй, я же приготовил для тебя кое-что особенное. Вот, пробуй. Тебе должно понравиться.
От этого призрака веяло уютом, как в старые добрые времена.
Напиток напоминал густой темно-вишневый кисель. Рита осторожно принюхалась — концентрированное кино. Не хотелось обижать Соду, но, скорее всего, сейчас она потеряет голову от малейшего глотка этого пойла.
— Дай мне лучше хлеба, — попросила она.
Сода рассмеялся, не поверив, а затем уставился на нее изумленно.
— Серьезно, что ли?
Она повела плечом.
— Считай, что я завязала.
«Твой гений хрупкий был пленен царем»
В сером небе показались тяжёлые золотистые бока дирижабля. Он замедлил ход. От него отделилась человеческая фигура, которая широкими прыжками устремилась к Рите. Ох, черт, это же их лодка. Инстинкт, ставший второй натурой за годы, пока она была гарпией, требовал тут же вооружиться и нападать. Но Рита усмирила эту ярость.
Бродяга остановился на небольшом обломке острова в десятке метров от нее. Он был в мешковатой одежде и с большим шарфом на лице, а в руках держал посох. Рита узнала его по описаниям Орфина — Алтай.
Его взгляд стал мрачным. Он явно ожидал увидеть не ее.
— Я так понимаю, ты гарпия? — спросил он жёстко.
— Пожалуйста, выслушайте меня!
— Где ты взяла лодку? И что с теми, кто?..
— Они в беде, и я хочу помочь им!
От такого ответа Алтай немного опешил.
— Ты похищала и убивала моих людей. А теперь я должен верить, что ты хочешь кого-то спасти?
Рита молчала, сжав губы и упрямо глядя кочевнику в глаза.
— И почему лодка в таком состоянии? В какие дыры ты ее совала? А ну, пришвартуйся там, — он указал на ближайший остров, и Рита неохотно подчинилась.
— Я была не в себе, — попыталась оправдаться она, пока лодка приближалась к краю плато. — Я служила Асфодели, но теперь я больше не гарпия! Орфин вернул мне память, как и хотел. Но он сам угодил к ней!
Она накинула цепь на обломок стены, торчащий на краю острова.
— Отойди от нее подальше, — велел Алтай, глядя на Риту настороженно. — Вот так. Теперь рассказывай, что там у вас.
Он держался на расстоянии от Риты и в каждую секунду был наготове, чтоб сорваться с места или ударить посохом.
Она пересказала все по правде. Алтай сощурился.
— Почему ты считаешь, что Орфин в беде? Кажется, он не так плохо устроился.
Она уставилась на него потрясённо.
— Но ведь он теперь в рабстве!
— Многим в Пурге достается куда хуже.
Было ясно, что намекал он на своих товарищей, которые погибли в ее когтях. Рита сокрушенно опустила голову. Она не могла подобрать слов, чтоб просить Алтая о чем-либо. Всё, что она предложит, не искупит вины.
— Я не управляла собой, — наконец сказала она, надеясь, что это хотя бы отчасти правда. — С мозгов как будто сорвало все покрышки. И я боюсь, что с Орфином произойдет то же самое… и он станет чудовищем. Алтай, я прошу вас… позвольте мне оставить лодку.
— Разве ты не летаешь?
— Говорю же: я больше не гарпия!
— Топливо на исходе, — заметил он сухо.
Его слова были очередным ударом, хотя он произносил лишь холодные факты.
— Скажи мне вот что. Что с нашим старшим инженером? Стариком, которого ты унесла.
Рита напрягла память, копаясь в воспоминаниях Тис.
— Он был в Чертогах. Может, Асфодель хотела из него тоже сделать фамильяра, не знаю. Но сейчас… он уже стал цепнем, скорее всего.
