Дорога лезла все выше и выше. Все вдруг стало сухим и горячим. Над высохшими деревьями полыхнуло солнце.
Дорога кружила, спускаясь в расселину, дно которой было покрыто клейкой грязью. Внезапно стало очень холодно, пошел хмурый снег, надвигалась буря. Потом она грянула, и ветер принялся сдувать путников с дороги. Лакуна уже начинала понимать главную особенность Пекла – погода здесь всегда скверная.
Затем они добрались до сада, где было много-много роз. Воздух, напоенный их ароматом, был сладок и свеж. Красные, желтые, голубые – здесь были розы редчайших сортов. Магия Принцессы Розы сделала прекрасным даже этот мрачный уголок Пекла.
И сама она тоже была здесь – женщина средних лет (именно в таком возрасте она прибыла сюда в ступе). Роза стала несколько полновата, в волосы закралась седина, и все же она была гораздо привлекательнее хотя бы той же Лакуны. На Розе была рабочая одежда, однако изящная и украшенная вышивками. Увлеченная своим делом, Роза не сразу заметила подошедших.
– Эй, розовые ножки! – позвал Джот.
– Тут кое-кто хочет с тобой повидаться, – добавила Титтл.
Роза подняла глаза от куста оранжевых роз. Рот ее приоткрылся от изумления.
– Супруг мой! Наконец-то ты пришел! – воскликнула она – и вдруг встревожилась. – Или ты умер?
– Нет, не умер, – сказал он подходя к ней. – Но я заключил сделку. Тебя освободят, но лишь на время.
Она подбежала к Хамфри и обняла его.
– Хотя бы на время! Но почему ты пришел лишь теперь, спустя девяносто лет? Да ты вроде бы и не постарел!
– Я принимал омолаживающий эликсир. А не пришел раньше, потому что выпил эликсир забвения. Видишь ли, Роза, есть определенные сложности...
– Они всегда есть, – мудро заметила Роза.
– Я женился еще раз.
– Я знаю. София тоже здесь.
– Но она из Мандении!
– Да, она и сама была удивлена, когда здесь оказалась. Но огорчаться не стала. Сказала, что Пекло очень похоже на Мандению, когда там портится погода. И Тайвань тоже здесь, и даже Мари-Анна.
– Мари-Анна! – повторил Хамфри.
– И еще София, – сказал Джот.
– И Тайвань, – добавила Титтл.
Теперь-то Лакуна видела, в какую ловушку Демон заманил Хамфри. Волшебник договорился, что заберет на определенное жену время из Пекла, но как прикажете забрать одну, а трех оставить?
– А это кто с тобой? – спросила Роза, наконец-то заметив Лакуну и Горгону.
– Это – Лакуна, она записывает историю моей жизни, – сказал Хамфри. – А это – Горгона, моя пятая жена.
Роза нахмурилась. Кажется, ей уже было понятно, в чем именно заключается сложность. Но она быстро справилась с собой.
– Рада с вами познакомиться, Горгона. Вы живы или мертвы?
– Жива, – сказала Горгона. – Я согласилась временно занять ваше место в Пекле.
Роза улыбнулась, как будто распустился розовый бутон.
– Как вы щедры! Моему мужу всегда везло с женами.
Горгона ответила завуалированной улыбкой.
– Да, вы правы.
И Лакуна видела, что Горгона имела в виду Розу, а не себя.
И тут возникла еще одна женщина. Помоложе других и в весьма откровенном наряде.
– Собираешь жен, Хамфри? – полюбопытствовала она.
Хамфри взглянул на нее и обомлел.
– А это кто? – спросила Горгона.
– Демонесса Дана, моя первая жена, – сказал Хамфри.
– Пронумеровал, – восхищенно заметила она.
– Но ты же меня бросила, когда потеряла душу!
– Верно. Но потом я почувствовала, что счастлива была только с тобой. Признайся, я ведь была хорошей женой. И могу стать ей снова.
Потом появились еще три женщины.
– А вот и Мари-Анна, Тайвань и София, – сказала Роза, завидевши подошедших. – Мы все здесь подружились, у нас ведь общие интересы.
Вид у Хамфри был какой-то одурманенный. Волшебника можно было понять.
Все женщины были уже немолоды, но чертовски привлекательны. Перезнакомились они мгновенно.
– Как вышло, что ты тоже оказалась среди жен, Мари-Анна? – спросила Горгона.
– Потому что я всегда любила Хамфри, – попросту ответила Мари-Анна. – Я бы вышла за него замуж, но боялась утратить невинность. В Пекле у меня мало что от нее осталось, так что, кроме смерти, нас уже ничего не разделяет. Я была бы счастлива теперь выйти за него замуж.
– Так которую жену ты забираешь? – глумливо спросил Джот.
– Бери Мари-Анну и женись, – посоветовала Титтл.
Да, выбирать теперь пришлось бы одну из шести. Понятно, почему Демон с такой охотой принял предложение Хамфри; он знал, чем все это кончится. Демоны не интересуются делами людей, но сложности – обожают. А сложность была редчайшая! Честно говоря, Лакуна не представляла, как Хамфри будет выбираться из этой истории.
– Давайте посоветуемся, – деловито предложила Горгона. – Поскольку все в некотором роде зависит от меня, я хотела бы кое-что сказать.
– Да, не стесняйся, – подбодрил Джот.
– Может, что хорошее скажешь, – поддержала Титтл.
Несомненно, Демон X(A/N)th все это предвидел. Вплоть до появления демонессы Даны. Однако шуточки у этих демонов!
Джот шевельнул ручонкой – и возник круглый стол с десятью стульями. Титтл шевельнула ручонкой и возникло десять столовых приборов. Роза принесла графин розового вина и пеклеванник, украшенный лепестками розы, чтобы хоть немного скрасить его пекельное происхождение.
Все расселись, и беседа началась. Джот и Титтл уписывали пеклеванник за обе щеки, вовсю запивая его розовым вином, как будто это было молоко. Остальные вели себя более чинно. Лакуна попробовала и вина, и пеклеванник. Умеют в Пекле готовить!
– Вы все пятеро желаете снова связать свою жизнь с Хамфри? – осведомилась Горгона. Ела она с необыкновенным изяществом, ни на секунду не поднимая с лица вуали.
Остальные кивнули.
– Может быть, мы желаем снова пережить прошлое, – сказала Роза.
– Но я могу забрать только одну, – подал голос Хамфри. – Я собираюсь забрать...
– Кого же? – спросила Мари-Анна.
Хамфри примолк. Лакуна, теперь хорошо изучившая его жизнь, знала, что влюблялся он всего три раза: в Мари-Анну, в Розу и в Горгону. Остальные трое были скорее близкими родственницами.
– У меня сейчас интересная работа в сонном царстве, – сказала Горгона. – И я не возражаю потратить на нее как можно больше времени. Предположим, каждой жене (или подруге) мы дадим по месяцу. А через полгода начнем все сначала.
Женщины обменялись пятнадцатью взглядами. Лакуна подсчитала, что необходимо было двадцать пять взглядов, поскольку каждая должна была посмотреть на пятерых, но вот каким-то магическим образом хватило пятнадцати.
– Могу я вставить хоть слово? – в негодовании осведомился Хамфри.
