— Какого… — крепкого вида мужчина резко повернулся к нам, но увидев шпагу замер на месте.
Арья с откровенной ненавистью глянула на сенатора и пошла к Шеале.
— Как это понимать?
— Вот именно. Как это понимать? Такой уважаемый человек и пытается изнасиловать невинную девушку. Как же так, сэр Вильям Рекхам?
— Кто вы, сударь? — сквозь зубы процедил он.
— Маэл Лебовский.
— Вот оно что. И что же тебе надо, пес?
Давно со мной не говорили с таким презрением. В каждом слове ненависть.
— Садитесь, — вежливо предложил я. — У меня к вам долгий разговор.
Шеала зашла за ширму, чтобы переодеться. А Арья стала справа от Рекхама, сложив руки на груди. Я чувствовал жгучее желание девушки ударить сенатора. Хотя, судя по свежему синяку на скуле Рекхама, еще вопрос кто от кого больше пострадал.
— Мне нужно чтобы вы проголосовали за принятие нескольких важных для империи законов.
— Не пойти ли тебе к демонам?
— Ну, зачем вы так. Вы же не хотите, чтобы завтра весь город говорил о том, что вы пытались изнасиловать девушку.
— Какую девушку? Эту шлюху?!
Арья с размаху ударила его ладонью по лицу. Прежде чем я успел её остановить.
— Сука… ты за это еще ответишь мне.
А вот теперь уже мне захотелось его ударить, причем не рукой.
— Сказать, как все было? Я пришел отдохнуть от суеты городской жизни вместе со своей ша'асал. И вдруг слышу крик. Молодая несовершеннолетняя девушка благородного происхождения отбивается от насильника. Как благородный человек, я сразу пришел ей на помощь. И каково было мое удивление, когда я увидел, что это был известный и уважаемый аристократ Вильям Рекхам.
— Несовершеннолетняя значит… — зло произнес сенатор.
— Ей семнадцать лет. Всего семнадцать[2].
— И что с того? Ты подставил меня! Я пришел в комнату, где меня уже должна была ждать горничная. Откуда мне было знать, что это не она? Откуда мне было знать, что она несовершеннолетняя?!
— Все еще интересней. Ты так и не узнал её? — усмехнулся я. — Воистину, люди видят лишь то, что хотят видеть. Соблазнительная девушка так привлекла тебя, что даже не удосужился посмотреть внимательно на её лицо. Шеала.
Уже переодевшаяся и вытершая макияж девушка вышла из-за ширмы.
— Позволь тебе представить Шеалу Асмуд, юного мага из клана Астреяров. Представь что будет, если завтра весь город будет говорить о том, что ты изнасиловал мага из клана Астреяров?
— Я даже пальцем не успел её тронуть!
— Да кому это интересно? Ты лучше подумай о том, что с тобой сделает Райд Асмуд. Я всего лишь убил мага из его клана на честной дуэли, и он мечтает убить меня. А за такое…
— Я сенатор! — воскликнул Рекхам, но судя по его глазам, он и сам не верил, что это ему поможет.
— А ты все-таки подумай, что сделают Астреяры, после того как последнее отребье будет говорить, что какой-то сенатор так унизил и оскорбил их?
— Где гарантия, что вы не избавитесь от меня потом? — глухо спросил он, признавая поражение.
— Гарантией будет ваша ценность как союзника. Пока вы будете иметь влияние в Сенате, и при этом поддерживать меня, мне не будет никакого смысла вредить вам и вашей репутации.
Потом он обязательно попытается мне отомстить. Такое не забывают и не прощают. Но сейчас мне важнее его фракция в Сенате. Целых десять голосов.
На встречу в доме Реджинальда Малькольма пришли все приглашенные: Данте, Рэндал Бах, Грэд Шанов, Эдвина Мак Танхи, граф Жиен Доминик несколько военных и пара сенаторов из числа старых друзей адмирала. Шанов в такой компании был впервые и поэтому заметно нервничал и молчал.
— Время дорого и тратить его на церемонии я не считаю нужным, — сухо начал Реджинальд Малькольм. — Маэл.
— Буду краток. Империи нужны реформы, — лаконично сказал я.
— Какие именно? — спросил Жиен Доминик.
— В первую очередь необходимо создать Совет профсоюзов и решить проблему с рабочими, во-вторых — армия и флот, а остальное уже потом.
— Зачем давать этим пролетариям власть? — резко спросил Рэндал Бах.
— Потому что иначе они возьмут её сами, — усмехнулся я. — Потому что сложился сильный дисбаланс власти. Союз промышленников стал слишком силен, а Ассамблея дворян и Союз магов его не ограничивают. Им проще договориться с ним, а промышленникам легко и просто подкупить магов и дворян. Нужно создать противовес Союзу промышленников. Коллегия гильдий эту задачу уже давно не в силах выполнить.
— И я даже знаю, кого можно за это благодарить, — негромко произнес глава Совета волшебников.
Я проигнорировал его слова.
— Это понятно. Наша армия и флот безнадежно устарели. И мне странно, почему это понятно только мне, седому пердуну — недовольно проворчал Реджинальд Малькольм. — А не молодежи.
— Молодежи это как раз и понятно, — возразил ему военный из Генералитета. — Так же как и многим генералам и адмиралам, но общество ничего не хочет слушать о реформах.
— Наша армия выиграла войну, — удивился Жиен Доминик. — А вы утверждаете, что она её проиграла. Конечно, люди не понимают вас. И я в том числе.
— Потому что ты давно пороху не нюхал! Война изменилась, а кто-то полагает, что можно и дальше с шашкой на пулеметы кидаться!
— Совет магов тоже давно пора менять, — вмешался в спор Данте. — Надо ограничить его полномочия и изменить обязанности. Расширить права волшебников, а также встряхнуть, наконец, кланы и заставить их признать очевидное — мир изменился.
— Как вы далеко хватили, — заметил Рэндал Бах.
— А я согласна с ним, — заявила Эдвина Мак Танхи. — Давно пора задуматься над многим.
Глава волшебников покачал головой, не соглашаясь с ними.
— Кроме этого надо ограничить привилегии дворянства. Дать статус университета Политехническому институту и уравнять его с классическими университетами. Кроме этого, надо открыть доступ во все без исключения университеты страны для всех сословий. А также раз и навсегда поставить точку в правах и обязанностях дворян.
После моих слов наступила тишина. Первым возмутился Жиен Доминик, его слова подхватили военные и сенаторы. Все правильно, пока речь шла об общем, все были довольны, а как только дело коснулось конкретных привилегий.
— Господа, — спокойно произнес Реджинальд Малькольм. — Выгляните в окно и скажите, какой сейчас год. Пора признать, что мир изменился. Даже мне старику это понятно.
— И что дальше? Нам идти на поводу у деревенщины?!
— Если вы не пойдете сами сегодня, завтра вы пойдете на поводу у деревенщины, — заметил я. — Неужели не ясно, что все летит к демонам?! Вы пройдитесь по улицам и послушайте, что кричат на площадях?
