Таким образом, нас «сдерживали». Один волшебник Аривандаара использовал это слово для нашего заключения. Мы обычным способом могли вернуться на поверхность — подняться по тем немногим туннелям, что создал Фаэрз’ресс. Но каждый раз, когда мы появлялись, воины Аривандаара отбрасывали нас назад, — мужчина печально покачал головой. — И теперь, через ваши мысли, мы понимаем, что стало возможно сбежать из этой тюрьмы и увидеть дневной свет. Но теперь и эта свобода ускользает от нас. Фаэрз’ресс спал, но сейчас пробудился вновь.
— Я сыграл свою роль. Я телепортировал Защитников к Акрополю. Независимо от того, что сделают Карги, камень отречения будет уничтожен.
А если нет?
Мужчина стал женщиной с которой говорил К'арлинд, когда только поместил на лоб кииру.
Я разочаровалась в тебе, внук. Я ожидала большего от того, кто принёс клятву Леди.
К'арлинд посмотрел на запястье, где висел знак его Дома на браслете. Глиф, которым он изображал, был не просто пересекающимися линиями. Он символизировал, как и заметил Зарифар, фигуру танцующей женщины.
Эйлистри.
Меларн тихо прошептал:
— Кровь Матери.
Мужчина вернулся.
Именно так, внук. Это течёт в твоих венах, и в крови тех, кто может проследить свою родословную по линиям крови назад, к тем, кто чистыми спустились из Миеритара. Я думаю, нас осталось немного, и становится меньше с каждым поколением. Илитири смешивают свою кровь с нашей, производя всё больше потомков, что несут в себе заразу демона. Но я рад слышать, что некоторые из нас продолжают служить богине. Некоторые из нас помнят и сохраняют веру.
Оба голоса говорили вместе. Мужчина и женщина, поддерживаемые многоголосным хором.
Именно поэтому, этот камень знаний, как и многие другие, были сложены здесь. Потому, что мы знали, что однажды богиня приведёт сюда того, кто сможет услышать нас.
— Меня, — сказал Меларн.
Да.
Он коснулся пальцем своего лба.
— Но почему, когда я в первый раз закрепил камень на лбу, вы лишили меня памяти?
Это был другой селу'киира. Поскольку ты не относился к его Дому, воплощение сущностей лишили тебя памяти и заставили вернуть камень на место. И то же самое произошло с мальчиком. Его Дом подходил, но он был совершенно не достоин носить селу'кииру. Ему повезло, что в его жилах, по крайней мере, течёт немного крови тёмного эльфа. В противном случае, он бы умер, как только киира коснулся его разума.
— Так, как это произошло с читином?
Он почувствовал их неодобрение, и подслушал кусочек разговора:
… точно он — Миэритари?
Да.
— Так… — К'арлинд поглядел на Дверь Краанфора. Только сконцентрировавшись, он смог разглядеть её, — там есть ещё киира?
Множество. Один от каждого Дома, чей патриарх или матриарх пережили Смертельный Шторм.
Он коснулся своего лба:
— Так если я Меларн — чистый потомок вашего Дома, вы научите меня Высшей Магии?
Когда ты сможешь овладеть арселу'тель'куэс, тогда — да.
— Что я должен сделать, чтобы быть готовым?
Научиться доверять.
— Сделано, — К'арлинд махнул рукой в сторону учеников. — Вы можете видеть доказательство. Я разделил с ними всё знание, которое смог добыть.
И поэтому трое из них всё ещё стоят связанные твоей магией.
— Я объясню. Пири…
Ты до этого поместил в кольца заклятие зачарования.
— Да, но Пири…
А что ты ожидал от того, кто скрестил себя с демоном? — упрекнул мужчина.
Ты не можешь обвинять К'арлинда, за то, что он попробовал, — прервала его женщина. — Тоска по дружбе, семье, инстинктивно приходит к нему. Это всё от жестокости, которую он перенёс в детстве, когда ещё ребёнком, его избивали до беспамятства. В нём всё ещё есть доброта.
Меларн ощерился. Она, казалось, думала, что он — такой же, как и поверхностные эльфы: мягкий и слабый. Не истинный дроу.
Твоя кожа может быть чёрной, но ты не дхаэроу, — сказала женщина, придавая слову его первоначальное значение: предатель, — Искра лунного света горит внутри твоего сердца. Дхаэроу приложили все усилия, чтобы он погас, но свет всё ещё танцует в тебе.
Это было похоже на то, что когда-то сказала ему Куилью.
— Хватит обо мне, — сказал К'арлинд. — Теперь, о тех заклинаниях…
Когда будешь готов. Может после столетия или двух обучения.
— Я не должен ждать так долго! Вы ничего не забыли? Я уже использовал Высшую магию, однажды.
Да, когда того пожелала Эйлистри.
К'арлинд ухватился за эту соломинку:
— А разве она не пожелает вновь? Если жрицы Киарансали не будут повержены, то Фаэрз’ресс по всему Подземью станет столь мощным, как и во времена Спуска. Ваши потомки будут вновь пойманы в ловушку, как и вы. Аривандаар победит.
Праведный гнев поразил его, словно удар. Он закачался. И тогда безмолвная песня затмила сердитые голоса. Она была столь красива, что из глаз К'арлинда хлынули слёзы. Его разум заполнили воспоминания: Халисстра, напевающая ему, чтобы излечить его раны, в то время как он лежит без сознания после падения с ящера.
Халисстра использовала магию баэ'квешел, а не песню Эйлистри, но она всё равно спасла его. Возможно, богиня уже тогда следила за ним, используя Халисстру как проводника…
— Вот именно! — он задыхался.
Он сконцентрировал своё внимание на месте, откуда слышался хор голосов.
— Вы все — маги? — спросил Меларн.
Волшебники, жрецы, воины — в течение почти трёх тысячелетий, патроны и матроны нашего Дома носили камень знаний.
— И другая киира, о которой вы говорили, тоже содержит объединённую мудрость всех волшебников и клириков?
Конечно.
— И каждая киира может активировать заклятие, которое стёрло часть моих воспоминаний, когда я одел не тот камень знаний?
Да.
К'арлинд восхищённо рассмеялся.
— Тогда у нас всё ещё есть шанс. Слушайте.
Он быстро, в общих чертах, обрисовал свою идею.
Это возможно, — сказал камень знаний, когда он закончил. — С благословления Эйлистри. Я знаю, что могу вложить тебе в руку клинок, что ты так ищешь. Но относительно того, сможешь ли ты овладеть им…
— Мы должны, по крайней мере, попробовать.
