Я упустила ситуацию, не заметила, когда он изменился. Мне следовало жестче контролировать его. А если бы печать не устоялась окончательно полгода назад, что бы мы делали? Вполне возможно, гвардейцы потеряли бы четверть состава. Или если бы Зерван оказался умнее и догадался отсечь связывающий со мной канал? Мы могли бы искать его десятилетиями.
— Ему бы жадность не позволила, — фыркнула Медея. — В любом случае, случилось так, как случилось, и хватит переживать. Всё закончилось.
— Ничего не закончилось, — в голосе Селесты лязгнул металл, заставив сестру удивленно замереть. — С Семиречьем надо кончать. Гнойник под боком нам не нужен.
— Что с ним поделаешь? Он за степью лежит, до него с нашими силами не добраться.
— Пока не знаю, — согласилась маленькая госпожа. — Буду думать. Но я твердо уверена, что существование культуры восставших, выстроенной на противоположных нашим принципам, является серьёзной угрозой. Их необходимо уничтожить ради нашей собственной безопасности.
— Не прямо сейчас, надеюсь? — капризным тоном протянула Медея. — У меня постановка в Королевской Опере, не хочу отвлекаться.
— Я подожду, пока ты закончишь, — наконец-то улыбнулась Селеста.
За время пути в Цонне она вернулась в привычное уравновешенное состояние и примирилась с происшедшим. Тем более что дела складываются не так плохо, как госпожа думала изначально. Действия Зервана, судя по докладам шпионов, не отразились на преданности сектантов, чего она боялась больше всего. Потеря значительной части контроля над криминальными группировками неприятна, но не смертельна. Денег они, конечно, приносят немало, зато головной боли доставляют на порядок больше. Самые полезные в плане добычи информации куски подберет Кальдеран, контрабандисты давно под колпаком у структур Гардомана. Кроме старейшин, ещё остались бывшие подельники Зервана, не пошедшие следом за ним — из страха или верности, надо смотреть. Старшим среди них, кажется, Алат, вот он и займется постепенным «упорядочиванием» общественного дна.
Для великого, без шуток, мага Хастина разрушение Академии Талеи, бегство персонала в Цонне и переход на нелегальное положение имели один несомненный плюс. Он теперь занимался чем хотел и сам определял темы исследований. Будучи вампиром, раньше он находился «под колпаком» спецслужб, избавить от которого не могло даже заступничество наставника, и темы своих исследований должен был согласовывать с различными инстанциями, в том числе религиозными.
Верхушка сообщества восставших давно искала возможности улучшения собственных способностей, Хастин в данном вопросе исключением не был. Благодаря поддержке Селесты он в относительно короткие сроки побеседовал со всеми вампирами старше сотни лет, обработал полученный материал и сформулировал концепцию Путей, связав воедино магию, физиологию и психологию. Вкратце: способности восставшего связаны с тем, что ему интересно, по какому пути он предпочитает развиваться. Или, если цитировать возвышенным слогом, твои умения есть твоя суть.
Пути Воина предполагают высокую скорость, крепость тела выше среднего, улучшенную координацию, магические умения прямого характера. Огнем пульнуть, щит выставить, укрепить кожу и тому подобное. Пути Искусства связаны больше с социальными навыками и ориентированы на общение с людьми, понимание их психологии и косвенное управление ими. Пути Зверя обращаются больше к темным сторонам человеческой натуры, не злым, но диким, примитивным. Идущие по звериным путям всегда очень сильны физически, обладают большой устойчивостью к любым внешним воздействиям, зато легко поддаются жажде и испытывают серьёзные трудности с самоконтролем. Гибнут они чаще прочих и старшими становятся реже.
Пропорции примерно равны, в младшем возрасте, до перехода на вторую ступень, в среднем из десяти вампиров к каждой из основных групп принадлежат по трое. Оставшийся, то есть один из десяти, идет нестандартным Путем. Путем Магии, как сам Хастин, Духа, как Селеста, или Мистики, наподобие Мерка, помощника госпожи, отвечавшего за работу с сектантами. А ещё был Эгард. Эгард, которого старейшина и маг недолюбливал, потому что тот рушил ему концепцию.
Единственный восставший без ярко выраженных способностей. Одинаково хороший во всём. Иными словами, чуть выше среднего уровня.
Некогда именно Эгарда Селеста отправила в Цонне вместе с Медеей и ни разу о том решении не пожалела. Она прекрасно знала взбалмошный характер подруги и потому «няньку» выбирала дотошно. Эгард не подвел, хотя временами жаловался и просился в скит, в монахи, в пустынь — куда угодно, лишь бы подальше от непосредственного начальства. Ночная Госпожа его успокаивала, устраивала сестренке головомойку, и всё возвращалось на круги своя.
Внешне того не показывая, Медея помощника ценила. Иначе не стала бы напрягаться и тратить безумное количество ресурсов, чтобы устроить его настоятелем храма Владыки Тьмы.
— Впечатляет, — признала Селеста. — Я видела храм в памяти паломника, но вблизи он производит совсем иное впечатление.
Она специально приказала остановить возок на дальней стороне площади, чтобы оценить здание издалека. Надо сказать, увиденное ей понравилось. Черный монолит, кое-где высверкивающий белыми мраморными вставками, казался зримым воплощением откровенной тяжелой мощи. Ничего лишнего, никаких украшений. При взгляде на него сразу становилось понятно — местного хозяина молить о пощаде бессмысленно.
— В свое время пришлось серьёзно потрудиться, чтобы воплотить в камне задуманное и одновременно соблюсти канон, — Медея смотрела на детище своего разума с гордостью. — Знала бы ты, как я спорила с архитекторами!
— Удивительно, как ты уговорила их участвовать в проекте.
— О! — по губам старейшины пробежала лукавая улыбка. — Как раз с этим, проблем не возникло.
Пока подруга предавалась приятным воспоминаниям, Селеста оглядела полупустынную площадь (жизнь в Цонне не замирала ни на секунду, но время всё-таки позднее), накинула капюшон на голову и пошла к зданию. Дождь ей не мешал, просто мелкая морось попадала в глаза и слегка раздражала.
Выходивший из храма юноша в темной мантии с приколотым значком Академии отшатнулся от неё, словно увидел призрака. Оглядел небольшую группу из четырёх человек — какими бы свободными не считались местные нравы, без телохранителей две знатные дамы ходить не могли, — помотал головой и, пробормотав под нос нечто невнятное, торопливо убежал. Наверное, спутал с кем-то знакомым.
Ступив на первую ступеньку ведущей в храм лестницы, Селеста ощутила прохладную волну, пробежавшую по телу. Приятное чувство, совсем не похожее на обжигающие прикосновения энергии в местах, посвященных светлым богам. Здесь молятся аспекту, близкому восставшим. Живущий в храме Морвана или на посвященной ему земле
