— Маркус, ты думаешь, что сможешь повлиять на эту игру? — попыталась зайти с другой стороны она.
— Сам по себе — нет. Но у меня есть наследство. Что-то мне подсказывает, что для захвата академии потребуется золото. Много. И это единственная причина почему вы со мной заговорили.
Иных резонов для подобного предложения я не видел.
— Очевидно, что ты богат, Маркус. Как и твоя семья, — Дагерад взмахнула посохом, указывая на окружающую обстановку. — Но меня интересуешь ты. У тебя огромные перспективы и я могу помочь тебе их воплотить.
— Магия друидов? — искренне удивился я.
— Целительство. У тебя к этому настоящий талант. Даже Соддерн это признавал. Под моим покровительством ты легко поступишь в университет, станешь могущественным магом. А мои связи позволят тебе не беспокоиться о безопасности. Боевых магов — тысячи, целителей с менталистикой — единицы.
— Если я доживу до этого прекрасного дня.
— Поэтому сейчас тебе необходимо соглашаться на предложение Сайруса. Любое предложение. Но потом ваши пути разойдутся. Связывать свою жизнь с государственным преступником и изгнанником из рода — не лучший выбор.
— Но его делать мне. Я подумаю над вашим предложением, профессор.
Дагерад кивнула и, не прощаясь, ушла.
— Интриги — вынужденная мера. Если ты можешь чего-то добиться грубой силой, переговорами, подкупом, угрозами или иным способом, ты не будешь строить сложные многоходовые планы, в центре которых манипуляции конкретными людьми, — менторским тоном сказал Владислав и поправил очки. — Настоящая интрига вариативна, но ее результат всегда конкретен. И знаешь, отличительную черту мастера интриги?
— Нет, — вздохнул я, массируя виски.
После завтрака я встретился с Владиславом, мы поднялись в кабинет, обсудили предложение Дагерад, объединили имеющуюся у нас информацию, и попытались в ней разобраться. Получалось с трудом.
— Никто не знает, что он мастер интриги, — усмехнулся Алькасар. — Мэтр Угловский-Рыбов выделяет семь пунктов идеальной интриги. Наша ситуация соответствует лишь их части. Ни один из участников нашего конфликта не соответствует всем требованиям. Об анонимности даже речи не идет. Быть может, мы не знаем род, который противостоит нам и Нилеям, но объем ресурсов, который они задействовали для этой операции, однозначно указывает на старших.
Сделав паузу, Влад продолжил:
— Наши противники — аристократы и маги. Они разбираются в интригах — факт. А еще они держат в железном кулаке свою родню, управляют землями и совершенствуются в магии. Над временем они не властны. Они тоже люди, они совершают ошибки, их планы не идеальны и их можно нарушить.
— И все это они вынуждены делать, потому что король закрывает глаза на их деятельность лишь до определенного момента, — угадал я мысль Владислава.
— Верно. Подозреваю, король либо считает всю это возню не стоящей внимания, либо у него есть более серьезные проблемы в метрополии. Но это ограничивает все стороны конфликта.
— Звучит логично, — признал я.
— Ван Нормайен интриган. Но я думаю, до твоего первого учителя ему далеко.
Я бы с этим поспорил. Змей хотя бы жив.
— Да, я уверен, что у него в рукаве предостаточно козырей. Хотя бы эта крепость. Но колоду он там не прячет. Он будет строить хорошую мину при плохой игре. Но, к сожалению, мы не можем поймать его на лжи. Так ведь?
Влад мрачно кивнул.
— Что ты думаешь о предложении Дагерад? Сейчас оно бесполезно, но в будущем…
— Белозеровы действительно могущественны и им постоянно нужны друиды. Они самый многочисленный род в метрополии, у них более тысячи магов. Но вот могут ли они влезть в наши разборки и захотят ли это делать — большой вопрос, — сказав это, Владислав развел руками. — Ставить на одну лошадь глупо. Так что пока не будем отказывать ей, но и соглашаться тоже.
— Звучит разумно. Правда, пока эта лошадь не торопится выходить из загона. Только обещает. Что нам сейчас нужно?
— Информация, магия, гарантия. Именно в таком порядке. Это нам нужно от ван Нормайена. За это сегодня тебе и придется биться. Козыри у нас есть, и он это знает. И мы знаем, что он знает. Так что мы в равном положение.
Оценив мою мрачную физиономию, Владислав сказал:
— Я мог бы пойти с тобой.
— Не думаю, что от этого есть толк. Со мной он будет говорить по-другому. Хотя бы, потому что я воспитанник Камета, а также племянник его потенциального спонсора. Уверен, что он знает кто ты, и чем известна твоя семья. При тебе говорить Змей будет совсем по-другому.
— Звучит логично, — признал Владислав. — Тогда остается только уповать на покровительство Светлого.
Да, только вмешательства богов в наш хаос не хватало для полного счастья.
— Это глупый вопрос… Но мы можем обойтись без Сайруса, Ирис и «добрых» аристократов? — неожиданно для себя спросил я. — У меня есть медальон, если я…
— Даже если ты за день станешь алмазным, это не изменит нашу ситуацию. — насмешливо сказал Влад. — У нас нет информации, нужных знаний и связей. Если ты хочешь сыграть в эту игру сам, я не против: делай ставки, принимай решения, просчитывай чужие ходы. Но шансов, честно говоря, у тебя нет.
— Я понимаю, — вздохнул я, зачем-то положив руку на медальон. — Я хотел держаться от всего этого подальше. Сейчас влезаю во все это с головой, но при этом сам сажу себя на цепь. По сути, выбор сделан, но ничего не изменилось.
Мой друг просто развел руками.
— Другого вариант нет, Маркус. Думай об этом по-другому: все с чего-то начинали. Смотри на Сайруса как на ступеньку. Ступеньку необходимую, чтобы подняться наверх.
Я подозрительно посмотрел на друга.
— Потом я перешагну его и встану на Дагерад? А затем променяю ее ради кого-то другого?
— Предателей никто не любит. Поэтому важно не попадаться, — хмыкнул Влад.
— Это твое мнение?
— Нет, так говорил святой Юлий. Мой дед. И, как ты знаешь, он плохо кончил. Я не призываю тебя купить стилет и смазать его ядом. Но будь готов ко всему. Весьма вероятно, что ваши пути со Змеем разойдутся. По обоюдному согласию или из-за конфликта.
— Просто надо быть готовым ко всему и не ставить все деньги на одну лошадь. Я понял, — обреченно сказал я.
Проверка прошла тихо и спокойно. Все студенты оказались в порядке. Мое состояние Кохорн объяснил скорее моральным здоровьем, чем физическим.
Моральное здоровье Маркуса Кайласа… М-да, звучит как приговор.
В поместье оказалось несколько кабинетов с защитными барьерами. Один из них занял ван Нормайен. С тяжелым сердцем я постучал в дверь.
— Разрешите?
— Заходи, Маркус! Я ждал тебя.
Кабинет оказался огромным и богато обставленным. Вероятно, раньше он принадлежал Адриану Камету. Змей сидел за огромным столом, заваленным бумагами. Потрепанный мундир корпуса он сменил на черную форму без знаков различия.
Мешки под глазами, легкая бледность — для мага его уровня признаки серьезного переутомления.
Я молча сел на стул для посетителей. По спине пробежал холодок. Все заготовленные фразы и сценарии переговоров, которые мы составили с Владом, просто вылетели из головы. Чужой и его прихвостни!
— Рад тебя видеть, Маркус, — мягко сказал ван Нормайен, на его губах играла улыбка. — В первую очередь, я хочу принести извинения. Да, я использовал тебя в своей грязной игре несколько раз. Глупо это отрицать, глупо говорить, что это для твоего блага. Но я надеюсь, что мой скромный дар позволит нам начать разговор в другом тоне.
«Дешево нас не купишь», — зло подумал я, уже хотел сказать это, но в последний момент прикусил язык.
На стол лег лист пергамента. Ученический договор. Общий для меня и для Луны.
Я выдохнул. С самого начала мы определили это одним из пунктов плана-максимума. Ван Нормайен мог учить меня, но Луна ему не интересна. По крайней мере, мы так думали.
Я собирался драться за этот пункт до конца, но моя девушка сказала, что это некритично. Она еще рассчитывала на Омена.
