Ольга Смайлер - Тростниковая птичка

Продолжение фразы я так и не услышала, потому что Даг, завидев кого-то за моей спиной, рыкнул:

— Хавьер, проводи аркаимку в замок и проследи, чтоб не обидели сироту.

— Подождите, — взмолилась я, — подскажите сначала, где у вас кеш-автоматы? У меня с собой вообще нет денег.

По недоумевающим глазам воинов было видно, что вопроса они не поняли. Я полезла в кармашек на рукаве, вытащила тот самый сос-чип и протянула к Дагу на ладони, чтобы было наглядно:

— Кеш автоматы, которые чипы обслуживают.

Даг как-то напрягся, глядя на мою ладонь, и спросил:

— И откуда ЭТО у тебя?

И по выражению его лица я поняла, что это тот случай, когда правду надо аккуратно дозировать.

— Мама дала… когда мы прощались, — и ведь правда, мы как раз прощались, только было это на Изначальной и я собиралась на ТриОН, — Сказала, что я смогу этим воспользоваться… в крупном городе… Как чувствовала, что… Понимаете, у меня ведь ничего с собой нет — мне велели все оставить, перед тем, как я…

Неожиданно для себя я всхлипнула и замолчала, стараясь не разреветься: очень захотелось домой, к маме, да и прекрасную этническую сумку, присланную родственниками с Сайдора за неделю до сессии, и оставленную у входа в экзаменационный кабинет, было ужасно жалко.

Даг пожевал губу, посмотрел на чип на моей ладони, потом своей ладонью заставил меня сжать кулачок:

— Спрячь и никому не показывай его. Тут ты им воспользоваться не сможешь. Мама твоя защитить тебя пыталась по-своему, но она женщина, и не все понимает. А сейчас иди с Хавьером, вы и так уже опаздываете.

Я вздохнула, и шагнула было от стола, но тут Даг принял какое-то непростое для себя решение, и властным жестом подозвал моего проводника поближе к столу.

— На, возьми. Зайдите, хоть бусин купите. Жалко девочку, — и золотистая монетка перекочевала из одной руки с массивным браслетом в другую, тоже обраслеченную.

И я зашагала вслед за очередным керимцем, затянутым в кожу, навстречу своей судьбе.

Приноравливаясь к широким шагам моего провожатого, уверено прокладывающего дорогу по улицам этого города я мысленно перебирала все известные мне на родном и всеобщем ругательства, сдабривая их типично ТриОНскими заковыристыми словечками. Лейтмотивом этого весьма эмоционального монолога была мысль: "Расслабилась, Сонечка? Решила, что в сказку попала? Сказочка уж больно стремная выходит". Ситуацию следовало тщательно обдумать, и как можно скорей, пока я не наделала глупостей. И я стала судорожно вспоминать все, что я когда-либо читала, учила или слышала про "патриархальные миры". Значит, первое и самое главное: "патриархальный мир" это устоявшийся универсальный термин Звездного союза, который обозначает закрытый, или существенно ограничивающий посещение нерезидентами мир, на территории которого законы Звездного союза либо не действуют вообще, либо действуют выборочно. Термин этот объединяет несколько десятков весьма различных по уровню развития и внутреннему устройству миров: начиная от эко-цивилизации Китежа, которая в погоне за натурализацией и возвращением к природе с трудом удержалась от утраты человеческого облика, и религиозных миров, где последователи какого-либо верования носили только предписанную одежду древних веков, вели натуральное хозяйство и не пользовались достижениями цивилизации, умирая от запрета на переливание крови и кончая высокотехнологичными мирами типа Кибернаута, где в погоне за техническим совершенством, проявление человечности было признано постыдным и тщательно искоренялось.

Итак, что я могу сказать после первого контакта с местными? Факт первый, и самый печальный: платежным чипом я воспользоваться не могу, так что я осталась и без местных денег, и без возможности подать сигнал Старшим Лисси. Факт второй: ни у воинов, ни у местных жителей я не заметила телефонов, впрочем — не замечены были и разговаривающие по гарнитуре, по громкой связи или задумчиво читающие что-либо с экрана керимцы. Значит, и мой аппарат не желает работать по самой банальной причине — тут просто нет сети. Факт третий: настоящая бумажная книга вместо бука. Могу спорить на сайдорский кошелечек, который, в отличие от сумочки, остался лежать у меня дома, что и информационной сети на этой планете не водится. Факт четвертый: колесный транспорт явно для перевозки грузов и пешие прогулки местных жителей. А это значит, что и телепортов тут тоже нет — иначе от этих дурнопахнущих рычащих чудовищ давно бы избавились. Все же эти четыре факта в совокупности приводят меня к одному печальному выводу: самостоятельно я не смогу ни выбраться отсюда, ни подать знак родным, значит мне надо молиться всем известным богам всех известных мне пантеонов, чтобы с папиным маячком было все в порядке. Иначе… А вот про иначе думать совсем не хотелось.

Хавьер неожиданно притормозил, так что я, влекомая инерцией и поглощенная своими мыслями чуть не врезалась ему в спину, шагнул в сторону, приоткрыл и придержал дверь из темного стекла, слегка подтолкнув меня внутрь здания:

— Чуть про бусины не забыл! Сможешь побыстрей?

И я очутилась в настоящем царстве бусин: они были тут везде, в ящичках, коробочках, жестяных тубах, пластиковых разноцветных лотках, висели в связках на длинных шнурах, свисали занавесью из низок с потолка — разных форм, расцветок, с блестками и без, чего тут только не было. Но рассмотреть все это великолепие мне не дали. Хавьер подтащил меня к небольшому пластиковому стеллажу, стоящему у окна, на котором ровными рядами стояли небольшие коробочки, полные очень простых внешне, гладких, одноцветных бус всех оттенков радуги — каждый цвет в своей коробке:

— Вот они, тут.

Я тоскливо посмотрела на блестящий в искусственном освещении пластик, совершенно не понимая смысл того, что сейчас происходит, но не посмела возразить. Поколебавшись между темно-лиловым и изумрудно — зеленым, решила еще раз пробежаться взглядом по стеллажу и наткнулась глазами на почти пустую коробку, словно бы стыдливо пристроенную на задворках самой нижней полки. Я присела на корточки, и протянула руку. Бусины в этой коробке не были пластиковыми, материал, из которого они были изготовлены, был очень похож на потемневшее серебро.

— Можно я возьму эти? — спросила я, обернувшись к Хавьеру, и высыпав на ладонь оставшиеся бусины.

Их оказалось семь, и я почему-то решила, что это хорошо.

Хавьер очень удивленно смотрел на меня, и я, решив, что поняла причину удивления, поспешила объяснить:

— Я не знаю, хватит ли у нас на них денег, — цену я прекрасно разобрала, но ни номинала монетки Дага, ни того — за одну бусину или за десяток выставлена эта цена и в каких денежных единицах я не знала.