– Ох, понапрасну батюшка твой от людишек князя
Володимера Андреича Старицкого отказался. Яко чуяла я – быть беде неминучей. Не здря оное место Ведьминым ручьем прозывают, ох не здря,- упрекнула чернявая свою спутницу, кокетливым жестом поправляя сбившийся платок, и тут же обрушилась на меня: – Ты откель такой взялся-то?! И где был до сих пор?! Пошто мешкал?! Ишо чуток, и нам бы с княжной вовсе карачун пришел!
Впервые в жизни я замешкался, не находя подходящих слов.
– Проходил мимо, вот и…- растерянно ляпнул я, не отрывая взгляда от васильковых бездонных очей красавицы.- Главное, что поспел вовремя.
– И речешь не по-нашенски,- подозрительно оглядела меня чернявая, очевидно досадуя, что я на нее даже не смотрю.- Откель будешь и хто? Чей сын боярский?
– Хоть бы спасибо сказали,- заметил я, с неохотой вылезая из сладкого омута васильковых глаз.- А звать меня Константином. Между прочим, я тоже до сих пор не знаю, как вас звать-величать.
– Мы-то известные. Чай, о князьях Долгоруких да о княжне Марье Андревне токмо глухой не слыхивал. А вот ты чьего роду-племени? – наседала чернявая.- И одежа на тебе ненашенская. Поди-ко, с Литвы тебя привезли али с Полоцка взятого? А можа, ты и вовсе лях? Имечко у тебя какое-то…
– Нормальное,- слегка обиделся я.- Между прочим, греческое. И ляхи тут вовсе ни при чем.
– Да ты что, Даша! – Синеглазая нахмурилась и властно дернула подругу за рукав короткого легкого полушубка с кокетливой меховой опушкой.- Он ить спас нас. Коли не он, сгинули бы счас, али тати для забавы в лес уволокли! – В отличие от скептически настроенной чернявой, она разглядывала меня почти с восхищением.- Глякось, весь в крови. Перевязать бы надоть,- озабоченно заметила она и наморщила носик, размышляя, чем бы перетянуть рану.
Она даже попыталась нырнуть обратно в возок, но я ее удержал на месте.
– Само пройдет,- каким-то чужим, хриплым голосом произнес я.- Ты лучше рядом побудь. А рана…
Я быстренько нагнулся, черпанул горсть снега из сугроба и приложил к голове, продолжая с умилением любоваться этим чудом.
– Ну тогда…- нерешительно протянула она, а затем отчаянно тряхнула головой и, ловко изогнувшись, вытянула кончик косы с какими-то висюльками.- Ну-ка, подсоби,- скомандовала она чернявой.
– Тятенька ворчать станет,- предупредила та.
– А мы не скажем,- беззаботно отмахнулась синеглазая и, поднатужившись, с силой что-то рванула с косы.
Я поначалу даже не понял, что она делает и зачем. Да и до того ли мне – тут краса сказочная. И не только глаза. Каждой частичке ее лица можно посвятить добрый десяток стихотворений. Пожалуй, впервые в жизни я пожалел, что не поэт. Чего стоит одна только коса, неестественно толстая и пышная. Прекрасные сами по себе, ее волосы вдобавок были перетянуты прелестным тонким обручем. Спереди обруч заметно расширялся, выказывая замысловатый узор, где на золоченой блестящей материи неизвестным искусным мастером были вкраплены мелкие жемчужные бусинки. Вверху шли мелкие аккуратные зубчики, придававшие обручу сходство с короной.
Но тут синеглазая молча протянула мне снятое с косы. Я непонимающе уставился на тяжелый золотой перстень с красным камнем, который она держала в руке. Пару секунд я тупо разглядывает его, после чего понял, что это не какая-то там безделица на память, а подарок далеко не из дешевых, и решительно запротестовал:
– Эй-эй, я платы за спасения не беру, и вообще по пятницам я спасаю бесплатно.
– Дак седни неделявить,- простодушно улыбнулась девушка, настойчиво протягивая перстень.- То не простой. Вишь, лал какой яркий, аки звезда в нощи. А что я его носила – тебе зазору нет. То не наш, бабий, а жиковина, хошь и достался мне от матушки. Он щастьице в любви приносит. Захоти токмо, и любая с тобой под венец пойдет.
– А ты? – тихо спросил я, задержав ее узкую прохладную ладонь в своей и ощутив с легкой долей досады, как тяжелый перстень все-таки ухитрился скользнуть мне прямо в руку. Но сейчас мне было не до него. Мне вообще было ни до чего, кроме… Сердце замерло в ожидании ответа.- Ты… пойдешь? – еще тише переспросил я, с надеждой и каким-то молитвенным восторгом глядя на ту, что стала мне вдруг за какие-то полчаса такой желанной, родной и близкой.
Пунцовая от смущения девушка что-то тихо шепнула одними губами, но что именно, я не понял, поскольку в этот самый момент вдруг увидел за ее спиной появившихся на горизонте всадников.
– Неужто тати?! – испуганно вскрикнула чернявая.
– А ну, в карету! – крикнул я.
Ох, как не хотелось отпускать белокурую, но куда деваться – против пяти мне нипочем не выстоять, так что остается одна надежда – задержать, пока девчонки не отъедут подальше, а там, глядишь, и…
Честно говоря, я сам рассчитывал усесться за кучера, или ямщика, неважно, но, закрыв дверцу, обнаружил, что ног вытянуть из сугроба по-прежнему не могу. Более того, меня начало засасывать в снег. А всадники приближались, и тогда я, вздохнув, с силой перетянул по конским спинам валявшимся рядом со мной кнутом. Те рванулись с места как ошалелые, я грустно проводил их взглядом и потянулся к сабле, рассчитывая с ее помощью попытаться высвободиться из загадочной липкой ловушки, в которую попал, а там будет видно.
Но тут все перед моими глазами неожиданно исказилось, заколыхалось и стало исчезать, заволакиваясь плотным густым туманом…
Очнулся я от боли. Кто-то меня от всей души лупцевал по щекам. Было обидно и непонятно. Если Машенька, то еще не за что, а если кто другой, так я ведь могу и в ухо заехать. Вот только глаза открою, и тогда берегись…
Оказалось, что это трудится перепуганный Андрей. Глаза по пятирублевику, губы трясутся, лицо белое. Сзади склонился Валерка, который выглядел не лучше.
– Костя, ты живой? – спросил он жалобно.
– Наливай! – буркнул я вместо ответа.
Получилось красноречиво и емко. Оба сразу заулыбались, поняв, что все в порядке.
– Ну ты нас и напугал, старина,- с облегчением выдохнул Валерка.- Я аж похолодел весь. Кстати, скажи спасибо Андрею, это он тебя успел за ногу ухватить, иначе бы точно уволокло.
– Уволокло? – удивился я.
– Ну да. Ты ж когда туда сунулся, так тебя что-то потащило вовнутрь. Еще бы пара секунд, и все. Андрей тебя за берцы ухватил и мне крикнул, чтоб помог. Вот мы тебя кое-как вдвоем и вытащили.- И тут же, обернувшись к Голочалову, раздраженно заметил: – И ты тоже хорош. Прежде думать надо, а потом предлагать.
– Да я-то что?! – возмутился тот.- Ясно сказал ведь: одну голову. Сам же видел – я первым туда залез, и все в порядке было. Кой черт его дергал по пояс туда ухнуть?! Нет чтоб как все люди. Вот, смотри.- И он тут же, Валерка даже не успел его остановить, подскочил к этому туману и преспокойно сунул туда руку.- И все в порядке, – заявил Андрюха, вынув ее оттуда спустя несколько секунд.
