— Да я… Я хочу прийти домой уже хольдом!
— Придешь! — кивнул я уверенно. — Все девки твои будут!
— Да зачем мне все? — скривился парень. — У меня жена есть. И сын. И отец с братьями.
— Си́ндри, ну что ты переживаешь? Тебя обязательно признают. Прям при следующей делюге…
Но приятель почему-то не воодушевился.
— Сомневаюсь я, что мы еще раз на Волчий или в Бьёрке сходим, — он вздохнул. — Скорее всего, сразу домой пойдем.
— С чего ты решил?
— Асгейр, а ты подумай. Добычи у нас — корабль и на четверть не загружен. А времени не осталось…
Кстати! Я снял шлем, почесал в затылке. А какое сейчас число? Счет времени, если честно я как-то упустил: гребем и гребем, деревни грабим. Могу только сказать: это было две деревни назад, или: это было, когда Бьярни в ночном карауле стоял. Или: через пару дней, как с Волчьего пришли…
— Эй, Кнуд! — я обернулся к старику, — А сколько нам еще до возвращения домой?
— Что? — усмехнулся старик, — По жене соскучился?
— Блин, старый, ну я серьезно.
— Та-а-ак… Давай посмотрим, — забормотал Кнуд, достал свой диск, начал что-то прикидывать, лепеча под нос совсем неразборчиво. — Солнце сегодня где вставало? — посмотрел он на меня, но видимо вопрос был риторический. Еще что-то прикинул, хмыкнул. — Дней двадцать, двадцать пять у нас есть. Потом, по-хорошему, надо возвращаться, если хотим до штормов отсюда убраться.
Двадцать дней? Я поразился. Это что, лето, считай, прошло? Вот блин! А… мой план? Я же даже… Зачем-то взглянул на Си́ндри. Даже не хольд!
— Асгейр, что, рана открылась? — встревоженно заглянул мне в глаза приятель.
— С чего ты решил?
— Да ты так в лице переменился.
— А не. Всё хорошо. Просто… Просто как-то неожиданно: лето кончается… А я еще в дренгах хожу.
— Вот и я о том же, — успокаиваясь, с недовольным видом уселся прямо на планширь Си́ндри, не отрывая печального взора от склона, на котором маячил Хальфдан.
Первая деревня на Ирене дала добычи мало, зато четверых серьезно раненых.
Бьярни получил по голове здоровенной каменюкой, сброшенной со стены, когда ломали ворота. «Условно дарёный» шлем, который рачительный крестьянский сын не поменял с доплатой, а лишь подшаманил у кузнеца, дабы хоть как-то налезал на голову, помог мало. К тому же выяснилось, что носил его наш друг на тоненькой вязаной шапке. У парня явно был серьезный сотряс: его подташнивало, мутило и шатало. Даже на борт он вскарабкался не с первой попытки.
Мы с Си́ндри переглянулись.
— Да…
Еще одним, приголубленным каменюкой оказался Моди. Но шлем у него был зачетным, подшлемник толстым, да и опыт, скорее всего, сказался, так что выглядел он получше. Но, до кучи, хольд получил стрелу в бедро, причем, судя по кровавым пятнам на тряпках, откуда-то сбоку.
Досталось от неизвестного лучника и Хельги, на этот раз в плечо, и тоже сбоку. Хм, под фланговый обстрел попали?
Хуже всех обстояло дело с Торстейном. По рассказам его достали копьем. И как достали? Фре́ир, стоящий в строю рядом, говорил, что когда они сошлись строй на строй, один из противников специально ударил в щит Торстейну так, чтоб оттянуть вниз. А второй тут же ткнул парня в грудь.
И хоть дошел он своими ногами, разве что не тащил на себе ничего, даже своего оружия, но, когда я решил помочь ему подняться на палубу, он закашлялся… И мне в лицо полетели мелкие капельки крови. Да твою же мать!
— Дурацкая была затея! — Бо́лли помог своему другу подняться на палубу.
— Да, сопротивление эти пахари оказали необычно сильное, — согласился один из близнецов.
— Да причем здесь сопротивление? — взвился волосатик. — Здесь, на Ирене, живут такие же бедные, как и у нас, в Трёндальге! Мы только по-глупому порастеряем бойцов, не получив взамен ровным счетом ничего!
— В бюгде, откуда ты родом каждый бонд есть из бронзовой посуды? — нахмурился Фритьеф. — И половина из них носит неплохие стальные мечи?
Я покосился на вязанку, что поднимали на корабль. Вообще-то тесаки, не такие уж и хорошие, но… Фритьеф прав, там, откуда родом был Асгейр, это считалось богатством.
— Люди здесь, неожиданно хорошо воюют, — ответил на мой невысказанный вопрос Регин.
— Опять зерно, опять мясо, шкуры… — Бо́лли, в сердцах, пнул какой-то тюк.
— Не переживай, — попытался успокоить его Ойвинд, — в их доме бога мы взяли много хороших тканей. Их наверно выгодно можно продать.
— А вот на юге Вестлёнда…
— Так, Бо́лли, стоп! — хлопнул ладонью по борту Сигмунд. — Про юг мы уже говорили. В этом году мы туда не сунемся. Я сказал.
Ночью я долго не мог заснуть, благо в караул сегодня поставили других бедолаг, давая мне выспаться. А на утро решительно направился на нос корабля.
— Возьмите меня в следующую деревню! — заявил я сходу продиравшим глаза Фритьефу и брату.
— Как рука? Работает? — позевывая спросил Фритьеф.
— Пока не очень, — сознался я, — но у меня есть идея, как взять с людей добычу, и не подвергать наших парней излишнему риску.
Говорил не громко, но меня услышали. Заоборачивались.
— Вот как? — усмехнулся Сигмунд, — Расскажи мне. Это какое-то колдовство?
Я покосился на Фритьефа, мотнул головой.
— Нет. Орки колдовством не балуются. Но без меня это не сработает. Так что в следующую деревню мне идти придется…
Новую деревню мы нашли через день. Может на побережье были и еще поселения, но как до них добраться, если пристать к берегу не было, ровным счетом, ни малейшей возможности?
Эта стояла прямо на берегу. Пристань с несколькими маленькими лодочками на привязи, небольшая ровная площадка за ней, узкий проход в обрывистом, хоть и невысоком берегу. Дальше виднелась уже знакомая стена из вертикально воткнутых бревен, с одной каменной башенкой рядом с воротами.
Естественно — нас заметили задолго, и все жители ретировались в поселение, заперев ворота.
— Если твой план не сработает, — Фритьеф взглянул на меня, — мы эти ворота ломать замучаемся. Ойвинд! — крикнул он хольду.
— Да?
— Надо поискать, что можно как таран использовать.
Тот оглядел местность. Хмыкнул.
— Ладно, — махнул рукой, — что-нибудь придумаем.
«Ворон» внаглую подвалил к пристани, парни посыпались на берег, спешно занимая боевой порядок.
— Давай, — скептически взглянул на меня Сигмунд, — пробуй.
— Подержишь? — я протянул ему уже заряженный арбалет. — Хочу выглядеть мирно. Только на скобу не нажимай, а то прострелишь себе… ногу.
— Щит не оставляй, — посоветовал ветеран.
— Я же вроде на переговоры?
— Это люди, Асгейр, неужели еще не понял?
Ладно, хрен с тобой, ворчун старый. Я закинул щит за спину. Подумал, снял шлем, подвесил его на поясе сзади, за подбородочный ремень. Выдохнул. С богом!
И отправился к воротам.
— Люди, послушайте меня! — заорал я, подойдя к стене метров на семьдесят. Ближе, если честно, было уже стремно. — Вы знаете, кто мы. Но мы не хотим вас убивать! — добавил чуть тише. — Вот такие мы странные орки, — и снова заорал. — Вы можете сохранить свои жизни и жизни своих домашних.
В ответ тишина. Хотя я видел прячущихся за зубцами защитников. Ладно, надеюсь мой людской язык достаточно хорошо. На секунду обожгло сомнение, а вдруг здесь другой язык? Потом вспомнил рабыню с таким родным именем Гретта и решил, что эти тоже меня понимают.
— Если мы войдем, — продолжил я драть горло, — никто из вас не выживет. Вам просто некуда бежать!
То, что поселение другим краем упиралось в нависавшую над ним скалу, я разглядел только что. Грех не использовать такой аргумент.
— Но мы можем договориться! Дайте нам то, что мы хотим, и мы просто уйдем, не пролив вашей крови!
Так, а что просить? Черт, мы ведь не обсудили с Сигмундом и Фритьефом. Деньги? Золото? Да, блин, откуда оно у них?!
— Мы хотим… — начал я.
— Убейте эту тварь! — завопил на стене какой-то противный, визгливый голос. — Смерть демону!
