замечу! 9 месяцев невероятного ощущения вынашивания в себе истину любви, частичку Бога. Я чувствовала в себе силу, которую не передать словами. В какую-то секунду все в этом мире перестало меня волновать. Ни прошлое, ни будущее, ни настоящее. Важен был лишь тот, кто стремился на свет. Схватки снова участились, я дала себе установку не паниковать и не орать, а проживать этот счастливый момент с благодарностью. Стихии не давали мне ни на секунду усомниться в том, что все пройдет замечательно. И я лишь молила это смертное тело о благополучном свершении чуда.
Детский плачь перевернул мир. Я поняла, что он никогда больше не станет для меня прежним. Слезы полились бесконечной лавиной, когда я взяла на руки маленькую, но такую невероятно сильную девочку! О Боги, это была девочка, маленький ангелочек! Я не как не могла остановить поток слез. И взахлеб прижимала ее к себе, целовала волосики, которые как будто были покрыты инеем. Целая вселенная была в моих руках, вверяя себя мне. Рождение это действительно невероятный скачек, который делит жизнь на до, и после. Который меняет людей. Который меняет Богов…
Спустя 3 месяца.
С природой творилось что-то невероятное. После рождение ангелочка, снег быстро начал таять и уже через месяц во всю цвела трава, и благоухали цветы. Чудо — ни как иначе! Ведь и магия постепенно начала возвращаться.
А малышку я нарекла Эльмирой. Ринар Гардисхель вдохновил и предложил перемешать родительские имена. Мне понравилось. А Эльмире дед-ректор очень приглянулся. Это стало ясно, когда она вцепилась в его седую бороду и мило засмеялась, не желая выпускать ее из своих нежных пальчиков. Ринар был не против. Сюськался и агуськался, как со своей родной. И Раил с Валаром обнесли ребенка заботой, забыв про Чертог Бездны и про монстров, которые снова куда-то пропали. На домашнее торжество в честь рождение еще одной дочери Богов прибыли Теон с Юстой и Айдэн с Селестой. Те, кто знал, что отец ребенка не кто иной, как Темный Бог, дивились малышке больше. Всё ожидали выброс неконтролируемой силы. Юста с Селестой не понимали, почему у меня такая светловолосая дочурка. «Ну так в бабушку» — почти что врала я. А в какую именно бабушку, уже не имеет значение.
Кто бы мог подумать, сколько нежности вызовет этот ребенок! Я и сама не могла налюбоваться и надышаться ею. Такая она была невероятная! А светлые волосики точно в Анхеллу, и синие глазки как у пропащего отца. Вот ведь. Нет худа без добра. Если бы Агросс тогда меня не похитил, Ваал бы не отправился меня спасать и не стал бы полностью смертным, в доме другого Бога, где сила пропадает по всем законам Хаоса. И если бы не та ночь, которую я на тот момент считала последней в своей жизни, то возможно на свет не появилось бы это чудо. Поистине дар Хаоса.
Такое чувство, что я Агроссу обязана за то похищение. Боялась лишь, что он и ее однажды похитит. Настолько боялась, что сна лишилась окончательно и чувства усталости я тоже лишилась. Возможно одна из привилегий Богинь? Пока растет столь ценный дар Богов.
Странно было то, что в чистокровной Темной малютке не ощущалась магия. Ни стихий, ни Темный дар Хаоса, который я научилась различать у Высших. Возможно, ее сила пробудится по мере ее взросления. И что ждать от этой силы, я понятия не имела. Жаль Анхеллы не рядом. Сейчас бы мне пригодились ее советы.
Ни один день не проходил для меня без молитвы. Выть хотелось по ночам, когда кроха спала. Хоть целый день проходил в заботах, ночь была для меня ледянее снега. Без Ваала становилось тяжелее, морально, душевно и физически. И я боялась, что он действительно никогда не вернется.
За окном заколотил дождь. В Алкине летом он на постоянной основе, и ничего, что лето пришло внезапно во время зимнего периода. В этом мире уже ничего не кажется странным. Особенно когда дело касается меня.
Малышка тревожно забеспокоилась во сне, а после заплакала, и я тут же подхватила ее на руки и начала убаюкивать. Но ее слезы, как и сам дождь только усиливались.
— Ну, тише, тише, мой маленький ангелочек, — убаюкивала ее, но малышка не унималась. Плакала так, что гром и молния за окном заставляли содрогаться стены, и я решила покинуть комнату и спуститься на первый этаж. Где, как мне казалось, треск камина будет громче, чем гром.
Спустившись в зал, сердце вдруг застучало сильнее. И дверь вдруг открылась, что я от неожиданности подпрыгнула на месте. Передо мной стоял не кто иной, как Ваал.
Увидела его и поняла, что забыла, как дышать. Малышку лишь крепче прижала к себе, которая на удивление мигом успокоилась. А я не могла разомкнуть губы, не веря своим глазам. Я даже не могла сделать шаг, тело отказывалось подчиняться, потому что и думать я не могла трезво. Я наконец-то вижу его и не его вовсе. Мой взгляд скользнул по всему телу, от самых сапог до пронзительных черных глаз, которые не принадлежали моему мужчине, моему мужу, моему любимому. Тот, кто стоял передо мной был не Ваал. И даже не Агросс. Я не знала, кого видят мои глаза. И не знала, кого чувствует моё сердце. Черты его лица казались зловещими и резкими, суровыми и жестокими, что даже вид Агросса уходит в сторону от этого. От его нежного взгляда не осталось и следа. Черные, как уголь, глаза, в которых не читалась ни одна эмоция.
Он снял и бросил на пол черный, промокший камзол и сощурил глаза глядя на меня, не подходя ближе ни на шаг.
— Таира, — грозно произнес моё имя, от чего мурашки пробежались по всему телу, напоминая мне о том, что такое холод.
— Ваал, — старалась сказать как можно уверенно. Он не шелохнулся, так и продолжил стоять на расстоянии, изучая меня и ребенка.
— Значит, Агросс не солгал. Ты и вправду понесла, — сказал, словно в пустоту. Отсутствие эмоций на его лице пугало. В его глазах была лишь непроглядная бездна. Я не узнавала его. — Почему же ты ушла от Агросса?
— Что? — я решила, что мне послышалось. Взглянув на ребенка, увидела довольное и спящее личико. Потом снова подняла взгляд, чтобы убедиться, что фантом Ваала стоит на месте и мне все это не чудится.
Не чудится… Все так же стоит.
— Что значит «почему»? Ты с
