со мной, что душе твоей темной угодно!
— Женщина, замолчи. Или это для тебя непосильная задача?
— Ты же знаешь, что я не замолчу!
— Знаю, — усмехнулся, — Знаю, моя бестия.
Он заткнул мой рот поцелуем раньше, чем я ляпнула что-то еще. Такой значит он, Древний Темный, первый Бог Офируса и страж Баатора. Бесчувственный, безжалостный, хладнокровный и при этом полный страсти к своей женщине. Или же это безудержная похоть, что рвется из него наружу, желающая испепелить все на своем пути…
Какой же это был великий соблазн отдаться ему без единого сопротивления. Почувствовать снова его горячую и твердую плоть в себе, сильные и пусть даже грубые рывки в меня, которые будут вырывать из меня стоны и слезы. Я принадлежу ему, даже будучи просто находясь в его руках. Даже просто находясь под его пристальным взглядом. Даже если я буду для него ни кем. Рабыней…. Я все равно хочу быть только его.
С трудом обхватила его за шею, и сама уже напирала на его внушающую эрекцию, соглашаясь на все его грубые условия. Тело определенно было готово отдаваться без сопротивления даже монстру… моему монстру. Чувствуя родной запах, начала задыхаться от счастья. Целовала так, словно делилась всей болью прожитого расставания. Слезы текли с каждым вздохом желания страсти, в то время как тело жестко прижималось к кровати.
— Я люблю тебя, любого… Ничто никогда этого не изменит… Я только твоя, — вторила слово в слово, надеясь, что он услышит шепот под треском моей сорочки. Но Ваал вдруг остановился, и, оперившись руками в кровать, смотрел на меня сверху вниз. Его облик сменился на привычный, человеческий, а лицо сразу же приняло маску холодного безразличия ко мне как к жене, женщине, человеку или же Божеству. По его темным глазам я поняла, что интерес улетучился, но он все так же неподвижно таранил меня взглядом, хотя хотелось, чтобы таранил совсем не этим и куда-нибудь пониже.
— Если ты думаешь, что своим переменчивым настроением ты что-то изменишь, то я тебя разочарую, Ваал. Мои чувства не поменяются к тебе никогда.
Он резко развернулся и лег рядом, подперев руками голову, как всегда, любил делать, и уставился в потолок, словно в звездное небо.
— Что происходит? — спросила у того, кто проигнорировал меня. — Ваал, ответь мне! Ты хоть понимаешь, что в моей жизни произошло, пока тебя не было?
— Твой ребенок проснулся, — ответил равнодушно, и я тут же вскочила и побежала на этаж ниже.
— Мой ребенок проснулся! Мой! Вообще-то он и твой ребенок! — ругалась, пока шла по коридору.
Зайдя в спальню, обнаружила Эльмиру на руках огненного элементаля. Тот пытался «усыпить» малышку, но ей явно нравился огненный человечек. Передав малышку мне в руки, элементаль тут же ринулся в камин, словно уже сума сходил от изнеможения, пообщавшись с божественным ребенком. Уткнувшись носом в крохотную макушку, я совсем забыла о том, что Ваал этажом выше и у нас произошёл несостоявшийся секс! Покормив ангелочка, я попыталась ее уложить спать, но у нее, похоже, были совершенно другие планы. А потом в спальню неторопливо прошел Ваал, и мне тут же захотелось всучить в его сильные руки нашу малышку, авось пробудится в нем былая нежность, а я хоть переоденусь, а то стою в разорванной сорочке. Но Темный папа проходить не торопился. Сурово смотрел, стоя неподалеку. Да так сурово, что даже враждебно! И выгнать его из спальни показалось мне не такой уж и плохой идеей. Да что тут из спальни? С таким-то поведением, пусть свалит туда, откуда пришел!
Я злилась пуще шторма и любого торнадо. Это ж надо так расстроиться при виде ребенка!
Эльмира вдруг раскапризничалась и расплакалась и за окном вмиг затрепетали капли дождя. Ваал напрягся еще сильнее и вдруг подошел.
— Красивый ребенок, — расщедрился он на похвалу. — Будет твоя копия.
— У нее белые волосы, — хмыкнула я. — Но зато твои глаза.
— Мои? — удивился он, и это была первая эмоция с того момента как он переступил порог после «длительной командировки».
— А ты разве не видишь? Чему ты вообще удивляешься?
— Она моя дочь?
— Ты поражаешь меня своим удивлением все больше и больше! У меня не было непорочного зачатия, Ваал! Ты в этом вообще-то принимал участие. Жаль, что ты забыл! Я не думала, что ты так расстроишься, узнав о ребенке! Мне казалось, ты хотел детей?
— Таира, я думал это ребенок Агросса!
— Что? — я аж дар речи потеряла в эту секунду. — Ты что мозг повредил в Бааторе? Как такое тебе в голову могло прийти?
— Я пришел за тобой, Агросс был тогда ранен! Он сказал, что ты беременна от него!
— И ты, конечно же, в это поверил… О, Бездна тебя поглоти… — я прижала малышку крепче к себе, когда поняла, что Ваал хочет ее взять на руки. Но во мне проснулся какой-то дух соперничества. Девять месяцев одна проходила, одна рожала, так он еще своего ребенка не признал и меня мысленно опорочил со своим братом. Замечательно!
— У вас была метка. Я решил, что ребенок у него может быть, раз вас Боги отметили. Ты ранила его тогда, а это говорит только о том, что он воспылал к тебе любовью, иначе бы ты не причинила ему вред. С чего бы ему любить тебя? Я понял, что ты… ты…
— Я пыталась его убить!
— Я вернулся в Баатор только для того, чтобы с тебя сошла метка. Таков был мой уговор с Вечным, который пообещал освободить тебя от этой связи. И сейчас, здесь, я вопреки тому, чтобы снова быть с тобой. Ты никогда не будешь принадлежать ему! И никому другому! Ты только моя!
— Я никогда ему и не принадлежала! — прислонившись к Ваалу с малышкой, теперь я спокойно выдохнула, отпустив последние болезненные слезы. — Я была и всегда буду только твоей…
Несколько дней Ваал даже не выпускал Эль из рук. Отдавал мне ее исключительно для кормления. Окружил ее заботой на столько, что даже сам менял пеленки, а на меня внимания не обращал. Что я есть, что нет. Кажется, ему было все равно. Малышка даже спала у него на руках, и я не знала, с какой стороны подкатить к собственному мужу, для которого ничего больше не существовало, кроме дочери. Конечно, я была рада, что он вернулся, что все более-менее разрешилось. Но ощущать себя всего лишь кормилицей, когда я была родной матерью и женой, это уму непостижимо!
— Отдай мне Эль, —
