к выходу из палаты первой помощи и пробормотал. — Дожили, играем по правилам врага на своей территории. — После чего взял с тумбочки возле выхода металлические паучьи лапки и вышел.
«Втихомолку создать пулемёт? Забавно получается», — усмехнулся Кади, надев на себя браслет ложной оболочки.
Получив первую медицинскую помощь, Кади избавился от нескольких крупных гематом и с перевязанными руками отправился домой. Врач, пришедший залатать его, был крайне удивлён, ведь ему сказали, что у парня серьёзный перелом, а на деле оказались лишь гематомы. Чуть ли не волоча ноги, Кади дошёл до гостиницы и очень медленно и мучительно влез в свою комнату по верёвке, которую заблаговременно спустил перед операцией.
***
— Что произошло? Почему?! — кричал мужчина, который был ответственен за покушение на Императора.
— Успокоитись, мастир. Вси жи консирвная банка вирнулась, значит, они ни получить наших тихнологий.
— Но это провал! Провал по всем фронтам! Какого хера они вообще прислали какую-то бракованную!
Гоблинша замолчала.
— Торка, ты же её проверяла!
— Мастир, вримини было мало, чтобы провисти вси тисты. Ви жи сами торопились.
— Да знаю, мать твою, знаю! — схватившись за голову, ответил человек.
— Ну и ну. Досадно видеть тебя в таком состоянии. Неужели провалил задуманное? — раздался молодой мужской голос из дальнего угла комнаты конспиративной квартиры.
— Ты… А как сам думаешь?! — злобно огрызнулся мужчина. — Если бы не эта ошибка в сознании очищенной, всё прошло бы куда лучше!
— Но ты ведь прекрасно понимаешь, что будет дальше? — слова парня дальней комнаты как будто были наполнены торжеством.
— Неужели… Неужели ты всё…
— Да, я. И что ты сделаешь? — спросил парень, явно смеясь из-под капюшона в лицо мужчине.
— Ker’ja rata! — в злобе крикнул мужчина, в одно мгновение создав вокруг себя три шара и послав их в сторону парня.
— Ну-ну. Какой ты агрессивный. — Улыбка парня стала ещё шире.
Неожиданно все три шара остановились в метре от него.
— Довольно сильная базовая магия. Видимо, не зря ты так долго сидел на этом посту.
— Что? Что ты задумал?
— Ну, как что. Пораскинь мозгами: тебе были даны все ресурсы, но ты провалился. А всё из-за чего? Из-за твоей уверенности, что враг находится только в одной стороне и он глупее тебя.
— Неужели…
— Властью, данной мне епископом, за крупный провал в операции высшей важности, я, почтенный раб божий и верный слуга епископа, Генери Аурельский, приговариваю вас, Ноктус Сарвел, к отстранению от работ по дестабилизации ситуации в Онрольской империи. А за нападение на несущего слово епископа, вы проговариваетесь к немедленному сожжению.
Ужас в глазах мужчины рос с каждым новым словом Генери. Под конец его монолога ноги Ноктуса одеревенели, отказываясь сдвигаться с места.
— Ну, все формальности соблюдены. Пора умирать, Ноктус.
— Это превышение твоих полномочий! Этот приговор абсурден! — крикнул Ноктус, после чего в его руках появилось два слабосветящихся амулетов.
— А ты подготовился, — ухмыльнулся Генери, почувствовав, как после разрушения амулетов его в одно мгновение проткнуло с десяток мечей.
— Всё же я не такой дурак, чтобы не иметь защиты, глупый мальчишка, — ответил мужчина, развеяв три огненных шара.
«Все жизненно важные органы поражены, даже голову проломило, а он ещё стоит», — подумал Ноктус, осмотрев Генери, который уже закатил глаза.
— И это носитель вашей воли, епископ? Всего лишь.
— Мастир, вам лучши бижать! — заволновалась гоблинша.
— Да, знаю. Прощай, Торка. Работать с тобой было одно удовольствие.
— Как я говорил, ты должен быть сожжен, не правда ли? Просто из головы вылетело, — всё с той же насмешкой в голосе сказал Генери.
— Что?! — испугался Ноктус, отшагнув к стенке. — Почему ты не мёртв? Ты явно не иллюзия, но ты говоришь!
— Ты не представляешь, сколько раз мне это говорили, — ответил Генери, разведя руки в стороны. — Рубили меня, секли, протыкали, даже парочку раз сжигали и растворяли в кислоте. Неприятные ощущения, скажу вам.
— О чём ты говоришь?! Тебе от роду лет четырнадцать!
— Пха-ха-ха-ха, насмешил, — ответил Генери, вынув меч из своей головы.
Кровь, осколки черепа и мозгового вещества медленно стекали у него по лбу, но это нисколько не мешало ему говорить или мыслить. На полу, где он стоял, уже образовалась лужа из крови с метровым радиусом, но это так же не причиняло ему никакого дискомфорта.
— Увы, этого недостаточно, чтобы убить меня. Обычно существа должны выложиться на сто пятьдесят процентов, чтобы хоть как-то задеть меня.
— Ах так?! Тогда как ты скажешь насчет этого! L’tokos!
После произнесение заклинания активации перстень на руке Ноктуса заискрил красной молнией, и через секунду возле его руки витала красная шаровая молния.
— Съешь это, ублюдок! — крикнул Ноктус, указав на Генери.
Шаровая молния за доли секунды протянула свои искры к стоящему парню и с очень громким звуком ударила по нему, используя мечи как проводник. И так повторилось около шести раз, раскаляя воткнутые мечи до предела, и даже расплавляя их в некоторых местах. Тело Генери уже не походило на живое: облезлая кожа, выжженный глаз, горящие расплавленные мечи, торчащие из туловища, расколотый напополам череп — всё указывало на то, что перед ними просто стоял труп.
— Закончил? — спросил Генери, сплюнув изо рта сгусток крови, в котором оказался кусочек плавленого металла.
— Что?!
— Знаешь, это было больно. Не в той, кончено, степени, как в мой первый раз, но всё равно ощутимо. Хотя я уже давно понизил чувствительность к боли.
— Кто ты такой?! Почему ты не умираешь?!
— Ну, знаешь, я перестал задаваться этим вопросом в первый десяток тысяч лет, — ответил Генери, почесав затылок. — Ладно, пора прекращать, все равно твои попытки бессмысленны.
— Ха. Ха-ха. ХА-ХА-ХА! — Ноктус забился в истерике.
— Ну-ну, я же не влезал к тебе в разум или душу, чего ты.
— Папство борется со всеми проявлениями так называемых «демонов» вокруг, при этом даже не видя, ЧТО ЭТИ САМЫЕ ДЕМОНЫ ПРЯМО У НИХ ПЕРЕД НОСОМ!
— Жаль тебя расстраивать, но вообще сааниты не существовали бы без помощи демонов. Ну, да ладно. Как ты там сказал? Ker’ja rata?
На секунду Ноктус подумал, что у существа перед ним не удалось создать заклинания, но потом он просто погрузился во тьму.
— Мастир!
