— Ты изменился, — ухмыльнулся следопыт. — Обзавелся рогами.
— Железными. Я теперь Железнорогий.
— Вот как. У нас ты был просто Мечедар.
— Зачем пришли? — без обиняков спросил Стас, но спросил мягко, без вызова. Он и так понимал, но хотел услышать.
— Мы слышали: здесь разбили аллери, и пришли, чтобы быть с тем, кто это сделал. Мы хотим воевать с аллери — все, кто пришел со мной.
— А ваш клан на горе?
— Его больше нет. Мы — все, кто остались. Аллери напали на нас и… у нас больше нет клана.
Стас сжал губы.
— Ясно. Ну что же. Кто пришел к нам с миром — тот нам друг. Оставайтесь.
Он узнавал и здоровался со многими. Крепкорог, Древоруб… Многие были здесь. Стас узнал, что Остроклык пал в битве у горы, а Давизмей пропал без вести.
— Голошкур! — узнал Стас былого приятеля. Они обнялись.
— Что у тебя с ухом? — спросил Стас. Ухо ставра было срублено почти полностью.
— С аллери дрались! — гордо выпятил грудь Голошкур.
— Отли-ичные рога! — завистливо протянул он, глядя на Стаса. — Кто сделал такие?
— Кузнец наш, — улыбаясь, ответил Стас.
— Послушай, а мне он такие сделает?
— Спроси у него сам.
— А где он живет? — озираясь, спросил ставр.
— В кузнице, а кузница вон, там, — показал Стас. Голошкур умчался.
— Я смотрю, ты знаешь многих, — раздался голос возникшего откуда-то Громорыка. — И они тебя любят!
— Знаю. Многих я встречал в Ильдорне, когда был рабом. Я и освободил их оттуда.
— Вот как? — Изумился Громорык. — Ты должен рассказать мне эту историю!
— Ничего особенного, — Стаса прервал топот копыт бегущего Голошкура, вслед которому громовым ревом неслось:
— Рога тебе? Кто ты такой, засранец?! Мечедар — вождь! Хочешь рога — сделаю тебе деревянные, как твоя башка!
Стас и Громорык расхохотались.
Когда Стас закончил историю, вождь меднокожих изумленно покачал головой:
— Невероятно! Ты ставил условия самой Айрин, и разбил аллери уже два раза!
— Три, если считать наш набег на их поселок. А условия… Ты видел моего друга Элор. Она — наша надежда, вождь! Только из-за нее я мог ставить Айрин условия, ведь Элор имеет право на трон по старшинству. Айрин боится ее, и ей не будет покоя, пока Элор жива.
— Это я понимаю, — задумчиво произнес вождь. — Но почему же сами аллери не заступятся за законную наследницу?
— Люди — не ставры. Они трусливы, они боятся потерять то, что имеют. Для них неважно, законный правитель или нет, лишь бы их не трогали. То, что ставр крикнет на площади, они шепчут друг другу, оглядываясь по сторонам. Честь и правду им давно заменили деньги и власть.
Стас рассуждал о людях так, словно никогда не был одним из них, а когда понял — ему стало горько.
— Я надеюсь, что так и будет, и Элор надеется на это, — сказал он. — Мы попробуем поднять аллери против Айрин, но скажи мне, вождь: твои меднокожие готовы сражаться плечом к плечу с аллери?
— Трудный вопрос, Мечедар, я не готов ответить на него.
— Я понимаю, но когда ты сможешь сказать да — день свободы ставров приблизится.
Безрогие понемногу осваивались. Благодаря авторитету и слову Мечедара их уже не принимали за отступников, многие осели в домах гостеприимных ставров, прочие строили для себя дома. Общаясь с ними, ставры узнавали о жизни в других кланах, о рабстве, о жестокости аллери — все это лишь дополняло рассказанное Стасом.
В один из дней Элор подошла к Стасу:
— Мечедар, я нашла выход!
— Ты о чем?
— Ты говорил, что ставры не станут биться за меня. Я думаю, это не так.
— Что ты имеешь в виду?
— Что, если объехать кланы и собрать всех, кто недоволен Айрин? — предложила Элор. — Тогда мы легко соберем войско, чтобы идти на Ильдорн.
— Ты думаешь? — скептически спросил Стас.
— Да. Они отдают своих братьев в рабство Айрин, так не лучше ли отдать их в войско, которое их всех освободит?
— Пожалуй, в этом что-то есть. Говорят, многие кланы озлоблены поборами Айрин.
— Надо действовать, Мечедар!
— Хорошо, Элор. Сегодня будет совет, и я попытаюсь.
Совет проходил в храме буйногривых. После изгнания шаманов храм пустовал, и Стас предложил собраться в нем. Вожди и наиболее влиятельные ставры расселись по периметру, Стас оказался в центре, у алтаря. Десятки глаз устремились на него.
— Мы собрались решить, что делать дальше, — голос Стаса отражался от покрытых рисунками сводчатых стен. Всю ночь он думал, что сказать, но сейчас слова сами приходили на язык, он говорил то, что подсказывало сердце. — Мы сумели отстоять свободу. Но мы — всего лишь два клана из множества. Помните, я говорил: свободны все — или никто. Это значит, что свободы нет, пока несвободны остальные ставры.
— Но мы кровью добыли свободу! — крикнул кто-то. — Пусть они кровью добывают свою!
Ставры зашумели и заспорили.
— Все это так, — Стас мучительно искал какую-то аллегорию, зная, что ставры ценят меткие сравнения. — Но кто из вас не протянет руку, когда другой тонет? Кто из вас, когда друг попросит хлеба — подаст камень? Даже дети знают, что нехорошо оставлять друга в беде — а наши братья ставры в беде! В большой беде.
Слушатели зашевелились.
— Сильный должен помогать слабому. Аллери обращают слабых в рабов, а ставры еще и помогают им. Мы сильнее, мы смогли прогнать аллери, так давайте поможем остальным! Я уверен: многие кланы изгонят аллери, едва узнают о нашем приближении. Или они сами сбегут!
Ставры захохотали, и Стас почувствовал, что владеет аудиторией. Но до главного было далеко.
— Мы желаем биться с аллери, Мечедар! — встал и сказал Лютоглаз. — Каждый из нас потерял все. У нас был клан, но его мы не смогли отстоять. Аллери хотят уничтожить род ставров, поэтому мы должны уничтожить их!
— Ты не прав, Лютоглаз, — сказал Стас, — не все аллери таковы. Надо биться не с каждым аллери — только с Айрин. Говорят, до ее правления ставры не были так угнетены.
— Это правда, но…
— Ты видишь только то, что хочешь видеть. Аллери ничего не смогли бы сделать с нашим народом, если б им не помогали. Кто призывает нас подчиняться им? Кто выбирает, кого отдавать в рабство? Кто их руками вершит свой суд? Вы знаете ответ.
— Шаманы, — как один, выдохнули безрогие. Прочие ставры недоуменно переглядывались, не понимая. Шаманы — враги? В клане меднокожих шаманы были — Стас знал об этом — но у тех хватило ума не вмешиваться в происходящее, а вождь Громорык правил долго и был достаточно независим от них.
— Я не говорю, что все шаманы — предатели, но тех, кто служит аллери, надо изгнать, как поганых насекомых! Шаманы поклоняются духам предков, а наши предки не могут быть на стороне аллери! — Стас говорил, оглядывая собравшихся. — Надо собрать всех, кто недоволен Айрин, кто готов бороться за свободу! Я знаю, кто пойдет со мной: все эти ставры, которым нечего уже терять. Но я призываю всех, кому не все равно, кто хочет помочь, кто может помочь! Будьте готовы выступить, когда придет время! Потому что, только когда мы вместе — мы сила! Возьмите метлу, — горячо продолжал Стас, вспоминая старую притчу. — Выдерните прутья и сломайте поодиночке! Легко? Да! Но самый могучий ставр не сломает двадцать, тридцать таких прутьев!
