Ознакомительная версия.
– Мне тоже все это не нравится… – успела шепнуть она, и они замерли.
На поляне стоял невысокий человек в поношенной одежде, с мечом за оби, с длинными рыжими волосами, завязанными в пучок. На левой щеке у него виднелся глубокий шрам в виде креста. А еще у него была привычка томно прикрывать веки, словно очень важная персона.
– Хоп?! – коротко произнес Натабура.
Он узнал в рыжем Ван Чжи, о котором рассказывала Юка, и вопросительно посмотрел на капитана Аюгаи.
Капитан отступил в сторону, словно давая дорогу Ван Чжи. Но почему-то больше всего Натабуру волновали не рыжий, а дзуса, в которых он наконец узнал очень редких существ – черных кудзу. И только теперь, будто бы до этого не видел, разглядел черные крылья и черные же копья – яри. Вот так, укоряя себя, подумал он, черные кудзу – сами не убивают, а являются предвестниками смерти. Так написано в древнем трактате о Богах.
Черные кудзу вдруг растворились, пропали среди зелени, расселись, как птицы, на деревьях и склоне, подтверждая лишний раз свое предназначение – довести, исполнить волю Богов.
Но и капитан оказался не промах: сыграл свою роль до конца.
– Ну вот и все – я привел вас! – сказал он, с неприятно хищным выражением на плоском лице.
– Почему? – спросила Юка.
В ее вопросе слышалось – не почему привел, а почему предал. Капитан Аюгаи это хорошо понял, но понял как получеловек, а не как полукарабид.
– Почему? – теперь до странности весело переспросил он. – Почему? – И посмотрел на Чжи, который меньше всего походил на Бога со склона Дантай.
Ван Чжи рассмеялся:
– Наивные, вы поверили, что кто-то из карабидов может быть свободен в выборе? Люди глупы, думая так. Субэоса все просчитал. Жертвуя малым, он получил все!
– Действительно… – сказал Натабура, исподволь оглядывая лощину.
В этом месте она расширялась, ручей убрался в стенке, и площадка была практически идеальной не только для боя, но и для засады, ибо заросли по краям были густы и непроходимы.
– Так все-таки почему? – Натабура посмотрел на капитана Аюгаи.
Афра, который вечно мотался по кустам, и тот остепенился и с укоризной посмотрел на капитана.
– Думаешь, мы не знаем, как тебя обучали? – чуть насмешливо спросил он.
– А мы тебе поверили, – бесстрашно вмешался Язаки, просовывая голову между Натабурой и Юкой. – Ая-яй!..
Но на него никто не отреагировал, словно ни в лексиконе Богов, ни в лексиконе карабидов не было такого слова, как честь.
– В выучке тебя пытались приблизить к Богам, – важно объяснил Ван Чжи. – Впрочем, земные школы одинаковы, – добавил он, многозначительно прикрывая веки. – Ваш выбор не так богат, а приемы однообразны, даже если ты освоил Книгу Пяти Колец Миямото Мусаси.
Натабура едва не восторжествовал: сам Бог Ван Чжи ничего не знал о трактате монаха Кукай: Пять Тайных Колец. Но есть ли в этом толк? А может, он это сделал специально, чтобы усыпить мою бдительность? На всякий случай надо выглядеть чуть-чуть испуганным, вроде мы ничего не понимаем, вроде мы глупы, как духи бестолковости.
– Но ты ведь мог убить нас вечером, на рассвете, в горах, где угодно?..
Мысль, что он дал маху – не обратил внимания на вполне явные признаки двуличия, заставила его посмотреть на капитана другими глазами. Теперь капитан действительно походил на предателя, который втерся в доверие. «Отлично, – подумал Натабура, – теперь меня на мякине проведешь: люди с плоским лицами и глазами-щелочками сплошь мерзавцы. А ведь одно мгновение я ему поверил, когда спал на склоне под Зубами Дракона, а он защищал Язаки».
– Нет, – рассмеялся капитан Аюгаи. – Стоило мне только об этом подумать, как ты бы тут же догадался.
– Хоп? – рассмеялся Натабура больше над своими догадками – значит, он был прав в отношении капитана, и надо было всё же больше полагаться на свои чувства.
– Скажем так, я старался не думать.
– Что-то очень сложно…
– Разве тебя не обучали исикари?
– Хоп! – поднял руку Натабура, лишь бы только они не поняли его мысли. – Не знаю. А если знаю, не скажу.
– Вот и мы не знали, – вмешался Ван Чжи, – владеешь ты исикари или нет. Поэтому не стали рисковать, а капитану строго-настрого было приказано сделать все, лишь бы привести вас сюда.
– Да, я готовился долго, – похвастался капитан Аюгаи. – Целый год жил как человек. Мне даже наполовину вернули человеческое естество. На меня косо смотрели и могли убить в любой момент. Я страдал. Но теперь я снова становлюсь кабутомуши-кун. Слава глубокомыслию Субэоса!
Действительно, в его внешности что-то неуловимо изменилось, словно черты лица и фигура заострились и стали как у настоящих жуков – малоподвижными и угловатыми.
– Предатель! – выпалил Язаки, неподдельно возмущенный его подлостью. – А мы тебе поверили!
Видать, опустошение желудка пошло ему на пользу – прибавило прыти. А Афра, как всегда, заворчал и даже привстал, ткнувшись в ногу Натабуры, словно понимал суть происходящего и тоже требовал справедливости. Только этой справедливости у Богов не было. «Кому справедливость, а кому судьба», – подумал Натабура.
– Стало быть, ты готовился, еще когда мы мучились в плену у ёми? – переспросил он, по-прежнему демонстрируя свою наивность.
«Экий дурак, – решил Ван Чжи, как всегда с важностью прикрывая веки. – Не везет мне на истинных дзидайев. Убью. Убью одним махом! И девчонку, и толстяка тоже убью, и собаку. Нет, собаку заберу. Собака нужна. Собака сторожить умеет».
– Да, мы знали, что ты придешь. У ёми вы были два года, – напомнил он. – Главное было тебя найти. А вообще мы что-то заболтались. Прежде чем продолжить разговор, я должен выполнить одно неприятное дело. – С этими словами он выхватил серебристый катана – волшебный мидзукара.
Это был младший брат голубого кусанаги – чуть уже и короче на ширину ладони. Натабура мгновенно узнал его, хотя не видел ни разу в жизни. Учитель Акинобу однажды, когда показывал кусанаги, рассказал, что подобное оружие принадлежит только Богам. Тогда Натабура воспринял это не буквально, а как метафору. Но оказалось, что действительно в руках у Ван Чжи блеснул серебристый катана – мидзукара.
Капитан встал на колени, подставил шею и произнес:
– Все, что я знаю о вас, уже является тайной, поэтому мне положено умереть.
На какое-то мгновение он пожалел, что снова стал кабутомуши-кун. «А хорошо бы…» – подумал он, но додумать не успел. Бог Ван Чжи махнул мидзукара, и голова Аюгаи запрыгала по траве. Тело еще стояло целое мгновение, а потом завалилось набок под весом санэ, и кровь с шипением устремилась в ручей.
– Ни одно человеческое ухо не должно услышать продолжение разговора, – сказал Ван Чжи и прикрыл веки.
Ознакомительная версия.
