Генеральный штаб Альянса хранил молчание.
Разведывательные данные подтвердили опасения лордов-командующих — орки никак не ожидали возможного удара по Перекрестку. Большая часть ордынских войск находилась у границы Северных и Южных Степей — раскола, на дне которого и по сей день после Катаклизма бурлила кипящая лава, другие из-за визита короля Штормграда стягивались к Пылевым Топям.
Этот план был прост и безумен. И тем он нравился Вариану Ринну.
После прочтения капелланом молитвы, пять магов собрались в круг, творя заклинание. Легкая улыбка рисованной Джайны показалась Вариану усмешкой. Джайна не раз перемещалась из Терамора в ордынский Колючий Холм, когда встречалась с Траллом. Она одна стоила тех магов, что корпели сейчас над сотворением портала. Им пришлось изрядно попотеть, но это были лучше маги, служившие в королевской гвардии, и они знали, на что шли.
Холодная гладь портала, воздвигнутого в темном холле башни, источала голубоватое свечение.
За спиной Вариана стояли рядовые агенты ШРУ. Оставшись без главы, в почти расформированной организации, они чувствовали, что остались живы лишь для того, чтобы встретить свою участь на поле боя в схватке с орками.
Агенты ШРУ первыми шагнули в дрожащий овал. Вариан с гвардейцами последовал за ними.
Пыльный ветер застлал глаза короля, а солнечный зной накалил металлические доспехи. Отряд оказался на холме, перед которым Перекресток лежал как на ладони. Башня дозорных возвышалась над городком, и Вариан даже разглядел на ее верхушке спину вышагивающего орка-дозорного. За мгновение до того, как орк исчез за поворотом, в его спину беззвучно вонзилась стрела. Дозорный покачнулся и, неловко перебирая руками воздух, сорвался вниз.
Вариан обнажил меч. Остальные последовали его примеру. Гвардейцы оттащили магов, находящихся на грани обморока, на возвышенности, чтобы до их тел не добрались хищники. Когда битва будет кончена, разведчики заберут их в город, где им помогут жрецы.
Стражи Перекрестка, марширующие вдоль деревянной ограды, остановились, прислушиваясь к нарастающему внутри города шуму. Оглядевшись и не заметив ничего подозрительного, орки направились к ближайшему входу в город, чтобы разузнать о причинах этой суматохи. Для орков это было непростительной ошибкой, хотя бы один из них должен был остаться в карауле, и неожиданной удачей для отряда Альянса.
Вариан отдал приказ атаковать. Отряд, разделившись у самой деревянной ограды, попал внутрь города с двух его входов — северного и восточного. Они стали последними, кто вошел в город через эти тяжелые, сколоченные из массивных, неотесанных стволов ворота.
Два гвардейца взобрались по скрипящим деревянным помостам наверх, чтобы остальные дозорные башни не подали знака. Прикованные цепями виверны с рычанием бились о землю, покрывая пылью изрубленное тело распорядителя полетов. Солдаты Штормграда рассредоточились по всей территории городка, без разбору вырезая на своем пути каждого ордынца. Первыми смерть настигла тех, кто носил робы и посохи — они могли быть магами или лекарями.
Вариан не видел перед собой тех, кого настигал его клинок. Перед его глазами снова и снова представали изрубленные на части тела паломников и архиепископа. Когда свежая кровь окропила голодный клинок, та боль, что Вариан столько времени старательно сдерживал, хлынула неудержимым потоком, захлестнув отчаянием его суровое сердце. Он проклинал самого себя, что отпустил сына, отказавшись от попытки найти с ним общий язык. Проклинал за то, что его забота о сыне не подразумевала ласку, а отцовская любовь не требовала обязательной демонстрации. Ни единого теплого слова не сорвалось с его уст, когда он прощался с сыном. Даже после того, как Вариан чуть не лишил его одного глаза на тренировке, даже после сдержанного и отстраненного общения, даже после подарка, в котором он не нуждался, Андуин на прощание лишь неловко обнял его. Вариан не понимал сына, и в этот момент его непонимание достигло пика. Но Андуин покинул кабинет прежде, чем Вариан сумел сказать хоть слово. Он даже не решился вернуть сыну лично в руки подаренный кинжал, только оставил его вместе с его вещами в экипаже.
Помог ли Андуину кинжал, когда в лагерь ворвались орки? Бенедикт уверял, что для принца Свет — его единственное оружие, но Вариан надеялся, что клинок тоже нашел свое применения. Несмотря на свои способности, Андуин умел обращаться с оружием.
Вариан начал этот поход, чтобы вернуть королевству былое величие. Только победа в этой войне могла обеспечить обновление разрушенной Столицы и пополнение казны. И только недавно, в одну из бессонных ночей, Вариан понял, что эта война может стать последней, в которую король-гладиатор, не умевший прощать, втянул собственное королевство. Возможно, именно под началом короля-жреца мятежный Штормград обретет давно искомое спокойствие.
Измазанный чужой кровью, Вариан Ринн знал, что ему предстояло пролить ее еще больше, чтобы вызволить из плена наследника короны.
С заходом солнца, когда последние тела ордынцев были преданы земле, начала свой обратный отсчет неделя, в течение которой королю Штормграда нужно было удержать ордынский город в своей власти.
Крик о помощи заставил Джайну, настороженно ступающую по сухому ковру сосновых иголок, вздрогнуть.
— Помогите!!
Они переглянулись с Чейн-Лу и, не сговариваясь, повернули в сторону крика. Бесцветное небо будто лишила лес Пандарии звуков, и теперь каждый, даже самый тихий, как хруст иголок под ногами, казался оглушающим.
Волшебница и пандарен быстро миновали поредевший лес. На границе леса и усыпанного белым песком берега Чейн-Лу остановился, как вкопанный. Бушующее море вплотную подбиралось к лесу, швыряя к его подножию тяжелые, мутные волны. Тоненькое деревце, неизвестно откуда взявшееся посреди пляжа, гнулось к влажному, ставшему серым песку, и Джайна не сразу сообразила, что это липа серебристая. Возле липы два мирмидона плечом к плечу надвигались на долговязого пандарена, который медленно, спиной пятился к спасительному лесу.
Оглушительным свистом Чейн-Лу попытался привлечь внимание шипящих мирмидонов, но лишь один из двухметровых слуг королевы Азшары перевел взгляд узких зрачков в сторону пивовара. Второй, не растерявшись, разинул змеиную пасть и метнулся к пандарену, в тот момент тоже обернувшегося на свист. Джайна едва успела спасти неудачливого пандарена. Волшебница на бегу отправила несколько коротких ледяных стрел, угодившие прямо в глотку мирмидона. Джайна сбила пандарена с ног, и оба повалились на мокрый берег.
