Ракитушка отдала приказ одной из слушающихся ее взрослых храмовых щук – «Следуй за Афросием всюду, где сможешь! Преследуй его! Пугай его! Изнуряй его! Мучай его! Рви ему сети! Опрокидывай лодку! Не давай рыбачить! Пусть отдаст Афросий украденное! Пусть раскается в содеянном! А заодно приглядывай – где он плавает? Где причаливает? Может, там святые предметы спрятаны? Ищи! Ищи что есть сил!». Принявшая приказ храмовая щука с именем Зубрава принялась действовать мгновенно, превратившись в самую настоящую штурмовую советскую подводную лодку принявшуюся атаковать противника везде, где бы его не находила.
Вот только не учла Ракитушка, что Афросий их тех рыбаков, кто предпочитал не рыбу ловить, а пить по-черному. И на лов он выходил крайне редко, когда в карманах заканчивался последний медяк и не на что было купить хмельного. Поэтому щучье запугивание происходило редко, хотя пугался рыбак сильно, до колик и судорог, бегал жаловаться односельчанам, вопил, обвешивался амулетами разными и носился в храмы. Но и только. Ракитушкино терпение уже подходило к концу, тем более что по долгу службы она часто отбывала прочь, порой, не появляясь у Игл Ерша по неделе и более. За святилища уже не боялась – все храмовые щуки до единой получили приказ не подпускать вора и разорителя Афросия! Да и ивовые заросли не пропустили бы больше недруга.
Так и продолжалось… до определенного момента, ставшего черным днем в календаре Ивовой Сестры.
Как-то вернулась она с очередной «командировки», где Ракитушка была под водой, в теплых соленых водах далекого океана и помогала вместе с тремя другими Ивовыми сестрами рождению невероятно огромного создания, чья жизнь висела на волоске – слишком уж гигантским был тот малыш, слишком нескладным, слишком необычным, слишком уродливым,… но ахилоты клана умоляли так жалостливо, что нельзя было не согласиться – тем более, что ранее они всегда помогали Ивовым Сестрам. Рождение прошло успешно и вскоре Ракитушка вернулась…
И с ужасом обнаружила, что все до единой храмовые воины щуки уничтожены Зубравой, что немыслимо изменилась за столь короткий срок! Выросла больше чем втрое! А зубы?! А пасть?! А налитые кровавой тьмой глаза?! А ее агрессивность? Зубрава без раздумий напала на саму Ракитушку! А Ивова Сестра в силу своей безвредности никак не могла ответить ударом на удар и лишь защищалась…
Превратившаяся в лютое чудовище щука забыла всех и все! Кроме приказа гонять Афросия… причем с особенной яростью, ведь те щурята что пьяница выловил из заводи в святилище были детьми Зубравы. И еще один приказ пока выполнялся – не убивать Афросия, а пугать. Вот только второй наказ щука хоть и держала в голове пока, но уже с трудом – приказ трещал и рвался по швам. Вот-вот и у радикально изменившейся Зубравы, что к тому же продолжала меняться и увеличиваться в размерах ежечасно, окончательно сорвет крышу. И тогда конец Афросию,… а распробовав человечью кровь, кто знает, что ожидает остальных рыбаков, что пока оставались неприкосновенны и полностью игнорировались переродившейся щукой. Осталось все же в храмовой щуке что-то от «храма Ивавы». Но вскоре все светлое окончательно исчезнет и вот тогда…
Ах да! Лохров щука трогала и еще как! Била жестоко! Трепала! Бросала в воздух из воды! До первых смертей – всего шаг. Но и без того трусоватые лохры предпочли не дожидаться первой гибели в своих рядах и решили отсидеться на берегу – там тоже можно выпить, а за помощь рыбакам получить рыбью мелочь на закуску. Чем не жизнь? Мда…
Что случилось за те десять дней, что Ракитушки не было в Найкале?
Что произошло с Зубравой?
Задала вопросы грустно глядящая на меня глазами-светлячками Ракитушка, но отвечать я ей не стал, хотя и знал ответ. Пусть даже частичный – щука сожрала часть легендарного доспеха.
Меня больше напрягал не сам ответ. Меня мучил другой вопрос – что же в этой перчатке такое заключается, что щуке голову «свернуло» нафиг? Не видел я в сете СЛ пока ничего злого.
Размышлял я обо всем этом прямо на ходу, спеша к рыбацкой деревне. За моей спиной уходил в воду растительный столб, унося с собой облажавшуюся Ивову Сестру. Задание мне она, кстати, не дала. А могла бы! Чего жадничать то? Мне ведь теперь расхлебывать…
Глава седьмая.
Чудище на бреге! Чудище в воде!
- Где? – задал я единственный вопрос ожидавшему меня слуге.
- Прошу за мной, сударь – кивнул тот и повел меня по узкому переулку, зажатому меж двух дощатых заборов.
Шли мы минуты три и вскоре оказались в тупике, «отмеченным» молодым развесистым дубом. Под дубом заливисто храпел Афросий, обнявший небольшой винный бочонок. Повсюду разбросаны битые кувшины, бутылки, треснутая чашка, следы небольшого костерка. На выступах коры прилеплено несколько свечных огарков. Да у него тут прямо логово алкоголика…
- Я могу быстро разбудить его – осторожно заметил слуга – Но он будет не в особом восторге от этого способа, сударь.
- Плевать мне на его восторги! Буди! – твердо заявил я, намереваясь взяться за ворюгу и выбить из него усе секреты.
Этот гад мне все расскажет!
- С превеликим удовольствием – сообщил мне слуга, вытаскивая из руки спящего синий с желтым мешочек и вручая мне – Я разбужу его прямо сейчас…
- А-А-А-А-А! – дикий вопль пронесся над крышами домов и был он наполнен страхом до предела – Смотри-и-и-ите!
- Что это за тварь?!
- Лезет прямо из воды!
- Светлые боги! Защити и спаси!
- За оружие люди! За оружие!
Часто зазвонил медный колокол, что висел на небольшой и единственной вышке стоявшей на крохотной деревенской площади.
- Мать моя оперная певица! – изумленно заорал голос явного игрока, а не «местного» - Что это?! А?
- Бегит-е-е-е!
- Спасайте детей!
Д-Р-А-А-АХ!
Оглушительный треск древесины. Над моей головой, над домами и заборами, пролетело нечто больше всего напоминающее разбитый прибрежный причал, что вдруг решил немножко полетать…
- Сударь, ваш экипаж уже готов к отбытию – уведомил меня слуга, ничуть не лишившись своей невозмутимости – Бургомистр вас уже заждался…
- Фигу! Будем мочить чудище! – твердо заявил я – Сможешь поднять его?
- Пропойцу и вора? Смогу.
- Хватай его и за мной!
Д-Р-А-А-АХ!
Крик женщин! Плач детей! В воздухе свистят новые обломки!
Беда пришла в небольшую деревушку… беда страшная, беда водная, беда легендарная,… если я, конечно, не ошибаюсь…
Следуя за проворным слугой подхватившим бессознательного Афросия, я убегал от источника криков по перпендикулярному направлению – а что поделать? Куда вел узкий проход, туда мы и бежали. Срезать путь, конечно, можно – заборы не такие уж и высокие, но там частная территория и за такое попрание чужих прав, по дурной головке не погладят, а просто настучат крепким деревенским коромыслом. И настучат так сильно и крепко, что до явившейся неизвестной твари вообще не добегу.
