— Ингар, у тебя в твоем мире есть жена?
— Ну, наконец, добрались до главного вопроса, — усмехнувшись, подумал я.
— Ингар ты почему улыбаешься и не отвечаешь на мой вопрос?
— Нет, я не женат.
— И у тебя нет любимой девушки? — лукаво посмотрела на меня Викана.
— Боже упаси, мне и так хорошо! — отшутился я.
— Не может быть, чтобы у такого мужчины и мага не было девушки.
— Почему не может быть? Девушка у меня была, но она меня бросила.
— Тогда она полная дура! Такими мужчинами не разбрасываются. Кто она такая?
— Эльфийка по имени Электродрель — пошутил я.
— Какое красивое имя, — мечтательно прошептала девушка.
— Да имечко еще то! Но ты угадала она полная блондинка, — я с огромным трудом удерживался от смеха.
— Ты надо мной смеешься! — возмутилась Викана, глядя на мою ехидную рожу. — Ты говорил, что эльфов у вас нет только одни сказки и мифы.
— Ты права, моя жена только изображала из себя эльфийку, — вырвалось у меня неосторожное слово, и я прикусил себе язык.
— Жена? — простонала девушка и вскочила на ноги. — Ты мне все врешь, у тебя есть жена!
Передо мной снова оказалась разъяренная пантера. Глаза гвельфийки сверкали, и я находился на волосок от расправы.
— А ну сядь! — рявкнул я и, схватив за руку, усадил на ковер.
Из глаз девушки ручьем потекли слезы. Нужно срочно успокоить Викану, а то окружающие стали подозрительно поглядывать на нас.
— Хватит реветь! Я не женат, успокойся! — начал трясти я гвельфийку за плечи.
Трое моих друзей еще больше заинтересовались происходящим, глядя на нас с Виканой.
— Мы с ней развелись и она мне больше не жена.
— Как это развелись? — произнесла потрясенная Викана. — Так не бывает! Мужчина и женщина дают клятву верности перед богами, и только смерть их может разлучить. В вашем мире разве не так?
— Мы с бывшей женой не давали клятву Богу. Мы заключили договор только перед властями моей страны. Этот договор, может быть, расторгнут по закону.
— Тогда она тебе не жена, женой становятся только перед богами. У Вас разве клятву богам не дают? — удивилась девушка.
— Дают клятву Богу и у нас, такой брак нельзя расторгнуть, но он должен быть подтвержден еще и светскими властями.
— Странные у вас законы. То, что происходит между мужчиной и женщиной подвластно только богам. Женщина, с которой не заключен брак в храме, любовница и только.
— Вот такие мы козлы, — расстроено произнес я.
— А за что тебя бросила жена? — подозрительно посмотрела на меня Викана.
— Нашла более достойного.
— И чем он лучше тебя оказался?
— Не знаю, я его не видел, знаю только, что он богаче меня.
— Из-за денег значит? Тогда она полная дура, за деньги любовь не купишь. Почему она изображала из себя эльфийку?
— Наверное, считала себя королевой эльфов, она на нее похожа.
— Королеву эльфов зовут Галадриэль, я запомнила. Ты называл жену Электордэль!
— Не Электордэль, а Электродрель, правда, она называла себя Галадриэль, это я ее в Электродрель перекрестил.
— Тоже красивое имя для девушки, — пожала плечами Викана.
— Не совсем, — поправил я гвельфийку. — Электродрель это машина для того, чтобы дырки в стене сверлить. Очень сильно меня достала бывшая жена, жужжит и жужжит как электродрель целый день.
До Виканы, наконец, дошел, смыл сказанного, и она залилась звонким как колокольчик смехом. Смеялась гвельфийка долго, до икоты. Я позавидовал ее непосредственности и жизнелюбию. Чистая и светлая душа была у девушки, она радовалась жизни так непосредственно и искренне, что мои радости казались мне мелкими и пошлыми. Потрясающе красивая гвельфийская принцесса казалось, любила весь мир и спокойно отдавала свои силы и жизнь любому, кого она лечила по долгу «видящей». Окружающие платили ей тем же.
— Раскатал губы козел, — угрюмо подумал я. — Кто ты такой, чтобы хватать своими грязными лапами такую красоту и нежность. Ангелы более греховны, чем она. Все решено, везу ее к отцу и ходу оттуда, подальше от соблазна. Если я чего сотворю с ней по глупости, то дорога только одна, вешаться, — перспектива, вечно ходить виноватой сволочью меня не прельщала. — Мне чего-нибудь попроще, а не из Эрмитажа.
— Ингар ты почему опять загрустил, жену вспомнил? — вывел меня из задумчивости сочувственный голос гвельфийки.
— Какая же ты блондинка Викана, — сказал я, поднявшись на ноги. — Всем спать, я на вышку дежурить. Следующий Рис, затем Колин.
Я сидел на краю вышки, свесив ноги вниз, и сканировал пространство вокруг стоянки. Потрясающей красоты энергетический мир Геона завораживал и одновременно подавлял. Душа рвалась вверх, и я поднялся над своим телом, устремившись к потокам энергии покрывавшим паутиной небо над головой. Моя душа поднималась все выше и выше, стоянка внизу превратилась в маленький кружок с яркой точкой посередине, от которой ко мне тянулась тонкая нить.
— Это мое тело, — понял я.
Раньше я не уходил так далеко от своей телесной оболочки, только первые эксперименты с «Силой» в бараке постоялого двора, напоминали мне о нынешнем полете. Тогда я тоже выходил из своего тела и летал по окрестностям, но мне было очень страшно. Сейчас страх не сковывал меня, и я поднимался все выше и выше. Моя душа достигла, казавшегося ранее недостижимым, потока «Силу» и я окунулся в него. Внутри меня вспыхнул ослепительный свет и моя душевная оболочка засветилась. Купание в потоке энергии приносило мне необъяснимое наслаждение, потоки энергии во мне стали физически осязаемыми. Я чувствовал каждую струйку «Силу» текущую во мне. Постепенно энергетическая оболочка начала тяжелеть, и меня повлекло вниз. Наконец дух объединился с телом, и на сердце стало легко и спокойно. Я встал на ноги и оперся на поручни площадки. Мой внутренний взгляд обрел высокую четкость. Теперь я мог вычленять ауры живых существ почти на горизонте и определять, кому они принадлежат, белке или птенцу. Постепенно моя аура стала терять свой увеличившийся размер и вернулась почти к обычному своему объему, только стала несколько плотнее. Внутренний взгляд утратил ощущение объем и стал почти обычным, но все-таки более острым и избирательным.
От анализа своего нового состояния меня отвлекло пыхтение Виканы забирающейся по лестнице.
— Ты зачем сюда забралась? Иди спать, завтра снова в дорогу и та должна хорошо выспаться.
— Я не уйду, пока ты меня не простишь!
— За что я тебя должен простить? — удивленно спросил я.
— Я задавала недостойные вопросы о твоей жене, чем оскорбила тебя.
