— Возвращайся! — не оборачиваясь, бросил он. — Их слишком много, я не успею тебя прикрыть!
— Я… Не…
Широко распахнув глаза, Дина отступила на несколько шагов. Еще никогда в жизни она не видела столько демонов. По дороге сюда Проклятый сражался с ночными призраками и одержимыми, но все это не шло ни в какое сравнение с тем кошмаром, что надвигался сейчас на них. Даже тогда, в ту ночь, когда демоны уничтожили ее деревню, их было не так много.
— Уходи! Живо! — орал Проклятый.
Дина не двигалась. Она никогда не думала, что страх может быть настолько силен. Раньше, когда ей было страшно, она всегда убегала. Во время путешествия с Акселем она просто пряталась под его плащ. Но сейчас она не могла сделать ни того, ни другого. Страх как будто сковал ее по рукам и ногам. Она страстно желала убраться из этого места, но не могла шевельнуться.
— Какого дьявола ты еще здесь? — Проклятый обернулся. — Дуреха! Глупая никчемная девчонка! Пошла вон отсюда!
Но Дина больше не слышала его. Ее округлившиеся глаза были намертво прикованы к надвигающейся толпе чудовищ. Проклятый заскрежетал зубами. Конечно, он мог взять ее за шкирку и отнести обратно в замок Хагена. Даже если он успеет, даже если портал еще не закрылся, но… Успеет ли он потом вернуться? Или путь к Цитадели вновь окажется недоступным?
Проклятый зарычал от гнева и ярости. Нет! Он должен попасть в Цитадель! Любой ценой! Перехватив меч, он бросился вперед.
О девочке он больше не думал. Девочка больше не имела для него никакого значения. Цитадель была источником демонов. Цитадель была главной целью и предметом его ненависти. Хозяин Цитадели должен был умереть. Любой ценой.
Под мечом захрустели панцири демонов, зачавкала плоть, на мост посыпались кровоточащие куски конечностей. Под натиском Драконоубийцы ничто не могло устоять. Дымились вываливающиеся внутренности, разлетались ошметками человеческие головы, в Проклятого фонтанами била кровь.
Но и демоны не оставались в долгу. Несмотря на его смертоносный меч, несмотря на то, что Проклятый двигался невероятно ловко и быстро, то один, то другой Демон успевал дотянуться до него. Вскоре все: панцирь, наплечники, поножи, наручи — все это было изодрано на куски, и по его телу заструилась не только кровь демонов.
Но Проклятый не чувствовал боли. Клокотавшая в нем ярость могла дать фору любому демону. И он не собирался умирать прежде, чем перебьет их всех. Раны, оставляемые на его теле, все множились, превращаясь из невинных царапин и ушибов в серьезные и даже опасные. Но Проклятый будто не ведал усталости.
А потом пространство вокруг неожиданно расчистилось… Пользуясь драгоценными мгновениями передышки, Проклятый воткнул перед собой меч, оперся на него, тяжело дыша, огляделся. От толпы, преградившей ему путь, осталось уже меньше половины. А те, что остались, выглядели не лучшим образом: оборванные конечности, чудовищные порезы, хлещущая кровь. Пусть их плоть регенерировала прямо на глазах, но раны многих были слишком тяжелы даже для демонов. Бессмертные, неуязвимые, непобедимые демоны умирали у его ног. Умирали, сраженные рукой человека. На губах Проклятого появилась усмешка.
Толпа демонов раздалась в стороны, и к Проклятому вышли Логан и Айрис. Демоны отступали нехотя, многие недовольно взрыкивали, но раскаленный добела взгляд альбиноса действовал на них не хуже, чем хлыст на домашнюю скотину.
Окинув взглядом корчащиеся останки демонов, лужи крови, желчи и яда, разлитые на мосту, Логан ухмыльнулся:
— Чем же ты отличаешься от меня, человек?
Логан перехватил пылающий ненавистью взгляд Проклятого.
— Ты убиваешь демонов, как и я. И, так же как и я, ты готов пожертвовать чем или кем угодно ради своей цели.
Логан вытолкнул из-за спины девочку и Проклятый стиснул зубы. Уставившись себе под ноги, Дина старательно избегала его взгляда. Ей было стыдно. Ее спас этот мерзкий, страшный, ненавистный ей альбинос. А она… Она обрадовалась этому. И теперь ей было тяжело смотреть в глаза Акселю. Как будто она предала его. Как будто переметнулась в стан врага.
— В чем же отличие?.. — продолжал Логан. — Слово «человек» для тебя давно уже пустой звук.
Проклятый не отвечал. Он отдыхал и собирался с силами. Он знал — бой еще не окончен. Все остальное — не имеет значения.
— Можешь не волноваться насчет нее. Я проведу ее и оставлю там, у замка. Ты ведь, в конце концов, дойдешь до него? Возможно, ты не зря привел эту девочку сюда. Возможно, сегодня ты сотрешь ту незримую границу между нами.
Проклятый оскалился.
— Я уничтожу всех этих тварей, — тихо, но предельно внятно произнес он. — А потом я убью тебя. И эту чертову Цитадель. И ты, ублюдок, знаешь это. Ты чувствуешь это. И ты прекрасно понимаешь, в чем разница между нами.
Логан пожал плечами, тронул Дину за плечо и направился к Цитадели, далеко обходя Проклятого. Айрис задержалась на мгновение. Проклятый точно хлестнул ее взглядом, и она невольно поежилась. Этот человек по-прежнему внушал ей ужас. Достаточно было одного его взгляда… Но тогда почему все эти демоны, столпившиеся вокруг, истекают слюной, глядя на него?
Она вгляделась в человеческие лица, прячущиеся среди устрашающих зубов, рогов и когтей. Они были искажены голодом и жаждой крови. Они видели в Проклятом просто пищу. Кусок пока еще живой и такой сладкой человеческой плоти. Ничего больше.
Мысль, что Проклятый давно уже не пища, что он — Охотник, что это они — жертвы, данная мысль явно не приходила им в голову.
Она нагнала Логана и пошла рядом. За их спинами демоны с ревом сомкнули ряды.
— Я не понимаю, Логан. Почему эти… — она обвела рукой вокруг себя, — эти твари дрожат пред тобой, но при этом бросаются на Проклятого, надеясь растерзать его? Разве они не чувствуют, что чувствую я? Разве не понимают, что он несет смерть?
— Они слишком тупые. — Логан пожал плечами. — Они были такими, будучи людьми, и остались такими, преобразившись. Сила — всегда просто сила. Тогда, десять лет назад, я готов был возненавидеть отца за то, что он привел меня сюда. Но потом я понял. Сила — всего лишь сила. Власть, деньги, физическая сила — все это инструменты, которые каждый употребляет по своему усмотрению. И я понял, что только благодаря отцу я все еще жив. И у меня есть сила. Нечеловеческая, но — сила. И я могу употребить ее там, где захочу.
— А как же он, Проклятый? Ведь он все еще человек, почему же… Почему его так трудно убить?
Логан не сразу ответил. Пожалуй, он и сам был бы не прочь понять природу силы Проклятого. Такой человеческой и одновременно не человеческой.
— Ненависть, — задумчиво сказал он. — Наверное, в этом источник его силы. Хотя, конечно, я плохо понимаю его. Но, знаешь, я всегда думал, что моя ненависть к Цитадели не знает предела. Но когда встретил Проклятого… Моя ненависть рядом с его ненавистью — просто ничто.
