Ей было так страшно! И единственная мысль, которая билась в голове: «Эрих, помоги мне!».
Она так хотела, чтобы он её спас! Только он и мог!
Но Эриха не было, и вскоре Марк настиг её. Повалил на землю, вывернул руку. Вот и все, подумала София, приготовившись к неведомой боли.
•• •• ••
Он тащил её по земле. Схватил за свитер, как кота за холку, и тащил. Она пыталась удержать какое-то равновесие, но постоянно падала, сдирала руки, колени, а иногда и живот.
Марк тащил её в дом… обратно в тюрьму.
— Я только об одном тебя просил — не убегай, дай мне время. — Он агрессивно отшвырнул её тело куда-то в сторону, София ударилась спиной об поваленное дерево. — Ты хоть понимаешь, что я тебя до конца твоих дней теперь не выпущу? Не выпущу! Или…
Он склонился над ней, резко дернул за плечо. Заглянул в глаза.
— Ты никогда не будешь со мной добровольно…
Мужчина погладил её по еще, нежно, ласково. Так на бойне работники гладят шиншилл, перед тем как содрать с тех кожу. София заскулила.
— Боишься? — оскалился. — Умница моя!
Он залепил ей пощечину, да такую, что пол лица запылало. София ощутила, как заплывает глаз. Кажется, треснул сосуд, глаз наверняка налился кровью.
— Неблагодарная дрянь! — закричал Марк.
Здесь, в лесу, он мог кричать сколько угодно, что он и делал. Видимо, эмоции копились в нем слишком долго, и сейчас они вырывались на свободу.
— Паршивая дрянь! Я ради тебя… я ждал тебя десятки лет! Я был рядом с ним в надежде отыскать тебя! Но ты не ценишь!
Марк резко склонился к ней. София замерла, она даже всхлипнуть боялась, так ей было страшно.
— Боишься… правильно делаешь.
Еще один резкий рывок — еще одна пощечина. София повалилась на землю, и жалобно заскулила. Она поняла, что он не обратно домой её тащил — он её убьет, здесь и сейчас… в лесу. Он снова её убьет!
— Извини, — истерика мешала произносить слова четко, ей было страшно подниматься, поэтому она продолжала лежать на земле. — Извини меня, Марк. Прости…
Послышался смешок, после которого он ударил её ногой.
Такой боли София в жизни не испытывала. На мгновение показалось, что из мира выкачали весь кислород, не получалось сделать вдох. Боль пересиливала даже страх. Что угодно, лишь бы прекратить эту боль. Она бы валялась у него в ногах, она бы дала любые обещания, лишь бы он больше не бил!
Он поднял её на ноги. Обнял за талию, притянул к себе.
— Что ж, ты сама сделала этот выбор.
Марк резко её поцеловал, и так же резко швырнул на землю. Чернота его глаз сливалась с ночной тьмой.
— Возможно, в следующей жизни, — сказал он.
«Вот и всё!» — внезапно поняла София. «Конец».
•• •• ••
Она закрыла глаза, чтобы не видеть, что дальше произойдет. София подозревала, что для убийства этому мужчине не нужен ни пистолет, ни нож. Он умеет убивать и по-другому.
И действительно, из его рук хлынул поток воздуха, и резко врезался ей в грудь. София закричала, резкая отдача откинула её назад. И снова боль!
Она готова была умереть, лишь бы эта боль прекратилась. Она слышала собственный крик, он был отражением её боли… Как же больно! Как больно!
Краем сознание она ощутила, как её тело отрывается от земли. Из рук Марка хлынула полоса света, которая впивалась в грудь Софии. Именно эта полоска, кажется, и держала ее на весу.
— Марк…
Она пыталась произнести его имя, но из горла вырывался лишь непонятный хрип.
Вдруг всё прекратилось. София кулем повалилась на землю.
Боль никуда не уходила, но из пламени в груди, она превратилась в затухающий огонь. Огонь тоже приносит боль, но это уже не дикое пламя. София смогла открыть глаза.
Она увидела, что Марк лежит на земле, а к ней спешит взволнованный Эрих Нойман.
От облегчения, она заплакала, громко и не эстетично, от души.
Эрих сгреб её в объятия, нежно гладил её по голове.
— Прости… прости меня, — шептал отчаянно. — Не уберег, не защитил. Как же я перед тобой виноват.
Прикасаясь к ней, он что-то делал, что-то свое, магическое, потому что физическая боль понемногу отступала.
Но душевная, наоборот, росла нежной лавиной, расползалась по закоулкам души. Женщина взревела, заплакала, забилась в его руках.
— Как ты посмел меня оставить! — рыдала София, пока он продолжал качать её в руках. — Не защитил! Покинул меня, отдал меня ему…
— София… София, прости… маленькая моя, я так виноват перед тобой.
Она обхватила его руками что есть сил, и дала себе слово, что больше никогда не отпустит. В тот момент казалось, что только рядом с ним и безопасно. Обнимая его, прикасаясь к его груди, она впервые за долгое время чувствовала себя в безопасности.
— Эрих, я так тебя ждала… тогда ждала, и сейчас…
— Тогда я не знал… Господи, моя Сабрина, моя София, если бы я только знал… он мой брат, я ему верил. Он единственный, кто мог меня так обмануть. Прости меня…
— Эрих, Эрих… Я думала, что умру… ты не понимаешь, как мне было страшно… Эрих. Снова… как тогда…
Он гладил её по голове, и шептал что-то совершенное бессмысленное. Но затем…
— Эрих, нет!
София сначала увидела, а затем и ощутила, как в Эриха врезался … огненный шар. Его плечи напряглись — он прикрыл её собой, но отдача от удара все равно была ощутима.
Это был Марк. Он кинул в брата огненный шар.
Не спеша, Эрих положил Сабрину на землю, бережно прислоняя её голову к поваленному дереву.
— Пожалуйста, дождись меня, — сказал спокойно. — Я сейчас к тебе вернусь.
И медленно обернулся к своему брату, который только что пытался его атаковать.
— Нападать вздумал, братец? — спросил старший Нойман насмешливо.
Марк уже поднялся на ноги, но было видно, что он очень слаб. Видимо, Эрих по нему прошелся.
— Неужели ты думал, что можешь мне причинить вред своей слабой энергией? — спросил Эрих глумливо.
София наблюдала за двумя братьями, что стояли друг напротив друга.
— Ты забыл, Марк, что я — не слабая запуганная женщина. Я могу и ответить.
Эрих делает резкое движение рукой — и Марка сбивает с ног невидимая волна. Марк отлетает назад, ударяется об дерево, и падает на землю.
— Что такое? Забыл, каково это — нападать на того, кто равен тебе по силе? Или на того, кто в много раз сильнее?
София видела, что в Эрихе бушует пламя ярости, которое тот едва сдерживает.
Еще один взмах рукой, и еще один — на теле Марка появляются все новые и новые раны. Эрих подходит к нему всё ближе. Резко хватает руками, бьет, снова бьет, уже не какими-то шарами, а кулаками.
— Ты её убил! — Удар. — А потом пришел в мой дом, и заставил меня поверить, что это моя вина! — Еще один удар. — Ты её подставил! Ты смотрел, как я подыхаю без неё!
Марк упал. Он харкал кровью, лицо — сплошное месиво. Эрих силой поднял младшего брата на ноги, прислонил к дереву, и заставил посмотреть в свои обезумевшие глаза.
— Я пригрел змею! Я верил только тебе, больше никому, и ты пользовался этим! Ты подставил её! Заставил поверить, что она изменяет!
— Эрих… я…
— Ты думал, тебе это сойдет с рук?
— Брат…
И только тогда София поняла. Марк действительно верил, что сойдет, другого объяснения не было. Он так много лет оставался безнаказанным, что уверовал в собственное всесилие. И перешел дорогу человеку, который был намного сильнее него.
— Я дал тебе влияние, которого ты не заслуживал. Я дал тебе возможности, власть, — Эрих сжал его шею. — И ты забылся! Ты забыл, что я не только твой брат. Во мне энергия нашего рода, я — старший ктарх. Забыл?
Марк храпел и пытался избавиться от железной хватки. Софии его было совершенно не жаль.
— Ты убил Сабрину, и ты — убил Тамару, если бы не твои полоумные идеи, она была бы жива. Ты искалечил мою жизнь! — взревел Марк.
Он кинул Марка на землю, взмахнул рукой.
