— Ты никуда не поедешь! Ты же не в себе! Пойдем, я вызову врача, тебе дадут успокоительного и все пройдет. Завтра будет другой день и все станет иначе!..
Она дернула рукой в попытке освободиться:
— Отпусти меня! Ты не понимаешь! Я все тебе объяснила, больше нечего объяснять, а если ты мне не веришь, то извини! Я должна ехать, немедленно! А ты вернись домой, холодно же. Замерзнешь, простынешь… Ты лучшее, что я имела в жизни, но…
— Это я уже слышал! — крикнул он, пытаясь притянуть ее к себе, удивляясь силе ее сопротивления и теряя терпение. — Что это за игры? Я не маленький мальчик, чтобы шутить надо мной подобным образом! И не марионетка, чтобы дергать за нитки и веселиться при этом! Я не отпущу тебя!..
Из-за угла показались две желтые фары и маленький зеленый огонек такси. Маргарита махнула свободной рукой, когда машина почти уже поравнялась с ней, скрипнули тормоза и такси остановилось, проехав вперед три или четыре метра по мокрому асфальту. Маргарита дернула рукой из всех сил, вывернулась, сбрасывая незастегнутое просторное пальто, и оно осталось у Магнуса в руках, а она бросилась к машине, чуть не сорвав дверцу, упала внутрь с криком "Аэропорт Арланда!" и защелкнула блокировки всех четырех дверей. В тот же миг Магнус ударил обеими ладонями в стекло со стороны переднего сиденья, крича по-шведски настолько громко, что его было хорошо слышно даже через закрытые окна:
— Водитель, вы не должны никуда везти эту женщину! Она не в себе! Ей нужна медицинская помощь!
— Поехали же! — закричала Маргарита по-английски. — Чего же вы ждете?!
Водитель заворчал что-то неразборчиво по-шведски, аккуратно начал выжимать сцепление, чтобы не толкнуть под колеса мужчину с женским пальто в руках. Он видел сцену их спора, и только что выскочившая из этого пальто женщина в светлом платье для торжественных церемоний тоже внушала опасение, но с женщиной, как стереотипно, хотя и не без оснований, считает большинство населения, справиться легче, и водитель быстро оттер мужчину на тротуар, нажал на газ и скрылся, мигнув на прощание габаритными огнями.
Первым желанием было выбросить еще теплое и пахнущее ее духами пальто за парапет набережной, плюнуть на все, вернуться домой и напиться, благо алкоголя хватило бы с избытком. Но, оглянувшись по сторонам, он вспомнил, что машина Суне, столь любезно предоставленная ему на эту ночь, оставлена всего в паре сотен метров, что ключи у него в кармане, и бегом направился к ней. Бросил пальто на заднее сиденье и, стараясь мыслить спокойно, направился в аэропорт. Он не слышал и не мог слышать того, что крикнула Маргарита таксисту, но, учитывая ее невнятные речи и нелогичный, непонятно откуда возникший панический страх за дочь, можно было предположить, что она направится именно туда, в аэропорт Арланда, откуда производятся дальние международные рейсы. Возможно, документы и деньги у нее с собой, и тогда она улетит. Улетит, и больше он ее не увидит…
— Она сумашедшая, — шептал себе, стараясь не утратить контроля на скоростью. — Меня угораздило влюбиться в сумашедшую… Даже если я найду ее в аэропорту, то что? Там полно народу, она закатит истерику, прибежит полиция… О Господи…
Через несколько минут езды Маргарита поняла, что едет аэропорт в легком платье "подруги невесты", а главное — без паспорта, билета, денег и кредитной карточки.
— Извините, — сказала она водителю. — Сначала мне нужно заехать… сейчас вспомню адрес… улица Кристины-Августы, семьдесят восемь, въезд со двора…
— Фрекен, — вздохнул водитель. — Это на другой стороне города!
— Неважно! Как я полечу без денег и документов?
— Простите, что вмешиваюсь, фрекен, но не совершаете ли вы ошибку, собираясь улететь сейчас, бросая вашего мужчину на улице с вашим пальто в руках? Я каждый день вижу массу людей и я много старше вас, и этот парень…
— Конечно, я только и делаю, что совершаю ошибки! — перебила его Маргарита; кровь ударила ей в голову. — И всегда находится кто-то старший и добрый, часто совершенно незнакомый человек, готовый давать мне советы, которых я не прошу!
— Извините, извините! — забормотал таксист. — Конечно, дело ваше…
Незаполненный транспортом ночной город позволил доехать до улицы Кристины-Августы за пятнадцать минут.
— Подождите меня, — попросила она водителя. — Я быстро…
С трудом попав ключом в замочную скважину, она ворвалась в квартиру, на бегу стаскивая платье и сбрасывая туфли, натягивая джинсы, свитер и ботинки и радуясь, что догадалась купить ботинки на эластичных застежках, а не на шнурках, иначе в шнурках она запуталась бы теперь насмерть, как муха в паутине…Взгляд упал на телефон: "Они же спят, наверное… А может, мама еще не спит. Еще ведь не очень поздно…" И набрала домашний номер. После седьмого или восьмого гудка в трубке послышался сонный голос:
— Кто это? Ведь так поздно!
— Мама? Я разбудила тебя? Извини… — Маргарита старалась говорить спокойно. — Как ваши дела? Как Саня?
— Господи, Рита! — простонала Тамара Алексеевна. — Что с тобой? Ты выпила лишнего? У нас все нормально, Саня спит, ждет тебя и подарки. Как танина свадьба?
— Отлично. Свадьба — отлично…
— Что с тобой?
— Ничего…. Ничего, скоро приеду… Ну, пока, извини, что разбудила.
Пальто осталось у Магнуса. Она бросила в сумку пормоне с паспортом, банковской книжкой, кредитной карточкой и обратным авиабилетом с открытой датой, оставила ключи на столике в гостинной и захлопнула за собой дверь, как взорвала мост. Ей показалось, что водитель смотрит на нее с сожалением и подозрением в душевном неравновесии. "И правильно, так и есть — чокнутая. Зачем я тебе такая, ярл?.."
У международной части здания аэропорта — одна остановка для прибывающих такси. Поэтому Магнус был уверен, что он не упустит Колдунью, поскольку в другом месте она выйти не сможет — другого места нет. Конечно, у другой части здания — Внутренних Авиалиний — есть еще одна стоянка такси, но ведь туда ей незачем ехать… Он стоял за стеклянной дверью и смотрел на редких людей, выходящих из нечасто прибывающих машин. Было холодновато. Он пытался вспомнить, захлопнул ли за собой дверь дома или нет, и не смог вспомнить. Чем больше проходило времени, тем сильнее крепло желание умыть Колдунью холодной водой, чтоб остыла, и показать специалисту, даже если для этого пришлось бы применить силу, потому что сама она, похоже, не отдает себе отчета в том, насколько расшатаны ее нервы и что следом за нервной неустойчивостью — два шага до разлада психики. И если творческие люди похожи на свои произведения, то… То можно показать специалисту ее роман — интересно, что скажет об авторе психолог, основываясь на форме и содержании произведения… То, что она не прибывала, начинало тревожить: либо она передумала срочно лететь домой, либо уже улетела первым более или менее подходящим рейсом с пересадкой бог его знает где. Или же, что у нее не было с собой денег и документов и ей пришлось заехать за ними домой или в отель.
