— Могли бы и постучаться, — окликнул пришельцев Гриффон, — Мы бы вас с радостью впустили.
— Но, может быть, они пришли не с дружеским визитом… — Альберих увернулся: один из стоявших внизу в бешенстве метнул в него нож.
— Богом клянусь, Альберих, похоже, вы правы, — Даван уклонился от нового снаряда. — Ваше величество?
— Взять их, — коротко приказала Селенэй.
Нескольких человек захватили живыми; они рассказали немало интересного. Еще интереснее оказался подбор дурманящих снадобий и зелий, которые незваные гости собирались влить в поселковый колодец. Снадобья, по словам тех, кого Селенэй допросила, наложив предварительно Заклятье Правды, предназначались для того, чтобы открыть умы тех, кто выпьет колодезной водицы, влиянию чародеев Анкара.
Этот эпизод многое сказал королеве и ее соратникам о том, на что в настоящее время способен Анкар. А то, что произошло затем на хардорнской стороне Границы, сказало еще больше. Анкар укрепил Границу, создал полосу отчуждения глубиной в милю, где уничтожил все, не оставив ни хозяйства, ни жилья — а затем ушел. Прошло некоторое время, но ни Дальновидец, ни Провидец не видели, чтобы он предпринимал какие-то агрессивные действия.
— Так что теперь нож Анкара не был более приставлен к горлу Вальдемара, и Селенэй сочла возможным вернуться домой, чтобы вновь занять свой трон и успеть на свадьбу Тэлии.
Спутниково Поле оказалось единственным подходящим местом вблизи Коллегии, которое могло вместить всех ожидаемых гостей. Место для бракосочетания непременно должно было находиться поблизости, потому что ноги Тэлии все еще не зажили. К удовольствию Целителей, все кости встали на место (на то, чтобы вправить крошечные осколки, ушло столько труда, что не-Целители уже даже сомневались, сможет ли она когда-нибудь ходить), но они еще только начали срастаться, и Тэлии категорически запрещалось подвергать их малейшей нагрузке. Что означало, что если ей требовалось куда-то попасть, ее приходилось нести.
Целители предпочли не заключать ее ноги в гипсовые повязки вроде той, что они использовали, чтобы зафиксировать сломанное бедро Керен. В основном потому, что хотели иметь возможность наблюдать за проводимым Целительством гораздо более пристально и подробно, чем требовалось в случае Керен, но отчасти и оттого, что такие повязки стали бы большой обузой для тела, и без того измученного и истощенного. Вместо гипса они соорудили жесткие полусапожки из клея, полосок дерева и твердой кожи, подбитые войлоком из ягнячьей шерсти. Излишне говорить, что Тэлии такое решение принесло огромное облегчение.
— Можете вы себе представить, каково мыться с такими вот гипсовыми штуками на ногах? — сказала она юмористически. — Или стараться как-то прикрыть их во время бракосочетания? Или пытаться найти силача, способного тащить и меня, и весь этот проклятущий гипс?
— Не говоря уже о неудовольствии Дирка, когда он будет пытаться иметь с ними дело потом… — поддразнила Элспет, а Тэлия покраснела.
Элспет ждала в комнате Тэлии — , наблюдая, как Керен и Джери трудятся над волосами и лицом Герольда Королевы, кладя завершающие штрихи.
Про себя наследница престола была убеждена, что Тэлия и без того достаточно очаровательна, чтобы разбить сердце любому. Она оставалась худой и бледной после перенесенного испытания, но это странным образом только добавляло ей привлекательности. — Казалось, все лишнее сгорело, и от Тэлии осталась лишь ее истинная сущность… или же ее закалили и отточили, словно фамильный клинок. Вот с платьем из белого шелка и серебра пришлось помучиться: его требовалось скроить так, чтобы оно лежало красивыми складками, когда Тэлию понесут на руках, и спускалось ниже ног, чтобы прикрыть уродливые кожаные сапоги. Вместе с тем, подол не должен был свисать до земли, чтобы тот, кто будет нести Тэлию, не наступил на край материи и не споткнулся. Джери сделала Личному Герольду Королевы скромную прическу, под стать простоте платья, а единственным украшением невесты служили свежие цветы.
— «Никто в здравом уме и не взглянет на меня, когда рядом будете вы с Джери», — вполголоса процитировала Элспет, наклонившись к Керен; глаза девочки искрились смехом. — Светлые Гавани, да рядом с ней я смотрюсь, как полуощипанная красная цапля!
— Надеюсь, после стольких часов вы наконец готовы, женщины, — провозгласил Дирк, входя в комнату. Облаченный в наряд из белого бархата, он впервые в жизни выглядел совершенно безупречно и блистательно.
— Дирк! — рассмеялась Джери, вставая между ним и Тэлией. — По обычаю тебе не положено видеть невесту до тех пор, пока вы не встретитесь перед алтарем!
— К лешему обычаи. Единственная причина, по которой я вообще разрешаю Скифу ее нести, это потому, что если я попытаюсь держать одновременно и ее, и кольцо, я что-нибудь из них уроню!
— Ну ладно. Вижу, ты чересчур упрям, чтобы с тобой спорить. — Джери отошла, и при виде друг друга влюбленные, казалось, засветились изнутри.
— Я угрохала на нее два часа… — тихонько пробормотала Джери, явно позабавленная, — а ему стоило два раза моргнуть, и все плоды моих трудов ничего не стоят.
Дирк бережно поднял Тэлию на руки…
— Готова, любимая? — спросил он тихо.
— Всем сердцем, — ответила Тэлия, не сводя с него глаз.
Поле расцветили яркие краски — Зеленое Целителей, Алое Бардов, Синее Стражи — а между ними двигались одетые в более приглушенные серый, бледно-зеленый и красно-коричневый цвета студенты и вспыхивало на солнце золото и драгоценности, украшавшие придворных. Преобладало, конечно же, Белое Герольдов, и не только потому, что по случаю нынешнего торжества Герольдов съехалось дальше больше, чем на церемонию введения Элспет в сан наследницы престола. Половина белых фигур в толпе принадлежала Спутникам; украшенные цветами и лентами любящими руками своих Избранников, они во всех отношениях выглядели так, будто это они сегодня вступали в брак. Даже на жеребенке Симри красовалась гирлянда — хотя он все время порывался ее съесть:
Церемония прошла очень просто, хотя и не относилась к числу обыкновенных — поскольку свадьба пары, соединенной любовью-судьбой, представляла собой не столько обещание, сколько подтверждение уже свершившегося факта. Несмотря на продиктованные самыми лучшими намерениями усилия своих оппонентов, Скифу с Элспет удалось свести пышность и высокопарность к абсолютному минимуму.
Дирк донес невесту до самого алтаря, где очень бережно передал на руки Скифу, который едва не лопнул от гордости и счастья. Элспет вручила Дирку кольцо Тэлии, и он одел его на палец новобрачной. Скиф и Элспет оба кусали губы, чтобы не прослезиться в этот момент: отчасти потому, что Тэлия переодела кольцо, подаренное Крисом в знак дружбы, на соседний палец, а отчасти потому, что обручальное кольцо оказалось все еще ей великовато.
