Он проглотил конец фразы.
— Это Крис хотел им стать, — договорила Тэлия, внимательно глядя на него. — Ты избегаешь говорить о нем, любимый. Почему?
— Из страха, — откровенно ответил Дирк. — Страха, что причиню боль тебе… что мне самому будет больно. Я… я все еще не знаю толком, как вы относились друг к другу…
— Тебе нужно было только спросить, — мягко сказала Тэлия и втянула его в раппорт ласковым ментальным прикосновением. Спустя мгновение Дирк поднял глаза, встретился с ней взглядом и улыбнулся.
— А ты говорила, что эмоции не могут ясно говорить. Значит, вот как все было? Тэлия кивнула.
— Ни больше, ни меньше. Крис пытался рассказать тебе, но ты не слушал.
— Действительно. — Дирк вздохнул. — Боги… я скучаю по нему. Я так по нему скучаю…
— Когда мы потеряли его, мы потеряли больше, чем друга, — сказала Тэлия с запинкой. — Думаю… думаю, мы потеряли часть себя.
Дирк долго молчал.
— Тэлия, что случилось после того, как он умер? Ты говорила какие-то очень странные вещи, когда ответила на мой зов и вернулась к нам.
Она покачала головой, в раздумье наморщив лоб.
— Любимый, я не знаю. Все слишком неясно, да к тому же перемешано с болью, жаром и бредом. Все, что я могу сказать наверняка — что я хотела умереть и должна была умереть — но что-то удержало меня от смерти,
— Или кто-то.
— Или кто-то, — согласилась Тэлия. — Может быть, Крис. По крайней мере, так говорит моя память.
— Мне за многое нужно его благодарить, и не только за это, — задумчиво сказал Дирк.
— Гм?
— Ты узнала от него, что такое любовь, до того, как те скоты обидели тебя.
— Да, это помогло, — сказала Тэлия, немного подумав.
— Милая, ты готова пройти через это? — спросил Дирк после паузы. — Ты уверена?
В ответ она поцеловала его, по-прежнему удерживая раппорт между ними. Когда они отодвинулись друг от друга, чтобы глотнуть воздуха, Дирк усмехнулся, заметно успокоенный.
— Гедонистка, — сказал он.
— По меньшей мере, — согласилась Тэлия, наморщив нос, затем снова посерьезнела. — Да, шрамы остались — но у тебя они тоже есть. Раны зажили: ты же знаешь, я не единственная Целительница душ, всего лишь единственная, кто по совместительству является и Герольдом. Райни молодец, не хуже меня. Кроме того, я не хочу, чтобы то, что случилось, встало между нами — и ведь они всего лишь ранили мое тело, но меня не коснулись. То, что случилось с тобой, было хуже: Нерил надругалась над твоей душой.
— И это тоже прошло, — сказал Дирк спокойно.
— Тогда оставь все в прошлом. Никому не удается пройти по жизни, не заработав парочки шрамов. — Тэлия прижалась к нему, когда новый гость подошел, чтобы поздравить их.
Затем внезапно выпрямилась.
— Боги!
— Что? — испуганно спросил Дирк; он успокоился, лишь увидев, что на лице любимой нет боли. — Что случилось?
— Тогда, во время моей стажировки… та история с Мэйвен, Погодной Ведьмой… она Предвидела кое-что для меня, а я тогда ума не могла приложить, что она имела в виду. А теперь знаю! Она сказала, что я увижу Гавани, но любовь и долг не пустят меня в них… и…
Она осеклась.
— И? — ласково напомнил Дирк.
— Что… что моей величайшей радости будет предшествовать величайшее горе. О, боги… если бы я только знала… если бы я догадалась…
— Ты никак не могла предвидеть того, что случилось, — ответил Дирк с такой силой, что Тэлия, забыв о своих душевных терзаниях, уставилась на него. — Никто не мог. Никогда не вини себя. Неужели ты думаешь, притом, что среди Герольдов есть Провидцы, что если бы имелся хоть какой-нибудь способ предотвратить то, что произошло, это не было бы сделано?
Тэлия вздохнула и снова расслабилась.
— Ты прав… — сказала она медленно — Ты прав.
Празднество продолжалось далеко затемно, пока наконец, поодиночке и парами, гости не начали расходиться. Некоторые отправились на другие вечеринки — наподобие той, которая, как знали Дирк и Тэлия, наверняка устраивали где-то их товарищи-Герольды.
У других на уме были дела более личного свойства. В конце концов Тэлия с Дирком остались одни — чему отнюдь не огорчились. Тэлия умиротворенно прильнула к плечу мужа, который легонько ее обнял, и смотрела, как над головой расцветают звезды.
— Холодает, — сказала она, наконец.
— Замерзла?
— Немножко.
— Что ж, — усмехнулся Дирк, — нам, безусловно, облегчили возможность уйти незаметно.
— Я практически уверена, что они нарочно. И без того хватало неловкости от всех этих криков «ура» и прочего.
— Могло быть и хуже. Подумай об украшенном цветами помосте! Подумай о Спутниках в Высоком Храме! Подумай о наших с тобой сахарных изваяниях в натуральную величину!
— Лучше не буду! — засмеялась Тэлия.
— Готова идти?
— Да, — ответила она, обхватывая Дирка руками за шею.
Дирк отнес жену вверх по лестнице в ее комнаты — отныне их комнаты — на сей раз не прыгая через ступеньки, а ступая осторожно, медленно, чтобы не встряхнуть.
К их общему удивлению, на верхней ступеньке лестницы они обнаружили сидящую Элспет.
— Что ты, ради всех богов, здесь делаешь? — поинтересовался Дирк.
— Охраняю ваш порог, о великолепный. Студенты придумали. Мы дежурили по очереди с того момента, когда вы ушли сегодня утром. То есть, за исключением самой церемонии — на время ее мы установили на лестнице ловушку. Учтите, не потому, что мы кого-то подозреваем, просто хотели быть уверены, что никто не сможет войти, чтобы сыграть какую-нибудь шутку, пока вас нет. У некоторых людей весьма паскудное понятие о смешном. В общем, вот вам наш свадебный подарок. — С этими словами она поскакала вниз по лестнице, не дожидаясь благодарности.
— У нее любящее сердце, — тихо сказала Тэлия, — Когда-нибудь она станет хорошей королевой.
Дирк толчком ноги отворил дверь, осторожно опустил Тэлию на кушетку и повернулся, чтобы закрыть дверь и задвинуть щеколду — Не то, чтобы я кого-то подозревал, — сказал он с блеском в глазах, — но после одного твоего недавнего поступка мне хочется убедиться, что нам не помешают.
— Еще не совсем пора, — ответила Тэлия с улыбкой, — сначала у меня есть для тебя невестин подарок.
— Что?
— Один хороший обычай моего народа. Невеста всегда дарит жениху подарок. Он вон там, у очага.
— Но… — на миг Дирк потерял дар речи. — Тэлия, тут же Сударыня. Это твоя арфа, я не могу ее взять!
— Взгляни еще раз.
Дирк так и сделал — и увидел, что рядом, скрытая в тени, стоит вторая арфа. Он выставил обе на свет и пристально исследовал.
