Я не удержался от усмешки.
— А откуда вы знаете?
— Я, Симон из Виклека, знаю про тебя всё.
Черт, ну и как выкручиваться? Если знаю всё, зачем спрашиваю?
— Но мне надо кое-что уточнить… — мысленно кивнул: «так лучше». — Если попробуешь соврать…
Снять с него что ль повязку? Да ну нафиг! Реакцию не предугадаешь.
— Я вырежу тебе печень и заставлю сожрать. — я специально говорил почти ласково, представляю какой диссонанс это вызывает в его мозгу. А непонятное пугает еще сильнее. — Ты меня понял?
Опять частые кивки. Эдак у него голова отвалится!
— Расскажи мне, что ты здесь делаешь?
— Я… Мы… Нас с Петером сэр Родерик поставил в дальний дозор. Мы должны были обходить наш лагерь со стороны леса, чтоб значит люди сэра Остина не подобрались… А вы от сэра Остина?
Я зажал ему рот и коротко ударил под дых. Тело согнуло дугой, под ладонью послышался стон.
— Я же сказал тебе, Симон, я здесь задаю вопросы, — дождавшись, пока человек перестанет выть спокойно продолжил я, — нарушишь это правило еще раз… — чуть подумав, я сунул скрамасакс к его промежности, — Агнессе станешь не интересен. Понял меня?
— Да, да господин!
О, сколько подобострастия в голосе!
— Итак, еще раз. Ты был поставлен в дальний дозор сером Родериком, чтоб люди сэра Остина не смогли вас захватить. Так?
— Да, да, именно так я сказал!
— Хорошо.
Где-то, когда-то я читал или видел в ролике, что в таких делах: допросах ли, или впаривании никому-ненужного пылесоса главное, это заставить как можно чаще человека говорить: «Да». Пылесосы я не продавал, и допрос этот у меня в жизни первый, но видимо оставшийся где-то там, в моем мире «гуру» не соврал.
— Ты молодец, Симон, ты просто молодец. А скажи мне теперь, что же здесь делает сэр Родерик?
— Понимаете, у нашего господина, сэра Родерика спор с сэром Остином. Еще дед сэра Остина обещал деду сэра Родерика отдать деревеньку Вусхил в приданное к дочери. Там еще водяная мельница есть, и главное, хороший каменный мост через реку.
Понятно, «спор хозяйствующих субъектов». Знакомо.
— И что же, не отдал?
— Так ведь дочка умерла, так и не дав наследника. Тогда старый сэр Алан, дед сэра Остина, сказал, что раз брак не дал потомство и сэр Варин, отец сэра Родерика, женился на другой, на матери сэра Родерика, то и приданное надо вернуть.
— Понятно, — кивнул я, не отдавая себе отчета, что человек меня не видит, — ты говори, Симон, говори. Только не вздумай придумывать, я потом твоего приятеля поспрашиваю, и если он скажет что-то другое…
Надеюсь, прозвучало зловеще. Человека аж затрясло.
— Так я же и говорю, сэр Алан забрал назад и деревню, и мельницу, и мост. Да кто б ему тогда слово сказал! Он же королевский… — этого термина я не понял, но переспрашивать не стал, — тогда был. И людей у него было много.
— А сейчас?
— А сейчас старик помер давно, а сэр Варин, отец сэра Остина, сгинул в походе в земли проклятых гвинедов с половиной отряда. Вот сэр Родерик и решил, что раз Вусхил был уже обещан, то его надо отдать.
Ну чё? Логично! Деревню обещал? Обещал. Значит надо отдавать. А то, что так с невесткой получилось…, бывает.
— И что же сэр Родерик, твой господин, делает здесь?
— Так я же говорю! Сэр Родерик вызвал на переговоры сэра Остина, чтоб значит договориться, насчет деревеньки.
— А если не договорятся?
— Так сэр Родерик на это и рассчитывает! У нас людей больше, но если мы сами нападем, то это будет не по правилам. А так всё законно — сэр Остин напал, сэр Родерик вынужден был защищаться!
— А как побьет сэр Остин вас?
— Где ему побить то?! Сопляк он еще, по правде сказать. А еще, сэр Родерик нанял дюжину наемников, с самого Валланда! Матерые бойцы, правда дорогущие! Но слышал я, что один такой троих стоит. Не, не быть победе на стороне сэра Остина.
— Ты молодец, Симон, считай ты уже заработал золотой!
— Солид? — охнул Симон, — да я… да я… я отродясь таких денег в руках не держал…
Ох, что же с людьми делает жадность? И не только с людьми, кстати. Что такое «солид» я не знал, но не уточнять же?
— Я сказал «почти». Скажи мне еще Симон, сколько у вас бойцов?
Я прям почувствовал, как человек напрягся. Ну еще бы! Ведь раньше я спрашивал лишь об отношениях между местными феодалами, так, газетные новости. А крайний мой вопрос тянул на измену.
— Не напрягайся, Симон, ты же так хорошо говорил. Ты рассказал мне и о наемниках, и о планах своего господина… Понимаешь же, что теперь дороги тебе назад нет? Если я не узнаю, что хочу, кто мне помешает шепнуть твоему господину, о твоем длинном языке? Как ты думаешь, что тогда с тобой будет?
Дозорный аж сжался и завибрировал. Подумать, КАК я это сделаю, ему соображения не хватило, а вот ЧТО сделает с ним его господин, тут он хорошо сообразил.
— И потом, не расскажешь ты, расскажет Петер. Вон он, кстати, пришел в себя, моргает глазенками, только сказать ничего не может, кляп мешает. Как же ему не терпится все мне рассказать! — я покачал головой. — Солид у меня один, Симон, кому-то он достанется, кому-то нет.
Да! Жадность творит чудеса!
— Я всё расскажу, всё! — чуть ли не глотая слова от торопливости затараторил Симон. — У нас тридцать человек, плюс еще двенадцать наемников. А у сэра Остина по слухам только двадцать пять воинов. У нас у половины хорошие кольчуги, в прошлом году купили, у гоблинов. Орочьи! Тьфу, — попытался сплюнуть он, — будь неладны эти богопротивные демоны. У нас пятнадцать лучников, и это опытные парни, белку на бегу сбивают!.. Вот, я ничего не утаиваю!
— Точно ничего? А что за верховые?
— Так это свита сэра Родерика и его сына.
— Понятно… — протянул я.
Что еще спрашивать? Я не знал. Глянул на Си́ндри со Снором, те благоразумно молчали. И я их не могу спросить ни о чем, не раскрывая своей сущности.
— Полежи-ка здесь, Симон, я кое-что хочу уточнить…
— У кого, у Петера? Да он же ничего не знает!
Ах ты жадная тварь! Я поднялся, мотнул парням: «Отойдем?» Отдалившись достаточно, полушепотом передал им вкратце результаты допроса.
— Он больше ничего не знает? — уточнил Снор.
Я пожал плечами.
— Из того, что нас интересует? Думаю, что нет.
Снор не торопясь вернулся, и буднично, как режут баранов, полоснул человеку ножом по горлу. Тот задергался, забулькал… потом затих.
— Снимите с них пояса, и оружие заберите. Одежду… — хольд задумался, — одежда пусть остается: некогда, надо возвращаться, нас и так наверно уже похоронили.
Черт… Мы с шустриков переглянулись.
— Снор, но Асгейр же обещал его отпустить, — как-то растерянно протянул Си́ндри.
— Да… — я остановил приятеля жестом, — а какие варианты? Нет, дружище, — я буквально через силу вытолкнул из себя, — всё правильно… Пойдем, нам надо доложить о результатах.
Глава 33 Двое дерутся, третий поджидай
— Проклятье!.. Кнуд! Давай, куда-нибудь подальше отсюда!
Выслушавший наш рассказ Сигмунд скривился, будто ему зуб схватило, и развил бурную деятельность.
— Давайте, давайте, — заторопил он ошивавшихся по берегу орков, — на борт все, и ходу отсюда…
— Сигмунд, стой! — Бо́лли аж подскочил со своего рундучка. — Зачем уходить, послушай…
— Что послушай? — перебил его форинг, — Ты глухой? Парни довольно громко рассказывали. Тут же не меньше пяти десятков людских воинов! А у нас? Да еще не все раненые оклемались…
Ну, тут-то он палку перегибал.
— Сигмунд, да не будь ты как…
— Как кто? — братан набычился, уставился на волосатика с прищуром.
— Не будь таким недальновидным, форинг, — вырулил Бо́лли, — ты же сейчас хочешь сбежать буквально от горы золота!
— Я хочу сбежать от горы проблем! — перебил его Сигмунд. — Асгейр, давай на борт! Или без тебя уйдем.
Я до сих пор стоял на берегу, но за счет его высоты возвышался над планширем по грудь.
