В общем зале присел рядом с Дементием, заказал горячего взвара и начал разговор:
— Как часто группа Герберта выходит на связь?
— Два раза в сутки. В полдень и в полночь.
— Далеко они от реки?
— Примерно восемьдесят пять километров. Это трое суток хода.
— Потери есть?
— Двое убитых, и одного тяжело раненного наши сами добили.
— У тебя в группе сколько людей?
— Полный комплект по штатам глубинной разведки. Двенадцать человек и я, тринадцатый. Четыре тройки: разведка, пулеметная, гранатометная и снайперская. Подготовка у воинов отличная. В бою проверены. Крови не боятся. Выносливые. В лесу могут месяцами жить, хоть летом, хоть зимой.
— Это понятно. А моя функция в группе какая?
— Как обычно. — Командир, который, судя по всему, уже ходил с ведьмаками или учениками Вадима, усмехнулся. — Чуять опасность и выбирать безопасные маршруты. Кстати, у тебя что с оружием, снаряжением и боеприпасами?
— Порядок. Рюкзак и разгрузка есть. Боеприпасов достаточно. Продовольствия на пять суток. Из оружия АКМС, подствольник, «стечкин», гранаты и нож.
— Опыт, насколько понимаю, есть?
— Да.
Попивая взвар, я общался с Дементием около получаса. После чего отправился спать. Выход группы — в пять часов утра, а сейчас уже одиннадцать ночи. Если группа Герберта сообщит нечто важное, меня разбудят, но это вряд ли.
Накрывшись спальником, я попробовал заснуть. Но сразу не получилось. В голове много мыслей, и часть из них о Земле, точнее — о России. Пока добирался до Ольгинска, просматривал новостные блоки с флешки и просто диву давался. Когда я покинул родину, там царило относительное спокойствие, а сейчас страна кипела и бурлила. Отчего? Виной тому события на Украине. В братской стране, которая двадцать три года была независимой, бардак, и Кремль этим воспользовался.
Я попытался сформировать в голове общую картину того, что там происходило, и кое-что получилось.
Жила-была страна Украина, а в ней президент Янукович, типичный ворюга и говорящая голова, которая произносит дежурные фразы и читает речи по бумажке. Президент как президент. Ничем не лучше своих предшественников, точно такой же, как Кучма или Ющенко. Все они одна банда, партнеры и товарищи, но одновременно с этим конкуренты и соперники в борьбе за вкусный пирожок. Они плевать хотели на Украину, но удавятся за украденные ими бабки, которые хранятся за границей. Как и российские «слуги народа» из Кремля, они радетели собственного кармана. С той лишь разницей, что ресурсов на порядок меньше. По этой причине народ обнищал и дошел до ручки быстрее.
Народ возмущался, и вот очередной Майдан, очередные лозунги, только с приставкой «евро». Но что-то пошло не так. То ли лозунги были «неправильные», то ли кто-то посчитал, что ситуацию необходимо раскачать, и отдал соответствующую команду. Поэтому «Беркут», служилые люди, которым по большому счету все равно кого охранять и бить, хоть синих, хоть желтых, хоть красных, лишь бы приказ был, разогнал агрессивных студентов. После чего пронесся вой: «Детей убили!» — и Киев вышел на улицы. СМИ среагировали быстро, словно по команде, и на Януковича обрушился шквал критики. Справедливой критики, но это выглядело так, будто шавки одновременно набросились на прохожего, а тот стоит и в недоумении лупает глазенками.
Майдан был разогрет, готов к активным действиям, и вылезли лидеры оппозиции. Самозванцы, которым грош цена в базарный день. Яценюк-крысеныш, чья личность настолько прозрачна, что рука сама за кирпичом тянется. Кличко-боксер, мутный и весьма туповатый тип с двойным гражданством. Ну и Тягнибок, бывший комсомолец, который отрекся от ошибок юности и стал ярым антисемитом, а также свидомым патриотом незалежной Украины, при том что бабушка — еврейка.
Народ в большинстве своем с Майдана вскоре разошелся. Работа, семья, дети, учеба, и Янукович чего-то там пообещал. Но самые упертые, кому нечего было терять, остались, и кому-то за это даже платили деньги. А поскольку «Беркуту» воли не давали, Майдан стал притягивать лихих людей и тех, кому хотелось повоевать. Кто-то за идею пришел, кто-то ради интереса, кто-то за справедливостью, а кого-то подтолкнули лидеры националистических организаций. Таких в России называют коротко и просто — бандеровцы, вне зависимости от партийной принадлежности и целей организации, всех скопом под одну гребенку. И так появился «Правый сектор», в основе выходцы из западных регионов, которые терпели выкрутасы и воровство Кучмы-Ющенко-Тимошенко, но не стали терпеть Януковича. После чего самозваные оппозиционеры, которых и так-то особо никто не слушал, окончательно стали ширмой для агрессивных действий радикалов.
Общая картина следующая. «Беркут» стоит, президент мычит, оппозиционеры жалобливо бегают по иностранным посольствам, а в регионах — спорадические стычки и захваты административных зданий. Кажется, все затихло, и волнующие вопросы можно решить мирно. Но это только казалось. Время использовалось оппозиционерами для создания общественного мнения и перегруппировки сил на Майдане. И когда реальные кукловоды, послы западных держав, решили, что пора действовать, они дали отмашку и пришло время «кровавого четверга». Радикалы перешли в атаку и использовали огнестрельное оружие, «Беркут» понес потери и тоже получил стволы, а с крыш работали снайперы. Чьи они — вопрос спорный, но скорее всего работали стрелки сразу нескольких групп: как украинский спецназ, так и прошедшие школу Чечни бандеровские вояки. Итог: куча трупов и неразбериха. «Беркут» был готов зачистить Майдан, но Янукович получил приказ от реальных хозяев и сдал назад, а генерала, который бы всех послал и взял на себя ответственность, не нашлось. Проклятый негативный отбор в действии.
Что в итоге? Янукович предал страну и сбежал в Россию. «Беркут» объявили крайним во всех грехах, а экстремисты на время стали героями. Победа революции, и на Майдане праздник. Политики в растерянности и принимают любые условия тех, кто по всем законам и понятиям террорист и мятежник. Оппозиционеры по-прежнему бегают по иностранным посольствам. В регионах хаос, и благодаря СМИ более четко проведен раскол между востоком и западом.
Короче, ничего хорошего. Смута. И пока свидомые патриоты махали жовто-блакитными флагами, грозились извести русских и готовились вступить в Евросоюз, началась «Русская весна». Кремлевские политики разрешили русским называться русскими. Во время помпезной Олимпиады президент Путин впервые публично сказал: «Мы — русские». Не «Мы — россияне», как это было последние пятнадцать лет, а именно русские. Наверное, в этот самый момент судьба Украины уже была предрешена, а в Кремле произошла корректировка идеологии и общего курса. Украинские оппозиционные политики, которых дергали за нитки, подхватили выпавшую из рук Януковича власть, наговорили лишнего и натворили глупостей, а Путин и его команда, не будь дураками, воспользовались благоприятным моментом. И дальше от тимошенков, кличков, турчиновых, тягнибоков и прочих массовиков-затейников уже ничего не зависело. В русских людях проснулась надежда, что все будет хорошо, что жизнь налаживается, что президент не тряпка, и тысячи патриотов помчались в Крым, помогать полуострову отделиться от Украины.
