Общее впечатление дурдома усиливала хозяйка, летавшая вокруг головы эльфа Этьена и вопившая, как ей жаль господина Шарля, какой хороший был квартиросъемщик и как ей будет не хватать его и, в особенности, его платы за квартиру. Внизу, сидя на ступеньках, курил трубку черный эльф Жозеф, глядевший стеклянным взглядом вдаль над крышами.
Димка сел рядом. Разберутся и без него…
Подъехала еще одна карета, из частных извозчиков. Раскрылась дверь, из кареты медленно, матерясь на каждом шагу хриплым визгливым голосом, выбрался скрюченный в три погибели старик в потертой, но чистой городской одежде. Белые как пух волосы торчали из под конуса шляпы, кустистые брови… Огромные круглые очки и крючковатый нос придавали старику сходство со старым филином…
— Что здесь, трррррр, происходит?! Что, тррррр, за тррррр?!
Со старым филином-матершинником.
— Дедушка Арчибальд приехал… — безжизненно заметил Жозеф, — А Чарльза убили…
Дедушка Арчибальд, стуча палкой по булыжникам мостовой, подошел к ругающимся полицейским, поорал на них, размахивая палкой, понял, что на него не обращают внимания, плюнул и двинулся к крыльцу.
— Дедушка Арчибальд нисколько не изменился, — заключил черный эльф Жозеф и поднялся навстречу, — Добрый день, господин Арчибальд.
— Ты кто?! — прохрипел старик, подслеповато щурясь, — Жозеф?! Ты что здесь делаешь? А где Шарль?
— Шарль… Его убили.
— Что??!!
За возможный инфаркт можно было не опасаться: дедушка Арчибальд тут же понес по кочкам и подлого убийцу, которого решил самолично пристукнуть палкой — тролль-снайпер на всякий случай забился вглубь кареты — коллег Шарля, которые на могли сберечь такого ценного сотрудника, городскую полицию, которая позволила убить его единственного внука, а также самого внука, который, тррррр, как последний тррррр, позволил тррррр себя до смерти. Напоследок дедушка Арчибальд махнул палкой как шашкой, чуть не убив некстати подлетевшую хозяйку и спокойно осведомился, где лежит тело этого трррррр.
Димка вызвался проводить.
Долго у тела скандальный дедушка не задержался. Скоро, поддерживаемый под локоть Димкой, он выбрался на крыльцо и как с трибуны заявил всем и каждому, что раз он в кои-то веки приехал в гости к внуку, то теперь не уедет отсюда, пока не узнает, кто виновен в смерти господина Шарля. Хозяйка тут же подлетела и спросила, не хочет ли уважаемый господин снять ту же квартирку, где до сегодняшнего дня проживал его так некстати подвернувшийся под пули внучок.
Пламенную речь скрюченного дедушки прервало появление королевского курьера, гладко выбритого гнома в белом парадном мундире. Гном остановил коня и сообщил всему сборищу, что король интересуется, где господин Шарль, который обещал раскрыть заговор, но вместо этого заставляет своего короля ждать. Узнав, что задержка господина Шарля вызвана уважительной причиной, гном, не шевельнув и мускулом лица, развернулся и умчался прочь.
Дедушка Арчибальд, на удивление тихо державшийся при курьере — все уже поняли, что дедушка не промолчит и пяти минут и не скажет и двух слов без ругательств — громко поинтересовался, неужели у непутевого внука не было слуг. Димка поднялся.
Дедушка подозвал его поближе, ухватил за рукав и заорал, что господина Шарля нужно готовить к похоронам, а он, Арчибальд, слишком стар, чтобы самому заниматься всеми этими глупостями.
Местные традиции похорон Димка уже знал.
Хоронили всегда на следующий день после смерти, сразу после восхода солнца. Вернее, как «хоронили». В мире Свет покойников кремировали. После чего урну помещали в специальный склеп, либо фамильный либо общественный. До кремирования покойник должен был день пролежать дома, а ночь — в специальном здании — в нашем мире аналогов ему Димка не знал — где родственники должны были всю ночь читать молитвы над телом. Причем именно родственники, то есть никаких друзей, коллег по работе и бывших любовниц — присутствие посторонних у тела считалось жутким святотатством и плохой приметой. Так что эту ночь дедушка Арчибальд будет сидеть в… ну, скажем, в отпевальне.
Наконец, полицейские более-менее разобрались, кто прав, кто виноват, увезли преступника и разъехались. Димка завел дедушку Арчибальда в квартиру, где в темной спальне у накрытого простыней тела сидели три эльфа-гвардейца. Дедушка поднял крик, слышимый по всему дому, что посторонним у тела горячо любимого внука — «Чтоб его, тррррр, трррррр трррррр через тррррррр!» — делать нечего. Эльфы уперлись, что покойный был другом. Старик поворчал, но позволил им побыть здесь. До заката. Потом бой с цербером-дедулей выдержал черный эльф Жозеф, заглянувший в квартиру проститься с другом детства.
Жозефа дедушка еще пустил, но прибывших вскоре королевских полицейских разогнал к чертовой матери. Дедушка орал, что если они хотят найти убийцу, то пусть обратятся в городскую полицию — так вот кто выиграл спор — а если просто полюбоваться на мертвого Шарля, то дудки. Когда в проклятьях дедушка дошел до начальника королевской полиции, полицейские, державшиеся вежливо только из уважения к старости, сообщили, что их начальник вовсе не «слабак, только и могущий сидеть в кабинете, поджав свою трррррр и трррррр», а, да будет это известно уважаемому господину, ветеран нескольких войн, только из-за ранений пошедший на службу в полицию. Дедушка заявил, что когда родители их уважаемого начальника еще только примерялись к изготовлению сына, он, Арчибальд Трррррр, уже получил свою первую медаль в битве у Трех озер. Даже Димке, с его скуднейшими познаниями в здешней истории, было известно, что для участия в этой битве дедушке должно быть не девяносто лет, а пожалуй сто девяносто…
Полицейские поняли, что маразм дедушки зашел слишком далеко, и сдали позиции, ворча, что теперь понятно, в кого господин Шарль был такой сумасшедший.
В общем, дедушка Арчибальд своим присутствием превращал скорбную процедуру прощания с телом в сущий балаган. Димка уже не выдерживал, но тут в дверь постучали.
Тот же бритый гном-курьер хладнокровно поинтересовался у открывшего ему дверь Димки, кто тут будет господин Хыгр. Узнав, что господин Хыгр перед ним, нимало не удивившийся курьер вручил Димке предписание и даже любезно пояснил неграмотному яггаю, что ему следует немедленно явиться во дворец, на прием к королю.
Димка почувствовал холодок в животе…
Дворец был все там же и все таким же. Слава богу, Этьен проводил его, потому что в обязанности курьеров не входили экскурсии по дворцу. Когда Димку впихнули в приемную — сегодня придворные были поопытнее и смогли втиснуть его в положенную дверцу — король уже сидел на троне, толпа дворян неодобрительно покосилась, но ничего не сказала. Димка, сегодня единственный из горожан, прислонился к стене, чувствуя себя двоечником в классе отличников. Да еще и две свежие дырки на камзоле…
