В глазах у него потемнело.
В руках у Лота был вовсе не двуручный кистень, а головы Карла и Брюн. Крэк связал их за волосы. Глаза на белом, как мел, лице Карла были открыты. Лот видел красные, полопавшиеся сосуды вокруг черной радужки. Изо рта Брюн вывалился почерневший, распухший язык.
Лот повернулся спиной к стене, присел на корточки и закрыл руками лицо.
Связка из двух мертвых голов, которую он выпустил, глухо шлепнулась об пол.
Перед тем, как уйти, Крэк попросил Карла и Брюн проработать с помощью своих наставников главу «Уничтожение образов в ноосфере».
— Мы назвали это ментальной зачисткой, — сказал Джонс. — По выходным мы часто спускались из монастыря в один небольшой городок, который находился рядом. И там многие знали нас в лицо — ну, бармен, хозяин тира. Теперь же нельзя было допустить, чтобы кто-нибудь узнал нас, когда наши лица начнут мелькать в новостях.
— И вы стерли память жителям городка? — спросила Брюн.
— Нет, — ответил Крэк. — Залезть в голову каждому из пятидесяти тысяч жителей — тут свихнется и великий Будда. Мы уничтожили собственные образы в ноосфере, понимаете? Жители Нью Энда помнят нас, помнят, что общались с нами. Но уже никогда не смогут узнать при встрече.
Шмеллинг был более рационален.
— Ноосфера… а как же физические носители? Фотографии, заметки в газетах? — спросил Карл.
— Материальные носители изображений тоже нужно уничтожить, — кивнул Крэк. — Спросите у книги, как это делается.
И они спросили. Впервые оба наставника — рыжий бог и юная разбойница — пришли вместе. Карл и Брюн сидели за столом, едва не соприкасаясь головами. Как два школьника, готовящие уроки. Брюн подумала о том, что у Крэка было много таких дней — когда он сидел над книгой в своей келье, и слушал, что ему рассказывает крохотный учитель. Или же у Джонса не было отдельной комнаты, и он сидел в классе, вместе с другими учениками? Брюн уже заметила, что хотя она и видит Локи, беседующего с Карлом, но не слышит, что рассказывает рыжий бог.
Маленькая Разбойница топнула крохотной ножкой.
— Ты меня не слушаешь! — заявила она, обиженно надувая губки.
— Слушаю-слушаю, — извиняющимся тоном отозвалась Брюн. — Ты остановилась на том, как найти своего эфирного двойника в ноосфере. Он может быть совсем не похож на меня настоящую…
— Да, — кивнула Маленькая Разбойница. — Ты — это представление себя самой о себе. А эфирная копия — это представление других о тебе. Обнаружив этот эмоционально-энергетический сгусток, следует…
У Ирвинга был обалделый и одновременно счастливый вид человека, который поскользнулся и рухнул в пропасть, но в последний момент его поймали за лодыжку и втянули обратно. Отсвет увиденного — невыразимая пустота бездны — еще горит в его глазах. Но и спасенный, и спаситель хотят отойти от скользкого края как можно дальше и быстрее.
Лот крепко обнял брата. Крэк деликатно отвернулся и поднял валяющиеся на полу головы. У Джонса тоже был измученный вид. Воскрешение мертвых — совсем не такое легкое дело, как может показаться на первый взгляд.
— Там какая-то делегация на берегу около замка, — сказал Крэк. — Я думаю, вам лучше выйти, показаться. Навести порядок.
— Я знаю, как пройти на обзорный балкон, — ответил Лот. — Пойдемте.
Ирвинг и Крэк последовали за старшим Тачстоуном по полуосвещенным коридорам. Когда они миновали зал, где ровно гудела и светилась розовым «жужелица», Лот заметил:
— Вот здесь теперь весь заряд из батареи нашего флаера.
Ирвинг покосился на механизм. «Жужелица» вдруг погасла. Несколько кратких мгновений она выглядела как ненужный мертвый кусок железа, оплетенный проводами.
— А сейчас куда заряд делся? — пробормотал Ирвинг.
Жужелица снова засветилась. Лот даже не успел ничего заметить. Он не обратил внимания и на то, что Джонс стал выглядеть гораздо бодрее. Ирвинг же как-то странно взглянул на Крэка, но ничего не сказал. Ирвинг почуял, как Джонс приложился к энергии, что плескалась в «жужелице», и сделал пару больших глотков. Но у Ирвинга не нашлось слов для того мимолетного ощущения, что промелькнуло на самом краю его сознания. Крэк, в отличие от Карла и Брюн, мог питаться не только человеческой энергией. Он мог усваивать и более грубые, необработанные виды энергии. Но если Брюн была внутренне готова к зрелищу истаивающего в воздухе автомобиля, то Ирвинг не смог расшифровать те образы, которые он увидел.
— Нашел свой учебник? — спросил Ирвинг, кивая на книгу в руках Крэка.
— Все произошло из-за того, что он попал в плохие руки, — ответил Джонс серьезно. — Теперь его надо закрыть. Но застежка, видимо, потерялась…
Ирвинг хлопнул себя по лбу и полез в карман джинсов. Крэк остановился рядом с ним, притормозил и Лот. Ирвинг не без труда извлек черную кованую застежку наружу и протянул ее Джонсу.
— Вот она, — сказал Ирвинг. — Совсем забыл про нее. Хотел отдать Карлу, но тогда не успел.
— Оно оказалось и к лучшему, — заметил Лот.
— Спасибо, — с чувством произнес Крэк.
Он хотел надеть застежку на торчащие из края книги штырьки, но передумал и переложил ее себе в карман. Тачстоуны и Джонс двинулись дальше и оказались в небольшом зале, где ощутимо пахло порохом. Лота передернуло — он узнал это место. Старший Тачстоун ускорил шаги. Ирвинг дошел до большой лужи крови на полу. Он остановился и перевел взгляд на стену, в которой зияли три пулевых отверстия. Ирвинг стоял и смотрел на них, как зачарованный. Лот добрался до выхода из зала и обернулся на брата. Крэк дернул Ирвинга за рукав.
— Пойдем, — сказал Джонс мягко.
— Я никогда этого не забуду, — прошептал Ирвинг.
Взгляд его приобрел более осмысленное выражение, и он поправился:
— Я никогда не забуду того, что ты для меня сделал, Крэк.
Джонс улыбнулся.
— Обращайся, — сказал он.
Троица принялась подниматься по лестнице. Она, насколько помнил Лот, выводила на обзорный балкон.
— Крэк, — сказал Ирвинг. — Я тоже касался книги. Я видел, что Карл превратился в летучую мышь… Я теперь такой, как они?
— Нет, — сказал Крэк серьезно.
Губы Ирвинга побелели.
— Ты отобрал это у меня, — сказал он, болезненно улыбаясь. — Когда воскрешал. Да?
Крэк усмехнулся.
— Если бы ты знал, чем ты хочешь владеть, ты пришел бы в ужас, — ответил Джонс. — Но грязь пристает только к гнилой душе. Здоровая душа ее отталкивает. Ты остался человеком, вот и все. Поэтому ты не смог бороться с Карлом, когда он взял вас в плен. Ты по-прежнему будешь видеть ауры других людей, но это все, к чему у тебя есть способности. Возможно, это последствия войны, когда мы все нахватались всякой дряни.
