— Нет, — ответил Браэлин вместо Даб'ней.
Киммуриэль обдумал это, потом кивнул.
— Признаю, в свете той информации, которую вы узнали, для тебя это вероятно лучший выбор. Ну так иди. Спрячься в глубокой норе. Думаю, что всё решится быстро — а если нет, по крайней мере ты будешь знать новые границы.
— Если победит мать Бэнр, значит победит и Бреган Д'эрт, — сказала Даб'ней. — Что будет с нами в этом случае?
— Джарлакс ценит вас обоих.
— Но расскажешь ли ты ему о нашей трусости? — спросил Браэлин.
— Я расскажу, что вы вели себя именно так, как поступил бы сам Джарлакс на вашем месте, — ответил Киммуриэль.
Даб'ней и Браэлин переглянулись — удивлённо и с облегчением.
— О, он уже поступал так прежде, не сомневайтесь, — сказал им Киммуриэль. — Много раз. Так он выживает. Мы все так и выживаем.
Он фыркнул и тихонько добавил:
— Может быть, это наше вечное проклятие.
Пожав плечами, Киммуриэль развернулся, дал Вульфгару знак следовать за собой и пошёл прочь.
— Киммуриэль, — после нескольких шагов окликнул псионика Браэлин, вынуждая его снова обернуться.
— Желаю тебе удачи в этом путешествии — и не только ради моего собственного благополучия.
— Значит, ради всех нас, — телепатически сказал Киммуриэль Браэлину и Даб'ней.
ГЛАВА 27
Зловредная инфекция
— Что мы здесь делаем? — прошептала Далия на ухо Энтрери. Вместе с Ивоннель и Пвентом они лежали на краю поросшего лесом уступа, глядя вниз на большое собрание дроу. Ближе всего к ним находилась самая большая группа со знамёнами дома Бэнр — хорошо знакомыми Энтрери, который однажды оказался в подземельях именно этого могущественного дома.
— Слишком многое стоит на кону, — прошептал в ответ он. — Может быть, мы найдём способ помочь.
— Против этого? — недоверчиво спросила Далия. Она протянула руку и обвела огромное войско смертельно опасных дроу.
— Чего ты от меня хочешь?
— Глубоководье, — ответила она. — Давай вернёмся и расскажем о здешних событиях. Поднимем лордов. Может быть, это единственная надежда Гонтлгрима.
Энтрери поднял ладонь, чтобы заставить её замолчать, покачал головой и посмотрел на двух их спутников.
Пвент был совсем рядом с Ивоннель. Дроу как будто совсем не тревожило присутствие вампира.
— Значит, убей меня, — умолял дварф. — Но излечи от этого проклятия, умоляю. Мне говорили, что ты сильнее всех. Аватар самой Ллос. Уж наверняка…
— Я уже сказала тебе, Тибблдорф Пвент, — оборвала его Ивоннель. — Никому не известно лекарство от твоей болезни. Если бы оно было, я бы нашла его, клянусь. Но увы — его нет.
— Тогда убей меня насмерть.
— Ты сказал мне, что смог сесть на трон Дварфийских Богов, — ответила Ивоннель. — Разве это не даёт тебе надежду?
— Я думал, что найду способ контролировать его, — признал дварф. — Может быть. Но это проклятие, госпожа, это проклятие… оно не оставляет меня, и голод возвращается. Я могу сдержать его сотню раз, но сто первый заставит меня вонзить зубы в шею Медноголовой.
— Твоему королю Бренору предстоит великое сражение, — напомнила ему Ивоннель. — Ты утолишь свой голод на его врагах.
— На время, — мрачно ответил дварф.
— А когда всё закончится, если не передумаешь, я прекращу твою… болезнь.
— Что же тогда будет с бедным Пвентом? — спросил Пвент.
— Тебя не будут винить, — вмешался Артемис Энтрери. — Я видел. Сдаться своему проклятию — не порок. В конце ты поймёшь, что ранят лишь те вещи, в которых ты по-настоящему виноват.
— Да что с тобой стало? — прошептала Далия на ухо Энтрери, и в её голосе слышалось не беспокойство, а скорее неприязнь.
Энтрери посмотрел на неё и беспомощно пожал плечами.
— Оставайся здесь и найди своё место, Тибблдорф Пвент, — сказала ему Ивоннель. — А сейчас уходи. Если ты не можешь найти свой путь, если ты думаешь, что я неправа, напомнив тебе о долге, тогда напади на врагов короля Бренора. Перед нами несколько сотен дроу, способных умертвить тебя. Но я повторяю — сейчас не время. Боюсь, нам предстоит сражаться в войне.
После того, как Пвент покинул их, превратившись в летучую мышь. Ивоннель повела двух других вниз по склону к знамёнам дома Бэнр. С каждым шагом Далия беспокоилась всё сильнее и продолжала дёргать Энтрери за рукав, и когда он оглядывался, движением головы показывала, что им давно следовало отсюда уйти.
Наконец, оказавшись совсем рядом с лагерем дроу, Энтрери замедлил шаг.
— Ты хочешь, чтобы мы предстали перед верховной матерью? — прошептал он Ивоннель.
— Я хочу, чтобы вы были свидетелями, — пояснила она. — Я не знаю, что найду там, не знаю, позволит ли тётя мне уйти. Если нет — вы должны рассказать всё королю Бренору.
Она замолчала, потом сняла кольцо и протянула его убийце.
— И прошу, верни это Кэтти-бри.
— Если они не позволят тебе уйти, почему ты думаешь, что мы сможем выбраться? — буркнула Далия.
Ивоннель улыбнулась в ответ на этот выпад, ведь, конечно же, это был именно выпад: явный намёк на то, что Ивоннель предст Далию и Артемиса, чтобы спастись самой. Ивоннель выпрямилась и огляделась вокруг.
— Думаю, мы уже достаточно близко, — объяснила она, не отвечая Далии, затем достала пару круглых каменных дисков. Она подняла один из дисков к губам и что-то прошептала. Звук раздался из другого диска.
— Они похожи на посыльные камни, или, точнее, камни яснослышания, — объяснила она. — Расстояние намного более ограниченное, но действуют они куда лучше, пока держится магия. Долго она не продлится, но вы услышите достаточно, чтобы понять всё, что нужно знать Бренору.
— И мы будем сидеть здесь и ждать, пока они нас не поймают? — раздался следующий саркастичный вопрос Далии.
Ивоннель беспомощно покачала головой и вынула кусок верёвки. Она прошептала волшебную формулу, оживляя заклинание, и бросила конец верёвки вверх. Тот застыл в воздухе, как будто прикрепившись к какому-то незримому крюку. Ивоннель шагнула назад и дала им знак подниматься.
Энтрери был знаком с заклинанием, так что он запрыгнул на верёвку и пополз вверх. Достигнув вершины, он затянул себя в созданное Ивоннель надразмерное пространство.
Снизу он выглядел очень странно — как будто вошёл в пустоту, исчезая дюйм за дюймом, пока его тело переходило с материального плана в это отдельное измерение.
Далия большую часть жизни провела среди Красных волшебников Тэя. Она не удивилась и не слишком успокоилась, но тоже поднялась вверх и вошла в карманное измерение, втянув следом за собой верёвку, чтобы спрятать её от чужих глаз.
Ивоннель не стала дожидаться, пока она залезет, прежде чем броситься бежать. Время действия двеомера на её посыльном камне было ограничено.
Более того, женщина-дроу испытывала настоящий страх. Она знала, что наступил критический момент — в том числе, и для её собственной безопасности. Всё зависело от этих мгновений.
Но в первую очередь Ивоннель просто хотела с этим покончить, потому что знала — промедлив, она уже не сможет заставить себя.
Для неё было бы намного проще и выгоднее просто не мешать всему, что делает Квентл.
— Мы всё ещё можем сбежать, — сказала Далия Энтрери, пока они сидели в пустом надразмерном пространстве. — Ивоннель нас не остановит. Наверное, даже обвинять нас не станет. А вампиру-дварфу будет всё равно, если он не собирается нас укусить.
— Мы уже это обсуждали, — мрачно ответил Энтрери.
— Нет, не обсуждали. Ты просто продолжал тащиться дальше, как будто находиться здесь — не полное безумие. Посмотри на них! — сказала Далия. Она заметила, что Энтрери крепко сжимает каменный диск, врученный ему Ивоннель, как будто пытаясь заглушить их разговор.
— Ты тоже ей не доверяешь, — сказала Далия, кивнув на его руку. — Она сказала тебе, что это яснослышание, но ты боишься, что она солгала и теперь шпионит за нами.
