Они прошли еще примерно с километр, после чего проход расширился, образовав небольшую пещеру. У входа стояло довольно вычурное сооружение, напоминавшее помост. У помоста находился непонятный агрегат, сделанный из дерева и металла. Это было нечто вроде гибрида вагонетки и лодки. Присмотревшись в полумраке, люди поняли назначение углубления в каменном полу.
В это углубление, начиная отсюда, крепилось деревянное устройство, представляющее собой не что иное, как направляющие рельсы, по которым и катилась лодка-вагонетка. Деревянные рельсы уходили вдаль по проходу, который здесь имел уклон. Рядом с помостом был установлен большой барабан с тонким, но, очевидно, крепким тросом, который через проушины на вагонетке тоже тянулся в глубину тоннеля.
Лис присвистнул:
— Ну и ну, вот это да! Если дело так пойдет,-то у них скоро появятся железные дороги и расписание движения поездов, а вместо троса, по которому они, очевидно, втягивают вагончик назад вверх по склону тоннеля, здесь будут электрические провода.
Монра осторожно обошла вокруг вагонетки. Казалось, она размышляет о чем-то, что только что пришло ей в голову.
— Ты знаешь, что не дает мне покоя? — сказала она. Эти эксперименты Терпа с гномами. Он ведь давно занимался подобными вещами. Ну, гномов я не видела, а вот всяких других существ он производил. Я, кажется, видела в его лаборатории тех, кого ты называл гарпиями,— отвратительное подобие женщин с крыльями, да?
Лис кивнул.
— Ну, ну,— продолжала Монра,— я тогда сказала Терпу, что он играет с довольно опасными вещами. Это все сродни созданию шаровиков: мы их породили, теперь сами спасаемся от них же.
— Какая связь? — Лис озадаченно посмотрел на Монру.
— Создавая новые биогибриды, и тем более наделенные разумом, создаешь существ, которые подсознательно будут ощущать свою неполноценность. Если не сразу, то позднее до них это дойдет, и они отомстят тебе. Ты ведь встревожен сейчас этим?
Лис внимательно следил за мыслью Монры:
— Не могу сказать точно, я просто беспокоюсь из-за долгого отсутствия Тилля. Но я, кажется, понимаю, что ты имеешь в виду,— быстро продолжил Лис, видя, что Монра хочет что-то добавить. Однако раньше, общаясь с гномами, я не чувствовал, что они в чем-то мне завидуют. Ну, может быть, только тому, что у меня были какие-то вещи, каких не было у них, например конфеты. А чтобы они завидовали тому, что у меня тело другое…-Лис развел руками. Не замечал.
— Ты с ними давно не общался?
-Почти три года.
— Тогда, три года тому назад, они много общались с другими людьми, кроме тебя?
Лис покачал головой:
— Нет, практически не общались. Они вообще не высовывали носа из леса и подземелий. Я очень удивлен, что сейчас они начали выбираться за пределы своего леса. Но они и раньше знали, естественно, что где-то далеко живут люди. Я понимаю, ты хочешь сказать, что, не общаясь с людьми, почти не видя людей, гномы не осознавали, что они — уроды, а теперь они это осознали и у них появилось чувство зависти?
— Прекрасно схватываешь! — Монра щелкнула языком. У тебя прямо способность улавливать биоволны. Именно это я и хочу сказать. Ты ведь понимаешь, что, по сути, их психика — это человеческая психика. Основа явно была человеческой: Терп либо выращивал им мозги по матрице, снятой с мозга человека, либо вообще использовал модифицированные мозги людей, что было наверняка проще.
Лис хотел спросить, означает ли использование «модифицированных мозгов» то, что Терп, который, как уже начало казаться Лису, был одним из самых гуманных и уравновешенных Творцов, просто вскрывал черепа живых людей и доставал мозги оттуда, но промолчал. Это было ясно и так. Откуда еще Терп мог брать мозги?
«Все-таки с Творцами довольно трудно общаться по некоторым вопросам,— подумал Лис. Не пойму, пока, наверное, не проживу тоже пару тысяч лет. Вот Монра, она вроде бы осуждает Эльота за охоту на людей, но, похоже, вполне допускает убийство ради эксперимента».
— Я говорила Терпу,— продолжала Монра,— что он такими экспериментами готовит нечто подобное тому, что получилось с шаровиками. С такими существами, если их развести в достаточном количестве и позволить жить рядом с людьми, обязательно будут проблемы. Они почувствуют свою неполноценность и подсознательно возненавидят людей, что в конце концов к хорошему не приведет.
Лис покивал:
— Логично, не спорю. Но почему ты не согласишься, что, поскольку такие существа не знают, что их создали искусственно, может быть и наоборот: они будут людей считать уродами, а себя красавцами? Знаешь, я когда-то, еще на Земле, читал рассказ русского писателя Куприна, сказку, где рассказывалось о племени уродов, живших в горах и никогда не видевших других людей. Но себя они, естественно, считали вполне нормальными, и многие соплеменники, по их понятиям, были даже красивыми. Так вот у их короля и королевы, красавцев по местным меркам, родилась дочка, которую все посчитали уродиной, да еще такой, что отец ее, король, приказал спрятать все зеркала, дабы девочка никогда не увидела своего лица и не смогла, сравнивая себя с другими, понять, насколько она уродлива. А девочка росла доброй, отзывчивой, была очень ловкой и смышленой. Однажды, став уже достаточно взрослой, она случайно нашла осколок зеркала и увидела, что она — уродина. Принцесса, естественно, очень расстроилась, стала уходить гулять в горы, окружавшие королевство, и долго оставалась в уединении. И вот как-то раз в горах она набрела на заблудившегося охотника, который чуть не упал со скалы, и спасла его. Она увидела, что юноша, который повстречался ей, тоже страшный урод. Ну, в общем, далее вкратце скажу, что юноша оказался сыном короля из большого мира, он влюбился в девушку, которая, как ты уже поняла, по меркам нормальных людей как раз и была красавицей, и увез ее с собой. Принцесса, оказавшись в новой для себя стране, увидела, что там все были уродами, такими же, как ее муж-принц и она сама. Что девушку и порадовало, поскольку, как она считала, повода для ревности у нее не будет. Вот так вот. То есть тут все относительно.
— Интересная сказка,— сказала Монра, задумчиво обходя вокруг сооружения гномов. Я бы с удовольствием почитала этого твоего писателя, но я ведь и не утверждаю, что местные гномы начали ненавидеть людей, поняв, что сами они уроды. Я просто высказала предположение. Ситуация странная и тревожная, и ты сам что-то подозреваешь, если не стал сидеть на месте.
Лис кивнул:
— Я ломаю голову, что нам делать. Главное, куда идти?
— Хоть ты и говорил, что Проклятый лес — место довольно неприятное и опасное, я предпочла бы выбраться из этих подземелий. Я тут ощущаю себя заживо похороненной.
