— Да, конечно.
— Все мои близкие убеждены в том, что я воровка и безжалостный убийца, сгинувшая в морских пучинах. Я хочу, чтобы ты передал этот клык дрэксора моему отцу — он конунг, — дрожащим голосом, пояснила давняя возлюбленная.
— Он конунг? И ты лгала мне!? — рассердился Огильд, отойдя на шаг назад.
— Прости, я была вынуждена, он не родной мне отец, он воспитывал меня как воина…, знал бы ты, сколько мне пришлось пережить, — ответила Филиния. — Этот коготь он подарил мне, когда я была ещё девочкой, за него он предложит, что угодно, — добавила она.
— Чтобы ты знала, я не держу на тебя ни зла, ни обиды, — ответил Огильд, положив предмет в карман куртки.
— Надеюсь, я ещё увижу тебя, — сказала напоследок Филиния, вложив в ладонь Криольду небольшой серебристо-серый бесформенный кусочек дракселита. — Куда ты уходишь? — шёпотом спросил Огильд, не отпуская руку девушки.
— Нужно сделать ещё одно незаконченно дело, — ответила, уходя, Филиния.
В следующий момент Криольд задумался, как ему казалось на мгновение, но на самом деле, мужчина будто бы рухнул в безвременную пропасть и затерялся там, терзаемый бесконечными потоками мыслей.
— Огильд, ты не забыл, зачем мы здесь? — окликнул его Скогур.
— Я так старался забыть её, а выходит, что зря, — усмехнулся кальхеймец, потерев ладонью лоб.
— Эм… — растерялся здоровяк.
— Ладно, хватит раскисать уже, знаю я тут одного торговца травами, на берегу деревни живёт, попытаем счастья, — внезапно увлечённо воскликнул Огильд, хлопнув по-дружески Скогура по спине.
— А он там точно откроет дверь в столь позднее время? — поинтересовался со скромной улыбкой Фрост.
— Если не откроет, то узнает, как я могу искусно убеждать, — усмехнулся Скогур.
— Ты хотел сказать, выбивать двери головой? — рассмеялся Огильд.
— Не заставляй меня краснеть, — поддержал здоровяк, залившись раскатистым басистым смехом.
Тропинка из леса резко вклинивалась в дорогу на возвышенности, под которой плескалась озёрная вода. Дождь наконец-то прекратился и корявые масляно-чёрные тучи растеклись по небу, словно чернила разлитые на листе бумаги, обнажив ослепительную красоту луны. На сырых деревянных дощечках моста лежали сорванные ветром кленовые и ясеневые листья. С конопляных поручней срывались дождевые капли, в свете луны переливаясь перламутром. Величавые деревья отбрасывали тени на успокоившуюся речную воду, изредка тревожимую у вязких берегов игривыми светящимися янтарно-жёлтыми лягушками, которые безумолчно выражали протест блаженной ночной тишине. Тяжёлый, словно удар молотком, стук в дверь облетел окрестности.
— Ну же, открывай дверь, не томи! — попросил Скогур, не переставая барабанить кулаком. Вскоре дверь отворилась, и на пороге показался невысокий исхудалый мужчина с кудрявыми растрепанными длинными волосами.
— Ну и чем же я обязан такому визиту? — широко зевнув, возмутился мужчина, ёжась от холода.
— Нам нужен радовестник, — шепотом произнёс Скогур, наклонившись к торговцу. Тот сразу выпрямился, поправил волосы на голове, словом преобразился на глазах из унылого усталого мужчины в задорного и заинтересованного.
— Смотря сколько вам нужно, за достойную плату он ваш, — улыбаясь, ответил он.
— Этого хватит на букет? — уверенно спросил Фрост, протягивая торговцу в руки увесистый замшевый мешочек с золотом.
— Сейчас посмотрим, — искушённо протянул кудрявый мужчина. Он соблазнено открыл мешочек и с превеликим удивлением посмотрел на золотые монеты. Его слащавая улыбка тут же слезла с лица, а глаза наполнились возмущением.
— Что это вы мне подсовываете?! — сказал недовольно торговец, озлоблено бросив мешочек обратно владельцу.
— А что не так? — возразил Фрост, застыв в изумлении.
— Пытаетесь меня обмануть? У вас ничего не выйдет, прощайте! — категорично заявил торговец, закрывая перед путниками дверь.
— А ну-ка постой, — остановил его Скогур, прижав дверь кулаком. — Чем тебе это золото не нравится?
— Да вы издеваетесь что ли?! — воскликнул оскорблено мужчина, тщетно пытаясь закрыть дверь.
— Может быть это, усмирит твоё возмущение? — предположил Огильд, предложив торговцу кусочек дракселита. И вновь глаза торговца посетил блеск искушения. Едва увидев редчайший металл, он невольно потянулся к нему, а когда коснулся его, меркантильная душа тут же расцвела.
— За этот кусочек я с радостью продам вам радовестник, — сказал мужчина, аккуратно пытаясь взять предложенный манящий кусочек.
— Не так-то быстро, старый плут! — остановил его Скогур, грозным басом. — Обмен руки в руки и не вздумай юлить, — предупредил здоровяк, сверля взглядом хитрые блестящие глаза собеседника.
— Хорошо, — произнёс торговец. Меньше чем через минуту он вернулся с букетиком сушеных цветов и поспешил обменяться.
— Я сейчас тебе все пальцы переломаю! — гневно воскликнул Скогур, крепко сжав торговцу руку, в которую он схватил дракселит. — Грязный обманщик, думал, я радовестник не отличу от других цветов?! А ну немедленно верни дракселит и закройся в своей лачуге, пока я окончательно не разозлился! — потребовал здоровяк. Торговец покорно отдал кусочек металла и собрался уходить, но Скогур его по-прежнему не отпускал.
— У кого ещё можно добыть радовестник, быстро говори! — приказал здоровяк, недружелюбным взглядом впившись в дрожащего от испуга торговца.
— Я не знаю, — запинаясь, выговорил он.
— Не скажешь, все узнают, что ты вор и обманщик?! — пригрозил Огильд.
— Хорошо, хорошо, я скажу, только вы ни кому не…
— Хватит слюни распускать, говори уже! — приказал Фрост, дотронувшись до рукояти меча.
— Ступайте на восток, в поселение Пильцгрок, в лавку Залевáра, я всё продал ему, прошу, никому не говорите обо мне, иначе мне перережут горло! — взмалил торговец, припав на колени.
— Что бы там не натворил, нам нет дела до ваших торговых перепалок, так что спи спокойно! — грозно произнёс Скогур и, запихав мужчину обратно в дом, захлопнул дверь.
— Как долго добираться до этого поселения? — поинтересовался Фрост.
— На лошадях полдня пути, так что лучше отправимся утром — предложил Огильд.
— Полностью согласен, бродить по ночным полям в этих местах я бы и за мешок золота не стал, — заявил Скогур. Недолго думая, путники немедленно двинулись в таверну. Всю оставшуюся ночь Фрост, переворачиваясь с бока на бок, пытался уснуть, но из-за надоедливой громкой музыки, ему это так и не удалось сделать. Скогур же, едва опустившись в постель, тут же захрапел, а Огильд до самого утра размышлял о неожиданной встрече с Филинией, то и дело доставая из кармана одревесневший коготь дрэксора и пристально рассматривая его. Как только запели петухи, путники одолжили лошадей и отправились на восток, через ясеневые и кленовые леса, в поселение Пильцгрок, располагавшееся на высоком холме, посреди засеянных злаками полей. Селение было обнесено изгородью из заострённых дощечек. Соломенно-жёлтый деревянный козырёк главных ворот можно было заметить невооружённым глазом.
