В полдень в поселении было тихо, как на кладбище. «Дела делами, а трудом сыт не будешь» — как говори местные. Поэтому заплатив за проезд назойливому толстому стражнику, покой которого якобы потревожили в обеденное время, путники беспрепятственно достигли лавки Залевара. Окна были плотно затянуты чёрными шторками. В лавке царил пропитанный эфирными маслами полумрак, разгоняемой тусклыми языками свеч.
— Живой, кто-нибудь есть? — постучав по столу, поинтересовался Огильд. В задней комнате раздался грохот от падающих глиняных горшков, следом послышались упрёки и ругательства. Через несколько секунд, едва не запутавшись в занавеси, вышел невысокий худой бородатый мужчина в зелёном бархатном платье с длинными рукавами и полой.
— Чего вам надо? — капризно спросил он, выпуская из трубки густой синеватый пряный дым.
— Кхе, кхе, вы могли бы не дымить на меня этой гадостью, — попросил Фрост, отвернувшись и прикрыв нос ладонью. Старик обиженно нахмурил брови, но тут же сделал вид, что пропустил эти слова мимо ушей.
— Вы так и будете молчать, и чего это так странно на меня смотрите? — удивился Залевар.
— А прищепки на бороде вам зачем? — едва сдерживая смех, спросил Скогур, — да и шапка у вас какая-то дурацкая.
— Это не шапка вовсе, а колпак! — поправил Залевар, заботливо поправляя его. — Он, между прочим, от головных болей полезен, — уверенно заявил лавочник.
— А прищепки от зубной, или чтобы борода не отпала? — не унимался Скогур. Залевар покачал головой в стороны, затем снял одну прищепку и, улыбнувшись, прицепил её здоровяку на нос.
— Дружище, прекрати уже, — сквозь смех, попросил Огильд. За это лавочник и ему нацепил прищепку на нос. Потом резко сорвал их и выкинул на пол.
— У меня нет на вас времени, говорите, чего вам надо и убирайтесь! — раздражённо потребовал старик.
— Радовестник нам нужен, букет, — сказал Криольд. — Этого хватит? — спросил он, положив на прилавок кусочек дракселита. Морщинистые костяные пальцы медленно невольно потянулись к редкому металлу, а глаза Залевара заискрились искушением. Скогур опустил ладонь на дракселит и подтянул его поближе к себе.
— Я думаю, этот камешек стоит больше, чем один букет, — намекнул здоровяк.
— Могу дать два за такой небольшой кусочек, — ответил старик, продолжая тянуть руку.
— Три.
— Два и бурдюк с медовухой.
— Два букета и ещё один бурдюк для моего друга.
— Согласен, — обрадовался Залевар и поспешил получить свою заветную плату.
— Сними этот дурацкий колпак, всем по боку твоя лысина, — усмехнулся Скогур, собираясь уходить.
— Проветрите тут, задохнуться можно, — посоветовал, выходя на свежий воздух, Фрост.
— Дверью не хлопайте! — прокричал вслед старик, безотрывно любуясь кусочком дракселита, упоённо водя пальцами по каждому его неровному изгибу.
Не теряя ни минуты, путники отправились в обратную дорогу. К следующему вечеру они благополучно вернулись в деревню, из которой вышли. В это время тучи загромоздили своей необъятной зыбкой чернотой раскаленный небосвод. Вскоре хлынул дождь, а по небу пронёсся гулкий громовой раскат.
— Я достал радовестник, как Эрабор? — произнёс беспокойно Фрост, едва забежав в дом лекарки. Король сразу же направился к кровати, где лежал больной. Он был без сознания и больше походил на мёртвого, чем на живого.
— Вы вовремя подоспели, его сердце едва бьётся, — сообщила Айсэль. — Я немедленно начну готовить отвар, — решительно заявила она. Фрост одобрительно посмотрел на неё и, не сказав ни слова, отдал радовестник, а после удручённо опустился на стул и начал шептать молитву. Через некоторое время лекарка принесла остужённый отвар и начала вливать его мелкими порциями онемевшему больному в рот.
— Это точно его поднимет на ноги? — тревожился Форас.
— Точнее некуда, — ответила Айсэль. Внезапно пальцы Эрабора дрогнули.
— Как это возможно? Прошло всего несколько минут, а чувствительность к нему уже начала возвращаться, — оказалась поражена лекарка.
— Мы, северяне, непредсказуемый народ, — попытался усмехнуться рыцарь, едва шевелящимся языком с превеликим трудом выговорив фразу. Фрост улыбнулся и положил руку больному на плечо.
— Как же я рад, что ты пришёл в себя, — сказал король.
— Вам лучше оставить его в покое до утра, — посоветовала Айсэль Форасу.
— Нет, останьтесь кто-нибудь со мной? — попросил Эрабор.
— Тебе лучше попытаться уснуть, — сказала лекарка.
— Нет, нет, ни за что, я… я больше не хочу возвращаться в этот кошмар! — запинаясь напугано произнёс рыцарь, крепко схватив Фроста за запястье.
— Тише, тише, — успокаивающе произнёс Форас, чувствую сильную давящую боль в руке, — я побуду с тобой, только успокойся.
— Спасибо, я так вам благодарен, так благодарен, — обессилено протянул Эрабор, тяжело опуская веки.
— Теперь мы квиты, мой друг, — прошёптал Форас, сжав напряжённую ладонь больного, который вскоре погрузился в глубокий оздоровительный сон.
Утро. Угрюмое серое небо заволочено тучами. Беспрерывно стучит по крышам дождь. Эрабор открыл глаза. На этот раз взгляд был чист и свеж. Рыцарь оторвал спину от кровати и потёр пальцами лоб.
— Как ты себя чувствуешь? — улыбаясь, спросил заботливо Фрост и положил руку собеседнику на плечо.
— Я благодарен вам за моё спасение.
— Как и я тебе когда-то. Эрабор, у меня к тебе важное дело.
— Я готов выполнить что угодно, Ваше Величество, — заявил рыцарь.
— Во-первых, пока не вернёмся домой, не называй меня так и вообще не обращайся ко мне на «вы», пусть все думают, что мы давние друзья, ни к чему кальхеймцам знать о том, что я правитель Сноуглэйд, — попросил король шёпотом.
— Как скажите Ваше…, ай виноват, как скажешь Форас, — исправился Эрабор.
— Отлично. А теперь самое главное, у тебя есть силы отправиться со мной в Западный Кальхейм к правителю здешних земель, так называемому конунгу?
— Запросто, я, признаться, чувствую себя даже лучше, чем раньше.
— Неважно, договорюсь ли я с ним о войске или нет, потом мы отправляемся на север к диким племенам, которые чуть ли не до безумия суеверны. Они безукоризненно верят в то, что человек, обладающей хоть какой-то магической особенностью посланник богов, низвергнутый в этот мир для исполнения какого-то там несуществующего предназначения, — объяснил Фрост.
— Но как мы добьёмся их расположения?
— Твоими шрамами, — раскрыл замысел Фрост.
— Что в них такого особенного? — стало невдомёк Эрабору.
