будет наказан и изгнан в пустошь небытия, снова оставив меня. И пока снег обильно засыпал тела, Темный Бог шел в мою сторону. Но мгновение и он падает на колени. Падает, забрызгивая алой, человеческой кровью белый снег.
Агросс стоявший позади, вынул меч и лизнул железо, по которому стекала кровь.
— Любовь убивает, — усмехнулся он, и через секунду оказался около меня, хватая за горло и поднимая над снегом. — Неужели ты наивно полагала, что способна пробудить во мне это отвратительное чувство? — его гнев сменился на самодовольную гримасу. — И теперь, когда не станет смертного Бога и его человечки, мне ничего не мешает сделать то, что я так давно мечтал осуществить. И мне не нужна ты, когда есть твоя дочь! У тебя не возникает чувства дежавю, Афира?
— Ты никогда ее не получишь, — плюнула ему в лицо. — Чтобы быть Богом — одной силы недостаточно, — я поразила его в самое сердце его же ритуальным кинжалом и повернула рукоять. Лицо монстра исказилось от боли, и он упал, отпуская меня.
— Размер клинка не как не определяет силу противника, — выдохнула и отползла от него подальше.
Покалеченное тело — раненый дух. Последний вздох и он переступает порог мира, уходя за грань. Его тело превратилось в горящий уголь, который через несколько мгновений потух и превратился в черный пепел, разлетевшийся по белому снегу.
На дрожащих ногах дошла до Ваала, который лежал, истекая кровью как смертный.
— Тише, тише… Сейчас я все сделаю, — я приложила свои руки к его ране и та сразу же затянулась. Его мутный взгляд тут же стал выразительным, а цвет глаз синим. Плача, я склонилась и коснулась его губ, пока моё сердце не пронзила острая стрела, заставившая меня метаться в агонии.
Кафельный пол, на стенах трещины, водопроводная грязь.
Я бы любил тебя, даже если бы ты не родилась.
Даже если бы ты появилась на свет
чудовищем, дьяволом, деревом, птицей, одной из комет,
Стрелой, отчаяньем, яростью, стихией, что прячет в недрах Земля —
я бы любил тебя.
Даже если бы ты не была моей, а была подневольной,
чьей-то женой, подарившей ему дочерей, сыновей.
Обезумевшей, слабой, смертельно больной, собиравшей в ладони искры огня —
я бы любил тебя.
Даже если ты создана, ветром, пеплом, порохом, бурей в пустыне,
Островом, океаном, планетой, городом, той, никогда не любившей меня —
я бы любил тебя.
Кафельный пол, на стенах трещины, тусклый, мигающий свет.
Я буду любить тебя, даже если тебя больше нет.
(Джио Россо)
Однажды пустив женщину в свою душу, она остается там навсегда.
— Любовь моя, не бойся, — я прижимал ее к себе и чувствовал, как она дрожит. Она убила Бога, и теперь темнота вырывает ее из моих рук, чтобы отправить на суд к Хаосу.
— Я только одного боюсь… нашего расставания. Я не могу потерять тебя…снова….Ваал, — с ее мутных глаз текли слезы, как и с моих. Это я не мог ее потерять снова.
— Я с тобой, — зарываясь в ее побелевшие волосы, шептал и чувствовал, как ее кожа леденеет.
— Больше никуда не уходи… все, что я пережила, стоило того, чтобы встретить тебя. Я никогда не пожалею за сделанный выбор, а ты… Найди нашу дочь и позаботься о ней.
— Таира, посмотри на меня, не закрывай глаза, слышишь! Бестия! Не иди к Темноте, останься со мной, слышишь? Я люблю тебя, люблю! Любимая!
— Ради этих слов стоило раз умереть.
Бледная и ледяная, она превратилась в лед и выскользнув из моих рук, распалась на миллиарды разноцветных осколков. В месте, где лед покрыл пустыню, все растаяло и зеленая трава начала пробираться к лучам солнца которых не было здесь несколько тысячелетий.
Я услышал шёпот каждого растения. В них был ее шёпот. Её магия распалась на частицы и пробудила жизнь в проклятом месте.
«Все хорошо», — пронесся ее в воздухе. — «Я всегда буду любить тебя», — пронеслось отдаленно.
Эфир — он есть все и в то же время ничто. Везде и негде. И она стала той самой частицей небытия. Стала частью его и сутью. Ее сердце, душа и мысли слились с этой вселенной. Последние чувства и эмоции озарились ярким светом. И ее душа, соединившись с мирозданием, прошла сквозь время и пространство.
***
Вселенское отчаяние отразилось на лице Ваала. Он потерял ту самую, ради которой хотел жить.
В его руках лежала его возлюбленная, которая отдала последние секунды жизни ему. Темные волосы стали бледнеть пока и вовсе не стали серебристого цвета, а то и седого. А глаза вскоре потеряли свой голубой блеск и стали прозрачными, как и все ее тело. Она стала призраком в его руках и даже призраком ускользнула от него, ибо этот Бог не имел власти над жизнью и смертью. И тогда Тьма ступила на землю, принимая свой истинный облик, очертания которого были схожи с женским силуэтом. Темной пустотой она клубилась около Древнего Бога, и Ваал не как не мог понять, что нужно первой дочери Хаоса? И тогда он осознал, что именно она могла вернуть душу его истинной из небытия.
— В самой чистейшей мгле шли разговорчики, — темнота обняла Ваала, словно давний друг.
Хотел бы Темный скинуть эту импровизированную руку из сгустков черной энергии, да не мог. Не на столько он был силен, чтобы противостоять Вечной да и все-таки надо было с ней как-то договориться.
— Агросс готовил что-то эпохальное, что привело бы твой мир к уничтожению, — выдохнула она. — Ну а как мы знаем из истории, вы уже однажды довели мир до разрушения. Ты же знаешь, чтобы не происходило в двенадцати мирах, это обязательно коснется мой нижний мир, а там и так души девать некуда. Вот что бывает, когда у Богов рожаются дети, — словно вздохнула. — Либо они разрушают мир. Либо мир разрушают ради них!
— В этом суть любви. Ощущая ее, можно почувствовать себя живым, — ответил Ваал глядя на Темноту.
— Даже древняя сила уступает самой светлой силе… силе любви! И благодаря ей даже чудовище может стать человеком, а человек может стать Богом. Ведь любовь, это не что иное, как проявление самого настоящего чуда.
— Верни мне ее, прошу тебя! — не выдержал он. — Только тебе подвластно оспорить слова Хаоса, и только ты можешь забрать ее из небытия.
— А что ты можешь отдать мне взамен, дабы не нарушить равновесие? — спросила первая дочь Хаоса. Темнота размером с дракона, склонилась над Ваалом и коснулась
