Отец сглотнул и отложил недокуренную сигару на серебряный поднос.
— Как ты это узнала? Ровена мне такого не рассказывала…
— Не рассказывала, — передразнила я. — Иногда женщины о таком не рассказывают, потому что им стыдно! Но неужели ты не видел, как ей плохо?
Отец прикрыл рукой глаза. Я напомнила себе, что его боль не должна меня касаться. Нужно оставаться сдержанной.
— Дженнифер, я понимаю, что ты злишься, — заговорил он. — Я был не лучшим мужем для твоей мамы. Но пойми одну вещь. Если бы тогда я не замял дело о смерти Ровены, ее убийцей выставили бы меня! У того человека были связи в полиции! Тебе стало бы лучше, если твоя мать умерла, отца посадили, а тебя отправили бы в приют?!
Я вспомнила, как Хью говорил о вырванных страницах в деле моей мамы и подозрительной смерти детектива, расследовавшего это дело, но помолчала.
— Я пошел на это, только чтобы защитить себя и тебя! И Сару, — последние слова он произнес чуть тише.
— Ах, да! У тебя ведь уже была готова новая семья! — поддела я.
— Семья, частью которой ты была тоже! Кроме того, Артур, если это был он, затаился, пропал на долгое время. Я верил, что кошмар позади, что больше никто не будет угрожать нашей безопасности. Думал, что этот человек удовлетворился смертью Ровены и отстал от нас. Но как бы не так.
— И когда угрозы возобновились, — кивнула я, — ты не пошел в полицию, а просто решил увезти меня подальше. И плевать на то, каково это было мне. Главное, что твоя драгоценная Сара, твои драгоценные Мина и Келли и твой драгоценный сраный бизнес от этого не пострадали!
Отец нахмурился. Похоже, чаша его терпения переполнилась, и благие намерения, с которыми он затевал разговор со мной — испарились.
— Мой бизнес, который ты характеризуешь таким низкопробным словом, Дженнифер, дает тебе крышу над головой, машину, одежду, твой клуб. Деньги защищают нас, дают возможность приобрести охрану. Ту возможность, которой у меня не было раньше, чтобы уберечь тебя! Если бы у меня тогда были деньги на это — я бы не отправил тебя в лечебницу. Любая шавка подумает два раза прежде, чем тявкать на богатого и влиятельного человека. А ведь я теперь именно такой! Мне больше нет нужды бояться полиции — я могу пойти и купить их всех, как делает это Ричард Стюарт! Я могу купить твоего копа. Так, что он никогда больше к тебе не подойдет и будет держать язык в заднице, если ты попробуешь сама заговорить с ним. Ты поняла, Дженнифер? Я просто защищаю семью!
Я поняла. Тяжело разочаровываться в людях, особенно, если это — твои близкие. Мой отец не был виноват в смерти мамы с той точки зрения, с которой я подозревала его раньше. Но он, все же, убил ее косвенно. Безразличием. Погоней за большими деньгами.
— Спешу разочаровать, но кое-что ты по-прежнему не можешь купить, отец. Мое уважение и любовь.
Я вышла из кабинета, оставив его в вечерних сумерках наедине с совестью.
Я услышал скрежет ключа в замке и с неохотой приподнял руку, которой закрывал глаза от яркого света люминесцентной лампы, собираясь вздремнуть. Но, увидев напарника, тут же спустил ноги и сел на неудобной узкой скамье. Повезло, что в камере временного содержания, куда меня поместили, находились только полупьяная проститутка и какой-то старик, забившийся в дальний угол. Иначе, вместо того, чтобы валяться и ждать решения участи, пришлось бы отбиваться от желающих почесать об меня кулаки.
Оливер вошел, бросая на меня сочувственные взгляды. В его руках я заметил пакет из плотной бумаги.
— Твои вещи, — сказал он, вынимая сверток одежды.
Я с благодарностью поспешил натянуть футболку. Не очень-то приятно сверкать голым торсом в казенных стенах.
— Спасибо, Олли. Я свободен?
Напарник присел на соседнюю скамью, порылся в пакете и протянул мне пачку сигарет.
— Вроде как. На вот, глотни дымку.
Я усмехнулся и, в нарушение всех правил, прикурил. Потом глянул на Оливера.
— Ну, давай уже, скажи это. Я же вижу, как тебя разрывает от желания.
— Хорошо, — серьезным голосом ответил он. — Я же предупреждал! Хью! Я говорил тебе, что ты потопишь сам себя, если будешь крутить с обеими девчонками!
— Да, окей, я сглупил, — признался я. — Реакция Алиши была не такой, как думал. Предполагал, что она расплачется, но поймет меня, и мы останемся друзьями. Ведь у меня не было намерения обижать ее! Но она вдруг вышла из себя. Я боялся, что она сделает с собой какую-нибудь глупость. Поэтому пытался остановить. А тут эти ребятки подоспели… как черти из табакерки…
— Поэтому ты решил пуститься во все тяжкие, ударив сотрудника при исполнении!
Я застонал от бессилия.
— Да я пытался объяснить им! Они же ничего не слушали! Увидели заплаканную Алишу, которую трясло как осиновый лист, и сделали свои выводы. Просто оказались в неправильное время в неправильном месте.
Оливер помолчал.
— По-моему, тебе нужно подыскать хорошего «брехуна». Так просто дело на тормоза теперь не спустят.
«Брехунами» мы называли адвокатов за их способность порой оправдывать в суде даже самых закоренелых преступников. Я вдруг осознал, что стал в глазах напарника одним из этих преступников. Он не внял моим доводам и не верил в правоту моих действий.
— Конечно, я найду «брехуна», Олли. По закону, мне в любом случае положен представитель.
Напарник кивнул. Мои слова, по-видимому, успокоили его. Он достал бутылку пива и протянул ее мне, с хрустом смяв пустой пакет в другой руке.
— Ты что? — удивился я. — Время еще не вечернее. А как же работа?
Оливер нахмурился.
— Тебе не надо на работу. Ты отстранен, Хью.
— Как?!
— Мы оба отстранены. От того дела. Его окончательно передали федералам. Рицц уже забрал у меня документы.
— Твою ж…! — в сердцах выругался я, забрал бутылку и сделал глоток.
— Джус сказал, что, наверно, перекинет меня к Мартину. Его напарница сломала ногу и на полгода выбыла из строя.
— Перекинет? Что значит перекинет?! Мы с тобой с самого начала вместе, Олли! Это что еще за новости?!
Напарник отобрал у меня бутылку и тоже сделал глоток.
— А какого хрена ты дразнил Стюарта-младшего, а? — с неожиданной злостью заговорил он. — Я говорил тебе. Я предупреждал. Не дергай тигра за усы. Ты помнишь, а?
— Помню, — проворчал я, краем глаза заметив, что старик и проститутка начинают прислушиваться к нашему разговору на повышенных тонах.
— Ты трахнул и бросил его сестрицу для того, чтобы увести у него девчонку! И надеялся, что это сойдет с рук?!
— Черт, да этот мажор — последнее, о чем я думал! — скривился я.
