резко остановилась всего в нескольких шагах, но он не вздрогнул. На его лице было выражение, которого Аса никогда раньше не видела, и она задалась вопросом, впервые ли она видит намек на человека, который когда-то был Осаму.
Аса спрыгнула с лошади и мягко приземлилась в снег. Он был глубже, чем она думала; она понимала, что в бою у нее не будет твердой опоры. Она осторожно приближалась, но с каждым шагом думала о матери и брате. Думала о своем отце и своих последних воспоминаниях о нем. Там, где когда-то она видела Киоши, теперь она видела только человека, убившего ее семью.
Но Киоши не сдвинулся с места, и Аса остановилась в нескольких шагах от него. Она уже несколько раз видела его движения, атаки, которые стали гораздо более понятными теперь, когда она знала правду.
— Как ты мог?
Киоши покачал головой.
— Ты уже знаешь все ответы. Признаешь ты это или нет, ты знаешь, что я пытаюсь сделать, и теперь ты знаешь, почему я делаю это.
Аса знала, что Киоши говорил правду, но его ответ рассердил ее еще больше. Ей хотелось раскаяния, печали и мольбы о пощаде, а не спокойной рациональности. Ее семья заслуживала большего.
— Ты заслуживаешь смерти за то, что сделал с моей семьей!
Киоши слегка поклонился ей.
— Возможно. Одно время я больше ничего не хотел, но Масаки мне не позволил.
Аса не знала, что еще сказать, но Киоши продолжил:
— По крайней мере, я должен извиниться перед тобой и твоей семьей. Я не знал твоего отца лично, но знаю, как он пытался помочь в тот день. В ярости я убил его; он был человеком, который придерживался своей морали, в то время как редкие из нас это делали. Я сожалею о том, что произошло, и это сожаление управляло мной более двадцати лет. Но ты должна уйти с дороги. Мне нужно выполнить последнюю миссию.
Аса не сдвинулась с места, и на лице Киоши вспыхнул гнев.
— Пора подрасти, девочка! Это гораздо важнее твоей мелкой мести.
Воля Асы окрепла, и она приняла боевую стойку.
— У меня только один вопрос.
Киоши не ответил и не сдвинулся с места.
— Как ты стал клинком дня?
— Причина, по которой редкие из нас становятся клинками дня, заключается в том, что навыки сложнее, требуют более тесных отношений с чувством. Большинство не хотят работать. Но все наши умения, как клинков дня, так и ночи, из одного источника. Я учился и практиковался годами. Я поклялся не отнимать еще одну жизнь, и стать клинком дня было единственным способом, которым я мог служить.
— И это была лучшая маскировка, которую ты мог придумать. Никто бы не заподозрил, что клинок дня когда-то был клинком ночи.
— Правда. Но хватит. Я не хочу драться с тобой, но я буду, если придется. Я надеялся указать тебе другой путь. Ты все знаешь, как и то, что мной движет. Если ты все еще хочешь отомстить, я больше ничего не могу для тебя сделать. Отойди или сражайся!
Аса не сомневалась. Она вытащила короткие мечи и увереннее заняла стойку.
Киоши вздохнул и повернулся к своей лошади. Внутри мешка был хорошо спрятан меч. Он схватился за рукоять и плавно вытащил его из ножен. Асу впечатляла грация, которую он привнес в такое простое движение.
— Я поклялся никогда не делать этого снова, но ты не оставляешь мне выбора.
Киоши принял стойку, которую Аса никогда раньше не видела, и на мгновение все замерло.
* * *
Аса не собиралась ждать идеального момента. Пришло ее время. Она бросилась вперед, преодолев расстояние между ними за три шага. Она нанесла удар левым мечом, и Киоши легко отразил атаку. Аса продолжила надвигаться, позволяя инерции унести ее мимо Киоши. Плавным движением запястий Киоши изменил направление своего меча и ударил Асу по спине.
Она почувствовала приближающийся удар и заблокировала его вторым мечом. Ее техника владения двумя мечами была ее гордостью, навыком, над которым она работала больше всего. Она могла атаковать одним и защищаться другим. Она чувствовала себя непобедимой при этом.
Аса остановилась и низко ударила Киоши, целясь по голеням и коленям. Киоши защитил свои ноги мечом, и атаки не попадали. Она отступила, обсуждая, какую атаку предпринять следующей. Киоши встал, молча изучая ее. Пришло время показать ему что-то новое.
За годы обучения Аса усовершенствовала несколько поразительных атак с двумя мечами. Она практиковала их снова и снова, пока они не укоренились в ее теле. Ее удары были быстрыми, и она не видела, чтобы кто-нибудь мог их все отразить. Даже когда она была моложе, она всегда знала, что она не самая сильная. Ей нужно было что-то другое, чего не использовали другие. Иначе как бы она победила Осаму?
Аса скользнула по первой схеме атаки, ее клинки превратились в крутящуюся стену из стали. У Киоши было всего мгновение, чтобы увидеть атаку, но его реакция была почти мгновенной. Он воткнул клинок в вихрь мечей, обнаружив дыру, которую никто никогда раньше не видел. Аса почувствовала его приближение, но была так уверена в своей атаке, что почти пропустила ее без защиты. В последний момент она осознала, что произошло, и бросилась в сторону, неуклюже уклоняясь от удара.
Если бы Киоши захотел, он мог бы забрать ее жизнь в тот момент. Вместо этого он отступил, сохраняя между ними расстояние в несколько шагов. Он ничего не сказал, но его взгляд выражал достаточно. Перед ней стоял другой мужчина. Она представила Осаму, человека, который смотрел на всех как на вредителя, с которым нужно бороться.
Гнев Асы удвоился, она поднялась на ноги и смахнула снег с одежды. Ее приводило в ярость то, что она была жива только по его милости. Она все равно заберет его жизнь.
Она шагнула вперед, опасно приблизившись к радиусу атак Киоши, прежде чем приступить к следующему приему. На этот раз у Киоши вообще не было времени изучать атаку. Несмотря на это, его меч, казалось, был повсюду одновременно, отражая каждый из ее ударов.
