Дракалес испробовал уже все методы в рамках этого мира и стал постепенно выходить за эти грани. Он прибегнул к мощи Атрака. Частица духа войны, которую он призвал из своего мира, проникла внутрь него, сделав из могущественного воителя самого настоящего бога. А что отличает великого от простого существа, что обитает в обычным мирах? Помимо безграничного могущества, ещё и понимание сути вещей. И вот, воззрившись на Гамиона своим всепрозревающим взглядом тарелона Атрака, он увидел. Связь. Дух алчности был связан с чем-то ещё. С каким-то предметом. С единственны истинным сокровищем. То, что лежит сейчас у него тут, лишь безделушки, лишь обман. Гамион дорожил, по-настоящему дорожил чем-то другим. Ваурд увидел, где оно находится — на самом верхнем уровне этого замка. А потому, используя фуруварат, он проломил несколько потолков и оказался в узком помещении башни, где стоял простой стол, к нему приставлен простой стул, а на столе том лежала детская игрушка — тряпичная кукла. Ваурд сразу же понял, что эта вещь раньше принадлежала не самому Гамиону, ведь с такими игрушками имеют дело только лишь девочки. Но для вирана Западного государства эта кукла была дороже всего. Почему? Он её взял, осмотрел, но не нашёл ничего интересного. Никакой магии, никакого предназначения. Ничего. Просто связь с самим Гамионом. Ваурд спустился в тронный зал и преподнёс вирану эту вещь. Взгляд упал на эту игрушку и долго не мог оторваться. Казалось, ничего не происходило, дух просто смотрел глазами своего носителя на неё. Однако ваурд наблюдал преобразования. Алчность начала выветриваться, начала испаряться, как кипящая вода. А бог войны её хватал и порабощал. По мере того, как порока в нём становилось меньше, увядала и жизнь, так что тело постепенно скрючивалось и высыхало, пока не обратилось целиком в высохший труп. Однако на последнем издыхании, из уст почти что безжизненного трупа вылетело одно небольшое слово — Па́нния. По всей видимости, это было имя девочки, которой принадлежала эта кукла. Но какое варду было дело до каких-то там людей? Сила теперь у него. И он полностью покорил алчность Западных земель. Всё, конец войне был положен.
Города Западного государства постепенно пробуждались от жуткого морока. Жители Седалума пребывали в недоумении от того, что с ними было. Они, словно разорвавшие кошмарные видения, выбирались из своих домов и принимались учиться жить заново. Во все концы этого несчастного государства были разосланы гонцы с обнадёживающим известием о том, что теперь всё будет хорошо. Даже ещё лучше, чем было за всё время до этого мгновения. Люди не торопились ликовать. Ими всё ещё владело оцепенение. Однако медленно и верно к них всё-таки приходило озарение. Города начинали празднества, люди принимались ликовать. Адин стал укреплять тут власть. Занимался устройством законов и организацией правления. Но только вот Дракалес, Золина, Вихрь и Асаид в этом уже не участвовали. С позволения вирана они отправились обратно в Южное государство, прихватив с собой генерала Асона, чтобы тот не ушёл с головой в веселье и не пропил остаток своей жизни. Тот, конечно же, был недоволен таким решением, однако спорить не стал и нехотя, но всё же отправился обратно в столицу.
А здесь за всё время отсутствия Адина образовалось целое логово ничтожных людей. Суран поддался нечестию, которое опутало южные земли, и вовлёкся во все эти нечестивые дела. К моменту, когда ваурд и остальные вернулись, все тюрьмы были уже пусты. Те, кто их населяли, давно были выпущены на свободу и занимались своими ничтожными делами. Вся столица, а также некоторые другие крупные города погрязли в нечестии. Сумрачными стали все люди, а в вечернее время улицы пустели, и по ним ходило всяческое ворьё. Во дворце творились всякие гнусности. Каанхор страдал одновременно от гнева, алчности и безумия. Лиходеи пировали, простой люд укрывался. Никто из них даже не был готов к тому, что победители вернутся и станут восстанавливать былую славу этих мест. А потому пришествие бога войны было неожиданным. Ворвавшись со своими учениками в тронный зал, он принялся убивать и калечить каждого, кто был объят этими пороками. Так нежданно негаданно началась очередная война. В ней не сходились воинства и не бились в честном поединке, но осуществлялось истребление и очищение. Теперь в темницу попадали не все, а только те, кого ещё можно было исправить. Аура скверны, объявшая все южные земли, понуждала становиться скверными даже тех, кто не желал этого, тех, кто не стремился быть ничтожным человеком. И теперь, чтобы исправить их, Дракалес, Золина, Вихрь и Асаид сажали их в тюрьмы.
Много было убито. Меньше было брошено в заключение. Даже представители старой гвардии развратились. Но были и такие, кто смогли сохранить в себе чистоту. Они примыкали к богу войны и предоставляли себя для того, чтобы помогать восстанавливать справедливость и праведность. Но ваурд отметил для себя и поделился этим со своими учениками, что нечестивых больше, чем праведных. Это говорило о том, что, вопреки всем стараниям изменить весь мир к лучшему, грехи и пороки сильнее. Человек с лёгкостью вовлекается в это нечестие и очень сложно переносит исправление. К сожалению, в разряд нечестивых можно было отнести также и генерала Асона. Этот человек, после того как вернулся на родину, безвылазно сидел в таверне, напиваясь и продолжая ввергаться в омут скверны, превращая себя в ещё большее посмешище. Теперь в нём нельзя было угадать не то, чтобы генерала, но даже просто человека. Это было какое-то существо из детских страшилок. Его длинная растрёпанная борода придавала ему мерзкий вид, который дополнялся пышными растрёпанными волосами, которые торчали во все стороны. Глаза постоянно опухшие, уста извергают какие-то непонятные звуки, никак не похожие на слова, ноги заплетаются, руки настолько ослабшие, что постоянно свисают плетьми вниз. От него постоянно воняет мочой и немытостью. Но Дракалес ничего с ним не делал, хотя Золина и Вихрь постоянно советовали его бросить за решётку, чтобы он не сгубил себя. Но бог войны отвечал им, что ему не дано такого права. Асон поставлен генералом, и не ему, простому воителю вирановой гвардии, судить его. Тем более ваурд видел в этом его конец. Предназначение готовило место для нового генерала. И тарелон не смел препятствовать свершению собственного предназначения.
Было образованно 4 отряда, которые посещали различные города Южного государства и отыскивали там оплоты нечестия. Эти отряды состояли из десятков воителей, а возглавляли их, как не трудно догадаться, Дракалес и его ученики. Да, Золине вновь пришлось разделиться с богом войны. Однако она отыскивала утешение в двух мыслях, к которым она при необходимости обращалась. Во-первых, она занималась праведным делом, которое одобряет Дракалес. Во-вторых, как бы на её месте поступил Победоносец? Конечно же, он не упустил бы возможность поучаствовать в праведных войнах, где искореняется всякое нечестие. Вот и она делает то, что угодно богу войны.
Вихрь продолжал пользоваться зельями Индура и с позволения самого алхимика начал постепенно вовлекать в этот эксперимент и других воителей. Однако заметил одну странность. На одних эта микстура действовала, как надо, а на других с побочным эффектом. Тем самым, который больше всего боялся получить Индур. Мужчины, если не участвовали в сражениях, испытывали постоянно нарастающую похоть. В одной деревне пришлось даже взять под стражу своего же, потому что он принялся приставать к женщинам. После того, как действие микстуры прошло и воитель выспался, путь был продолжен, однако Вихрь больше не давал чудо-питья тем, в ком он увидел намёки не похоть. После этого происшествия один из юных воителей, который не подавал признаков похоти, стал отказываться от зелья. Когда мечник стал расспрашивать его, почему это так, он признался, что свершил блуд и не рассказал об этом. Что ж, это было очень интересным наблюдением. Пытаясь размышлять, что связывает всех этих людей, он так и не отыскал связи. Сначала Вихрь предполагал, что побочный эффект проявляется только на тех, кто был женат. Однако этот юноша был холост. Почему же похотью воспылал и он? Вихрь пока решил остановить эксперимент и продолжил принимать зелье только сам.
